В конце концов неимоверным усилием она постаралась выкинуть Дуга из головы и насладиться свиданием с Чарльзом. Как всегда, ей была приятна его компания. К тому же он не жалел усилий, чтобы вывести ее из дурного настроения. В общем-то они вполне могут быть добрыми друзьями, думала она, однако сомнительно, чтобы дружба переросла в нечто большее. Просто между ними не проскакивала искра, и оба понимали это. Два одиноких человека искали общения.

– Как насчет мяса на ребрышках? – спросил ее Чарльз.

Трейси покачала головой:

– Не сегодня.

– Но это же твое любимое блюдо.

– Верно, но у меня, похоже, нет аппетита. Он присмотрелся к ней:

– Тебя здорово расстроило возвращение Дуга, а?

Она было запротестовала, но потом только вздохнула. Что толку?

– Да уж.

– Но почему? Ты все еще любишь его?

– Нет, конечно, – с жаром возразила она, но даже ей самой слова эти показались малоубедительными.

– Вспомни, что говорил Шекспир: «Я думаю, леди слишком уж протестует».

– Я произнесла лишь два слова, – проворчала она.

– Дело в тоне, милая. Почему-то мне кажется, что ты не вложила в них сердце.

– А следовало бы.

– По собственному опыту знаю: любовь редко подчиняется таким «следовало бы». Она поступает, как ей заблагорассудится.

– По себе судишь?

Он покачал головой, и она заметила печаль в его глазах.

– Мы говорим не обо мне, – подчеркнул он. – Мы говорим о тебе.

– Я бы предпочла поговорить о тебе. Он нежно улыбнулся ей.

– Оно и заметно, – мягко произнес он. – Не увиливай. Я лишь пытаюсь помочь тебе, Трейси.

– Пожалуй, даже морская пехота не помогла бы мне в данном случае.

– Она вызвала бы у Дуга жуткую ревность. Трейси заморгала, но не удержалась от смешка.

– Еще какую! – Она благодарно улыбнулась Чарльзу, вдруг почувствовав себя лучше. – Спасибо.

Он радостно улыбнулся в ответ:

– Ну-ну, так как насчет мяса на ребрышках?

– Мой аппетит, похоже, разыгрывается. Обед получился восхитительным, как всегда, а после они совершили долгую прогулку на машине вокруг озера. Когда же Чарльз съехал с дороги и остановился на окруженной соснами поляне с прекрасным видом на озеро, сверкавшее под лунным светом, у Трейси упало сердце. Уж не собирается ли он после состоявшегося разговора приставать к ней?

Словно прочитав ее мысли, он ухмыльнулся и покачал головой:

– Нет, я не собираюсь целовать тебя.

– О! – Похоже, выпал ее день на откровения мужчин.

– Не то, чтобы мне не хотелось. Однако мне кажется, что ни один из нас не готов сейчас к новому роману. Нам бы со старыми разобраться.

– Тогда что мы тут делаем?

– Наслаждаемся видом.

– Всего-то?

– Ты разочарована? Следует ли мне чувствовать себя польщенным?

Трейси всматривалась в глаза Чарльза, пытаясь заставить себя улыбнуться. Но безуспешно.

– Я хотела бы…

Он приложил свой палец к ее губам:

– И я, Трейси, но так не годится, – его глаза вдруг проказливо сверкнули. – Однако мы вполне можем посидеть тут и дать время подумать твоему бывшему муженьку.

– Не считаю твою идею блестящей.

– Если он накинется на меня, ты можешь вмешаться и защитить мою честь. Я слышал, ты ловко орудуешь веником.

– Эта история будет преследовать меня, вероятно, всю жизнь?

– Может, и нет. Я услышал ее практически в первый же день своего появления в городе. В один прекрасный день она станет частью фольклора Сильвер-Фолса.

– Господи, не допусти этого!

– Не говори так. Только представь себе, как будут гордиться твои праправнуки, читая о своей горячей прапрапрародительнице.

– Интересно, что они подумают о своем пра-прапрадедушке? – кисло пробормотала Трейси.

Чарльз вдруг посерьезнел, приподнял ее подбородок, пока их взгляды не встретились.

– Они подумают, каким же он был дураком; что отказался от тебя.

Трейси почувствовала, как слезы наворачиваются на ее глазах, она благодарно смотрела на него.

– Спасибо, Чарльз. Сегодня мне было необходимо услышать такое.

– Пожалуй, пора отвезти тебя домой. Когда они подъезжали к дому, крыльцо было ярко освещено. Свет горел во всех комнатах на первом этаже. Трейси увидела Дуга бродившего по комнатам и остановившегося на звук подъехавшей машины.

– Туземцы, похоже, не находят себе места, – сухо заметил Чарльз.

– Пусть туземцы убираются к черту! – выдохнула Трейси.

– Надеюсь, ты не будешь возражать, если я не останусь посмотреть, кто победит в предстоящей битве.

– Трус!

– Может быть, – проронил он, высаживая ее у нижней ступеньки крыльца. – Я предпочитаю считать это благоразумным тактическим отступлением. Позвони, если потребуется подкрепление.

Трейси небрежно отсалютовала ему и вошла в дом. Дуг уже сидел, развалившись на софе, с неизменной банкой пива в руке. Притворившись удивленным, он воскликнул:

– Уже вернулась?

– Уже? Меня-то удивляет, что ты еще не спишь, – сепарировала она с невинным видом. В такую смехотворную безучастность могут ведь играть и двое. – Уже жутко поздно. – И она демонстративно зевнула, поколебав холодную самоуверенность Дуга. – Ну, я иду баиньки. Этот свежий воздух на озере здорово утомляет. – Она сладко улыбнулась и направилась к лестнице.

– На озере? – проревел он. – Вы же поехали пообедать. Какого черта вас понесло на озеро в такой поздний час?

– Не твое дело, – отрезала она с таинственным видом.

Необыкновенное удовлетворение охватило ее, когда при небрежном упоминании озера глаза Дуга засверкали яростью, а губы растянулись в волчьем оскале. Оказавшись наверху, в безопасности своей спальни, она попыталась сообразить, почему это ее так потянуло подначить его.

Оглушительный звон и грохот металла о металл, сопровождаемые потоком цветистой ругани, разбудили Трейси воскресным утром. Она сонно взглянула на будильник. На целый час раньше ее обычного пробуждения! Даже Дональд, склонный вставать рано и шумно, не имел дурной привычки просыпаться в такое время. Это мог быть только Дуг. Он любил наблюдать за восходом солнца и считал тех, кто не разделял его восторга по поводу окрашенного в розовое рассвета, безнадежными лентяями.

Трейси выбралась из постели и отправилась на разведку. К своему вящему изумлению, она застала Дуга в кухне жарящим бекон и кипятящим кофе. Уж такого-то она никак от него не ожидала. Шум был такой, что она подумала, уж не решил ли он сделать пристройку к дому и не принялся ли за работу с самого раннего утра. Такое больше подходило его характеру.

– Доброе утро, детка, – весело приветствовал он ее. – Надеюсь, я тебя не разбудил?

– Да что ты, – раздраженно проворчала она. – Я сплю спокойно, даже когда по дому проносится смерч, грохоча стропилами.

Он продолжал безмятежно улыбаться.

– Ну, я не виноват, что ты напихала как попало кастрюли и чайники в шкаф и они грохнулись, как только я открыл дверцу.

– Не я, а Дональд. Такое теперь у него хобби: вынимать их и потом запихивать обратно. Так он занимается делом, пока я готовлю обед.

– Забавно, – сухо бросил Дуг.

– Гораздо лучше, чем когда он барабанил по кастрюлям ложками.

– Могу себе представить, – проронил Дуг с обворожительной улыбкой, и у нее тут же запорхали бабочки в желудке. Она с трудом оторвала от него взгляд и сосредоточилась на плите. Массивная, неодушевленная, она не могла причинить ей вреда, если только не дотрагиваться до горячей конфорки. Дуг же мог разнести в клочья ее спокойную жизнь одним лишь пылким взглядом.

Бекон выглядел очень аппетитно, а кофе пахло восхитительно. Крошечный циничный голосок в ее мозгу поинтересовался: кто это убедил его, что настоящие мужчины могут позволить себе заглянуть на кухню не только в поисках пива? Ей ни разу не удавалось заставить его даже накрыть на стол, не говоря уже о готовке.

Забыв на время о самосохранении, Трейси вдруг поймала себя на том, что приглядывается к Дугу, не переставая изумляться тем переменам, которые она заметила в нем за сутки. Сначала уборка, потом стирка, а теперь еще и завтрак, и все без малейшего намека на протест. Больше того, он даже вроде наслаждался всем этим, что не могло не привести ее в смятение.