– Я ручаюсь за него головой, – сказал он тогда Румянцеву, а потом повторил это и в Москве, где представлял свой «сумасбродный», как назвал его один из генералов, план.

Полковник Якубовский остановился, поджидая Сташека:

– Может быть, Ганса Клоса не заинтересует то, что я хочу сейчас сказать, а поэтому позволяю тебе еще минуту, в последний раз перед началом работы, побыть Станиславом Мочульским… В Лондоне закончились переговоры посла СССР Майского с премьером Сикорским. С Польшей установлены дипломатические отношения. У нас будет сформирована польская армия, а Сикорский встретится в Москве со Сталиным.

– Вы не забыли о своем обещании?

– Нет, думаю, мы еще встретимся, – сказал Якубовский. (Он обещал Сташеку, что, когда будет сформирован польская армия, направит его в распоряжение командования этой армии.)

– Не совсем вас понял, – сказал Сташек.

– Если будет сформировано Войско Польское, то потребуются опытные, образованные офицеры. Если командование позволит…

Через три дня они прощались в небольшом белорусском городке. Слышна была артиллерийская канонада, чувствовалось дыхание фронта. Немецкая куртка жала Сташеку под мышками. Он был немного шире в плечах, чем его двойник.

Они снова вернулись к недавно прерванному разговору.

– Очень хотелось, чтобы вы увидели Варшаву, – сказал Сташек.

– Мне тоже, – ответил Якубовский.

Они расцеловались, и Якубовский еще раз напомнил:

– Итак, ты Ганс Клос, «J-23»… Не спеши, не нервничай, делай все спокойно, рассудительно. Явки тебе известны, в случае необходимости мы свяжемся с тобой. Будь осмотрительным, не предпринимай опрометчивых шагов, даже если приступишь к выполнению задания позже установленного срока. Ориентируйся по обстановке. Продержись хоть полгода. За это время положение на фронте изменится, должно измениться! – воскликнул полковник уверенно.

– А может быть не полгода? – ответил Сташек. – Хотелось бы задержаться там на год. Я многое мог бы сделать, чтобы фрицы помнили обо мне…

– Не торопись, помечтать еще успеешь, – по-отечески тепло проговорил Якубовский. Он посмотрел на часы: – Время уже вышло. Самое позднее в полночь наши войска оставят этот городок. С этой минуты ты должен полагаться только на себя. – Полковник закрыл дверцу машины, опустил стекло и тихо промолвил: – Надеюсь, что ты еще покажешь мне Варшаву!

Оставшись один, Сташек отчетливо вспомнил, как полковник Якубовский неоднократно повторял ему: «Итак, ты Ганс Клос… С этой минуты ты будешь один… Помни, ты теперь немец, Ганс Клос…»