— Я тебе завидую, — сказала она наконец, выпрямляясь на сиденье и смахивая с глаз слезы смеха. Поскольку я была единственным ребенком, мне всегда хотелось иметь братика или сестренку.

— Неужели? Знаешь, были дни, когда мне хотелось стать единственным ребенком. Именно это чувство посетило меня сегодня утром, когда я увидел Текса, разлегшегося на полу между нашими спальнями.

— Сколько всего вас, Брубейкеров?

— Ну, у меня очень большая семья. Нетрудно запомнить все имена, если учесть то, что старший брат моего отца — страстный поклонник музыки кантри.

У Большого Дедди девять детей, и все они носят имена известных певцов кантри.

Восторженное выражение на лице Сидни вызвало у него улыбку.

— Ты шутишь!

— Нет, моих двоюродных братьев и сестер зовут соответственно Конуэй, Мерл, Бак, Пэтси, Джонни, Кении, близнецы Уэйлон и Вилли, а также Хэнк.

— Ничего себе!

— Да. Но не забывай, что у моих родителей тоже девять детей. Я самый старший в семье после Дакоты. Когда настало время придумывать имена для детей, мой отец, будучи ярым патриотом, решил назвать нас в честь американских штатов. Таким образом, четверых мальчиков зовут Дакота, Монтана, Текс и Кентукки, которого мы зовем просто Такер.

Еще у меня есть пять сестер: Вирджиния или попросту Джинни, потом Каролина, Джорджия, Мэриленд, которая для всех просто Мэри, и последняя, но не в последнюю очередь — малышка Луизиана. Она сейчас заканчивает школу.

Сидни подсчитывала на пальцах.

— У меня получилось, что всего вас восемнадцать. Есть еще кто-нибудь?

— Ну, у моего отца и Большого Дедди есть два младших брата. Бафорд назвал своих детей марками автомобилей — Форд, Шеви, Порше, Додж и Мерседес. А детей Харлана зовут, как месяцы: Апрель, Май, Июль, Август и Джейсон.

— Почему Джейсон?

— Смотри, если взять первые буквы английских названий июля, августа, сентября, октября и ноября, то как раз получится Джейсон. Дядина жена пресекла его попытки назвать младшего сына Сентябрем. В других штатах проживают представители других ветвей клана Брубейкеров, но мне придется позвать на помощь маму, чтобы всех их перечислить, если тебе нужны еще детали.

— Нет, нет, у меня и так голова идет кругом. — Сидни оперлась рукой о подлокотник и опустила подбородок на ладонь. — А у меня только один двоюродный брат Рэй, он пилот в отставке, живет в Оклахоме. Мы с ним видимся раз в несколько лет. Поппи — мой единственный настоящий родственник.

Когда они приехали на «Серкл Б. О.», было еще относительно рано. Сидни пряталась под газетой, пока они не подъехали к дому, а потом, когда Монтана разведал обстановку, быстренько выскочила в пассажирскую дверцу, взлетела по ступенькам и проскользнула в дом. Монтана шел следом за ней.

— Текс! — позвала Сидни, внимательно осматривая все вокруг. Они заглянули в спальни, обследовали все уголки дома, но, не найдя никого, вернулись в гостиную, причем на лицах обоих читалось счастливое недоверие.

— Его нигде нет, — сказал Монтана, — наверное, устал ждать и ушел домой.

— Смею ли я надеяться?

Взяв девушку за руку, Монтана потянул ее за собой на диван. Они упали на мягкие подушки. Оказавшись рядом с Сидни, Монтана тут же сжал ее в объятиях и прижался лбом к ее волосам. Но едва их губы соприкоснулись, как послышался голос Текса:

— А вот и вы! — радостно возвестил он, появляясь из-за стеклянной загородки, отделявшей гостиную от веранды. На молодом человеке был передник с вышитым шелковой нитью веселеньким рисунком и рукавицы. В руках он держал шампуры. — Как раз вовремя! Я позволил себе в ваше отсутствие пожарить на костре ребрышки и пригласил парней. Через полчаса все подойдут.

— Я убью его, — пробормотал Монтана.

— Монтана, милый, не думаю, что побить брата такая уж хорошая идея.

Сидни встала между двумя мужчинами, решительно упершись обеими руками в их широкие груди.

— А почему бы и нет? — Монтана буквально выплевывал слова, сохраняя воинственное выражение лица.

Сидни взялась за футболку Текса и, резко скрутив ткань, поднялась на цыпочки, другой рукой пригнув к себе голову Монтаны.

— Потому что я это сделаю! — прокричала она ему на ухо.

— Полегче, тигренок. — Монтана с улыбкой обнял ее за талию и отодвинул девушку из зоны опасной близости.

— Большое спасибо. — Текс умело изобразил расстроенные чувства. — Я спасаю вас двоих от самих себя — и что за это получаю? Меня хотят жестоко побить, ну и дела!

Сидни с минуту внимательно изучала лицо Текса и наконец медленно и тяжело вздохнула.

— Текс, дорогой, я привыкла жить одна. Поэтому. чувствую себя некомфортно, когда кто-то дышит мне в спину, контролируя каждое мое движение. Но я могу к этому приспособиться. Единственное, что выводит меня из себя, так это твое постоянное желание развлекаться в нашем доме.

— В вашем доме? — Понимающая улыбка и поднятая бровь красноречиво свидетельствовали о том, как понял Текс эти слова.

— В нашем бунгало, — покраснев, поправилась Сидни, — в нашем домике на ранчо.

— О, я понял, что ты имела в виду.

Монтана опустил подбородок на макушку Сидни.

— Тебе не кажется, что быть единственным ребенком иногда неплохо?

— Согласна, — проворчала Сидни.

— Да ладно вам, ребята, мы отлично повеселимся.

Фаззи попросил Этта-Мэ приготовить картофельный салат и все такое. Большой Дедди сказал, что, может быть, заскочит на чай. Ты же знаешь, как он любит покидать подковы в мишень при лунном свете. — Текс подмигнул Сидни. — Тебе понравится, Сид, это очень романтично.

Монтана застонал.

— И сколько же продлится этот праздник?

— Пока все не устанут или не кончится еда: в зависимости от того, что произойдет в первую очередь.

Развернувшись в объятиях Монтаны, Сидни спросила:

— Текс, а Кении не беспокоится, почему ты теперь так редко появляешься дома?

— Нет. У Кении появилась новая подружка, так что в эти дни у него дел хватает, — Текс весело почесал лопаткой небритый подбородок. — Послушайте, ребята. Я разжег угли в мангале уже час назад, так что с минуты на минуту начнем готовить. Я с удовольствием разрешу кому-нибудь из вас мне помочь.

У Сидни поникли плечи.

— Не думаю, что у нас есть выбор, — мрачно сказала она.

Монтана задумчиво повел головой.

— Ну, если всех их побить…

Все еще находясь в кольце его рук, Сидни повернулась к нему и прошептала:

— Я одна не смогу, но если мы возьмемся за дело вместе, то из этого, возможно, что-нибудь да выйдет…

— После того как все уйдут, устроим свидание…

Не обращая внимания на их перешептывание, Текс жестом указал на рубашку Сидни.

— Да, кстати, Сид, пока не пришли ребята, тебе стоит застегнуться, а то сегодня ты выглядишь немного более женственно, чем обычно.

Сидни показала ему язык.

— Убирайся отсюда, Текс.

Громкий смех эхом отразился от стен гостиной, когда Текс развернулся и прошествовал на веранду.

Повернув девушку к себе, Монтана медленно застегнул две верхние пуговицы на ее рубашке.

— Не слушай его, милая. Я не считаю, что ты выглядишь женственно. Я бы сказал, ты похожа на большую, коренастую, отвратительную, старую, потную гориллу.

С кислой усмешкой Сидни ударила его пониже спины.

— Ты специально это говоришь, чтобы утешить меня.

Монтана рассмеялся.

— Пошли, поможем ему. Чем раньше мы организуем это импровизированное представление, тем быстрее они уйдут.

Сидя за одним из трех садовых столиков позади бунгало, Монтана беседовал с Большим Дедди, пока остальные играли в подковы на лужайке. Вместе с картофельным салатом Этта-Мэ принесла в корзине огромный четырехслойный шоколадный торт, облитый карамелью. Чувствуя себя как в раю, Большой Дедди с увлечением поедал внушительный кусок торта, закусывая большой порцией домашнего мороженого.

Несмотря на то, что десерт был восхитительным, Монтана никак не мог расправиться с содержимым своей тарелки. Он незаметно для окружающих наблюдал за Сидни, которая метала подковы с ковбоями в свете горящих факелов. Им, похоже, было весело. Он и сам присоединился бы к ним, если бы не боялся, что забудется и коснется Сидни таким образом, что их истинные отношения выплывут наружу.