– Идемте сюда, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно, как будто при выборе дороги он руководствовался более серьезными аргументами. По лицам Джанет и Рози было видно, что им сейчас необходима уверенность, а неопределенность только усугубила бы их положение.

– Да, туфли на каблуках здесь не очень-то подходят, – произнесла Рози через минуту-другую после того, как они свернули вправо. Холден через силу рассмеялся, пытаясь приободрить Джанет. Он по собственному опыту знал, что от настроения зависит очень многое, в данном случае – решимость продолжать путь. Во время службы в спецвойсках всегда в трудных ситуациях находился какой-нибудь весельчак, который всех смешил, и ему позволяли это делать до тех пор, пока это не наносило большого вреда дисциплине или просто не становилось опасным. Шутки таких клоунов ведь не всегда веселят людей, часто они, наоборот, приводят их в бешенство.

Джанет не улыбнулась. У Холдена никогда особенно не было развито чувство юмора (он понял это еще в детстве). Холден думал, что же сказать девочке, чтобы ее приободрить. В этот момент он услышал какие-то звуки. По лицам Рози и Джанет он понял, что они тоже слышали. Хлюпанье воды, голоса.

Было ясно, что с таким же успехом те люди могли услышать и их.

Холден остановил Рози и девочку, не имея возможности прислонить их к стенкам трубы – дно было полукруглое и скользкое. Они просто стояли, незащищенные. Но он выключил фонарик и положил его в карман. Затем вытащил свою «Беретту-92F».

– Станьте за мою спину, – прошептал он. Но только Джанет послушалась его. Рози стояла рядом с ним, уже сжимая в руках свой «Детоникс».

Он вдруг почувствовал: ему нравится, что Рози находится рядом.

Холден стоял, одной рукой обнимая девочку, так, что в случае чего он мог закрыть ее своим телом, с «Береттой» в другой.

Свет стал ярче.

– Кто там, черт возьми? – Голос был молодой и злой. Но чувствовалось, что человеку не по себе.

Если это была полиция, подумал Холден, то им следовало бы подбирать себе людей с более крепкими нервами.

Холден ничего не ответил. Почему-то он решил, что Рози подумала о том же.

Внезапно темноту озарила яркая вспышка и одновременно прогремел винтовочный выстрел. В замкнутом пространстве трубы грохот был страшный. Холден открыл огонь из «Беретты». Раздались еще винтовочные выстрелы. Пули рикошетили о стены трубы, рядом грохотала сорокопятка Рози. В ушах Холдена так звенело, что винтовочные выстрелы казались ему теперь глухим гулом. Вдруг стрельба прекратилась.

В магазине «Беретты» Холдена оставалось шесть патронов. Он с трудом различил звуки того, как Рози перезаряжает свою «пушку». В ушах стоял звон, напомнивший ему звуки ударов морского прибоя о прибрежные скалы.

Холден отпустил плечо Джанет и достал левой рукой из плечевой кобуры другую «Беретту» с полным заряженным магазином.

Он почти не слышал собственного голоса, когда прошептал Рози: – Оставайся здесь. – И пошел в том направлении, откуда несколько секунд назад раздавалась стрельба.

Там не чувствовалось никакого движения, а он настолько оглох, что не мог определить, доносятся ли оттуда какие-либо звуки или нет.

В ушах все еще звенело, особенно в левом – с той стороны стреляла Рози из своего 45-го калибра. Хотя это был хороший надежный пистолет, Холден был рад, что не взял с собой такой же. Тогда бы окончательно оглох от грохота, вспышки пламени, вылетающие из ствола, ослепили бы его во тьме тоннеля. Это оружие нравилось Холдену за небольшую отдачу при огромной убойной силе. Но при других обстоятельствах.

Холден остановился там, откуда, как он считал, велась стрельба. Он засунул обе «Беретты» за пояс и достал фонарик; включил его, держа в руке в стороне от своего тела. Он почувствовал, что руки его слегка дрожат. Если они поджидали его, то, включив свет, он почти наверняка обрекал себя на гибель.

Держа фонарик высоко над головой и вправо от тела, Холден водил лучом в разные стороны трубы, пока наконец не заметил два тела, наполовину затонувших, лежавших лицом вниз. Он подождал несколько секунд, вглядываясь. Никаких признаков жизни. Ни одного пузыря не поднялось на поверхность.

Он подошел к ним, зажав фонарик между зубов. В левой руке его все еще был пистолет. Взявшись правой рукой за волосы, он вытащил из воды голову трупа и повернул лицом к себе. В тусклом свете фонарика он увидел мертвые глаза. Холден осмотрел второе тело. Обоим было лет по двадцать. Это были не полицейские. Это были бойцы ФОСА. На плече убитого виднелся ружейный ремень. Холден потянул за него и вытащил винтовку М-16 с магазином на двадцать патронов. Рядом проплыла крыса. Пока они шли, Холден заметил их несколько, но молчал, чтобы еще больше не напугать Джанет.

Засунув за пояс второй пистолет, Холден громко крикнул своим спутницам: – Идите сюда! – Он все еще держал фонарик в зубах и не знал, поняли ли они его. Он быстро обыскал труп, с которого снял винтовку, и нашел два запасных магазина. Больше не было ничего, что могло бы представлять интерес. Спичечный коробок, который он нашел вчера, когда освобождал Джанет, уже передали в полицию по своим каналам. У этого парня не было ничего, кроме оружия.

Холден повесил М-16 стволом вниз, чтобы из него вытекла вода. Затем начал обыскивать второго убитого. Если у него и было оружие, то сейчас оно скорее всего осталось на дне трубы под водой. У Холдена не было ни малейшего желания нырять, чтобы его найти. Сапожный нож. Водительское удостоверение на имя Теодора Барри Халла.

– Шпана, – прошептал Холден. – Даже бумажника нет. – На водительском удостоверении была фотография, вроде бы настоящая, а не переклеенная. Холден посмотрел на убитого. «Живой ты выглядел ненамного лучше», – жестоко подумал Холден.

Женская часть группы стояла теперь рядом с ним. Холден передал Рози нож, перевернул мертвого лицом вниз и оттолкнул его от себя. В глазах Джанет застыл ужас. Водительское удостоверение он засунул в карман и вытащил фонарик изо рта. – Они мертвы, Джанет. Они хотели убить нас, но нам повезло больше. В перестрелке погибли они, а не мы. Теперь тех, кто похищает молодых девушек, стало на двоих меньше. Взгляни на это с такой стороны. Хорошо?

Ее лицо было бледное и изнуренное. Она кивнула, моргнув.

– Хватит ей на сегодня, – сказала Рози. – Да и нам тоже. – Она произнесла эти слова так тихо, что Холден едва их услышал – звон в ушах только начинал проходить.

– Надо вернуться до разветвления трубы и повернуть в левый рукав. Скорее всего они пришли оттуда. Значит, там есть какой-то выход, – сказал им Холден. Он протянул нож Рози, чтобы она дала его нести девочке. Если, конечно, считает это разумным. Может быть, с ножом в руках она будет чувствовать себя немного увереннее. Но Рози не дала нож девочке, и Холден не видел причин, чтобы не доверять ее женскому чутью.

Они пошли обратно к разветвлению трубы. Холден передал фонарик Рози Шеперд. – Держи вот это, – сказал он Джанет, передавая ей магазин от М-16. Немного поколебавшись, она взяла его. Холден быстро снял с плеча винтовку, передернул затвор и осветил фонариком канал ствола, чтобы посмотреть, не попала ли туда грязь. Поставил винтовку на предохранитель. – Подержи ее, – сказал он Джанет. – Смотри, чтобы в ствол не попала вода. Это передняя часть. А мне дай обратно магазин. – Он вытащил из магазина пять патронов и проверил, как работает пружина. Вроде бы все в порядке. Он взял винтовку обратно и вставил магазин.

Все возвращалось к нему. Искусство убивать врагов, освоенное однажды, уже не забудется никогда. Как умение плавать. Или ездить на велосипеде. Разве что чуть-чуть покроется ржавчиной. А ржавчину можно удалить. Ему это не доставляло радости. У него отняли семью, дом – без семьи это было просто здание. Казалось, что не осталось причин, из-за которых нужно продолжать цепляться за жизнь. Но он продолжал жить, независимо от обстоятельств, обрушившихся на него. Он был профессором в колледже – громкое звание и невысокое жалованье. Но он любил преподавать историю. Теперь он ее творил.