В этот вечер Марта была в плохом настроении. Она сердито отмахнулась, когда Клос хотел взять ее за руку.

– Что с тобой, дорогая? – спросил он как можно мягче, но она не ответила.

Разговор никак не клеился. Клос начал что-то ей говорить, но она вдруг перебила его:

– Ты действительно был занят по службе? Штедке ничего не сообщил мне об этом.

В тот день, сказать по правде, Клос не был в штабе. Не ходил он и на явку в полуразрушенный дом, где укрылась Ирена с Яцеком. А встречу с Мартой в этот вечер он представлял себе иначе. Необычное ее настроение насторожило и обеспокоило его. Он был удивлен тем, что оберштурмфюрер Штедке говорил о нем с Мартой. Что бы это могло значить?

– Интересуешься у Штедке моими служебными делами, – сказал он спокойно. – Не лучше ли было спросить об этом меня?

– Штедке пришел сегодня в госпиталь и первый начал разговор…

– Допрашивал?

– Можешь это и так назвать. Я считаю себя обязанной оказывать посильную помощь офицеру службы безопасности. Он спрашивал, не замечала ли я чего-нибудь подозрительного в поведении…

– В моем поведении? – Клос постарался придать своему голосу шутливый тон.

– Не только. Он спрашивал вообще обо всех. А почему он должен интересоваться только тобой?

«Может быть, плохое настроение Марты вызвано именно этим допросом? – подумал Клос. – Значит, Штедке все-таки расспрашивал обо мне. И приказал ей молчать. Не подозревает ли оберштурмфюрер меня?» Клос попытался представить себе, могло ли что-либо в его работе насторожить офицера СД с вечно искривленным усмешкой лицом. Ничего серьезного, что могло бы заинтересовать Штедке, Клос не мог придумать. Ну а если допустить, что Штедке действительно расспрашивал обо всех? Тогда это подтверждало предположение Клоса, что внезапно проведенное у полковника фон Зангера совещание, на котором недоставало только одного убитого начальника штаба, было ловушкой, предназначенной для офицеров, которые ранее получили информацию о готовящемся наступлении.

На кого же конкретно был поставлен этот капкан? Может быть, на него, Клоса? А если Штедке идет на ощупь, то что ему уже удалось пронюхать? Ясно одно: в ближайшие дни Клосу нельзя появляться на явке в полуразрушенном доме, где укрылись его товарищи с радиостанцией.

– Я ничего не сказала оберштурмфюреру о своих подозрениях, – продолжала Марта.

– О каких подозрениях? Что ты имеешь в виду?

– Не прикидывайся. Ты знаешь, о чем я говорю. Я видела тебя с ней. Кто эта девушка?

– Какая девушка? – сделал он удивленное лицо, хотя отлично понял, о ком идет речь. «Где она могла увидеть меня с Иреной?» – лихорадочно подумал он и оцепенел от ужаса. Вспомнил, как, пронзительно воя, промчалась санитарная машина, когда он и Ирена сворачивали в сторону полуразрушенного дома.

– Если ты хочешь расстаться со мной, – с горечью произнесла Марта, – то пожалуйста! Я не люблю, когда меня обманывают!… Так что за девушка была с тобой?

– А-а, вспомнил! – ответил он со смехом, как будто только что понял, о чем она говорит. – Ты имеешь в виду ту девушку, которой я помог поднести тяжелый чемодан? Но я видел ее первый раз в жизни.

– Ты всегда помогаешь подносить чемоданы незнакомым молодым женщинам?

– Мне ее стало жалко. Чемодан действительно был очень тяжелым. – Кто она? – Я же сказал тебе, что не знаю ее.

– Она красивая.

– Ты намного красивее. – Он нежно обнял Марту и при тянул к себе. – Слушай, глупышка, – Клос придал голосу добродушный тон, – для меня не существует других женщин, кроме Марты Бехер. – И это была правда. Он даже не заметил, красива ли Ирена, потому что видел в ней лишь товарища по боевой работе.

– О, Ганс! – с облегчением прошептала Марта. – Я ждала этого признания, хотела услышать, что я для тебя единственная женщина… А знаешь, оберштурмфюрер Штедке не любит тебя, – сказал она немного погодя. – А тебе известно, почему он не любит тебя? Он злится, что я выбрала тебя, а не его.

– Спасибо, дорогая, – сказал Клос и тут же подумал, что именно такое отношение оберштурмфюрера Штедке к нему очень беспокоит и настораживает его.

Возвращаясь от Марты, Клос думал об оберштурмфюрере. Если связать визит Штедке в госпиталь с тем, что оберштурмфюрер недолюбливает его, Клоса, то есть над чем призадуматься.

Клос вздрогнул от неожиданности. То, что он увидел, поразило его. Прижимаясь к стенам домов, пугливо озираясь, по улице шла женщина в клетчатом платке. Клос знал ее – это была жена портного Воробина. Но не это взволновало его. Он заметил то, чего не видела женщина, – слежку. Тщедушный шпик в надвинутой на глаза кепке был известен Клосу как один из людей оберштурмфюрера Штедке. Что жена портного несет в сумке? Продукты для Ирены, своей внучки? Если судить по внешнему виду и весу сумки, в ней мог быть тот самый аккумулятор от радиостанции, который был припрятан в мастерской портного.

Клос услышал за спиной скрежет тормозов санитарной машины и повернулся.

– Марта? – он не мог скрыть удивления, ведь она должна быть дома.

– Привезли много раненых с фронта. Садись, подвезу. Клос сел, подумав, что машиной быстрее доберется до цели. Нужно срочно предупредить Яцека и Ирену. Что за беспечность – послать старую женщину на явку?!

– О чем задумался, Ганс?

– Немного устал.

– Я тоже. – Марта улыбнулась, вспомнив их встречу час назад у нее дома.

– Остановись, – попросил Клос шофера и объяснил Марте: – Пройдусь пешком.

– Подбросим тебя к дому, если ты так устал. Сначала фриц завезет меня в госпиталь, а потом…

Марта посмотрела на него с недоумением. Он не забыл, что два часа назад она устроила ему сцену ревности из-за девушки, которой он, по его словам, помог поднести чемодан.

Клос выскочил из машины, перешел через улицу и свернул за угол. Осмотревшись, он ничего подозрительного не заметил. Полуразрушенный дом, где укрылись его товарищи, кажется, не был под наблюдением. Не торопясь, Клос пересек двор, затем быстро поднялся по лестнице на чердак. Постучал в дверь условленным стуком. Дверь ему открыла Ирена. Волосы ее были распущены. Видимо, девушка только что вымыла голову, постирала – на веревке сушилось белье.