Лорд Сакстон обернулся к жене:

— Прошу прощения за неудобства, но я должен попросить вас пересесть на переднее сиденье.

Ирена поспешно подчинилась. Таннер хлестнул лошадей, а Банди несколько раз выстрелил с крыши кареты. Как только Ирена освободила заднее сиденье, лорд Сакстон тут же приподнял его. К изумлению Ирены, под ним оказалось отделение, в котором аккуратной стопкой лежала дюжина мушкетов и коробка с пулями и порохом. Лорд Сакстон достал один из мушкетов и проверил его. Некоторое время он выжидал, подавшись вперед и прильнув к окну, потом вскинул мушкет на плечо. Раздался оглушительный грохот, и карета наполнилась дымом. Ирена подпрыгнула от неожиданности и в следующее мгновение увидела, как один из разбойников упал с лошади, словно марионетка, которую дернули за ниточку. Лорд Сакстон отложил мушкет и взял другой. Не успела Ирена зажать уши, как снова щелкнул курок и раздался грохот нового выстрела. Еще один всадник сполз на землю.

Лорд Сакстон взял новый мушкет и, взглянув на Ирену, коротко скомандовал:

— Спрячьтесь за мной.

Окошко над их головами снова распахнулось, и раздался голос Банди:

— Мы у реки, милорд.

Лорд Сакстон мгновение размышлял и наконец принял решение.

— Отлично! Тогда остановись сразу за мостом.

Окошко тут же захлопнулась, а лорд Сакстон взял теперь сразу два мушкета.

— Осторожно! — предупредил он Ирену.

Ирена взглянула в заднее окно и увидела, что один из всадников вырвался вперед, сильно обогнав своих более осторожных товарищей. Карета резко накренилась на повороте, и догонявший мгновенно пропал из виду. Карета с грохотом запрыгала по узкому деревянному мосту с низкими перилами, и Ирена схватилась за сиденье.

Грохот прекратился, карета, сделав еще один поворот, внезапно остановилась. Лорд Сакстон распахнул дверцу и, выпрыгнув наружу, распластался на дороге. Затем, встав на колено, он отложил один мушкет. В наступившей тишине все громче слышался приближающийся топот копыт.

Из-за поворота показался всадник. Лорд Сакстон ждал, пока он не въедет на мост, затем вскинул ружье и выстрелил. Пуля поразила лошадь прямо в грудь. Ее передние ноги подогнулись, и животное рухнуло в грязь. Преследователь, описав в воздухе дугу, со стоном упал на деревянный настил моста.

Разбойник попытался встать, затем оглянулся и в ужасе вскрикнул: его товарищи на разгоряченных лошадях уже въезжали на мост. Он метнулся к перилам и перевалился через них как раз в тот момент, когда всадники во весь опор мчались по мосту. Разбойник барахтался в ледяной воде, отчаянно пытаясь удержаться на плаву, но тяжелая одежда тащила его вниз, а быстрое течение увлекало к прибрежному мелководью.

Некому было прийти ему на помощь, поскольку один из преследователей уже врезался в упавшую лошадь, а за ним и все остальные. Последний всадник избежал этой участи, свернув перед мостом в сторону, зато попал в заросли шиповника. Колючки впились лошади в ноги, она встала на дыбы, и в следующее мгновение всадник взлетел высоко в воздух и с криком исчез в кустах.

Лорд Сакстон со смешком поднялся на ноги и разрядил последний мушкет в воздух. Разбойники бросились наутек.

С крыши кареты донесся радостный крик Банди:

— Отлично, милорд! Здорово вы их угостили! Никто бы не справился с этим лучше вас.

— Как у вас дела? — спросил лорд Сакстон.

Банди снова захихикал:

— Все в порядке, кроме Эджи, которая очень переживает из-за помятой шляпки.

Лорд Сакстон рассмеялся и, волоча ногу, приблизился к карете. Он положил мушкеты на пол и посмотрел на жену:

— А вы, мадам, очень испугались?

Ирена улыбнулась:

— Да, но сейчас уже все позади, милорд, спасибо.

Лорд Сакстон забрался в карету и закрыл за собой дверцу. Устроившись на сиденье, он постучал набалдашником трости в стенку, и карета тронулась. Ирена смотрела, как он перезарядил четыре мушкета, положил их в тайник под сиденье и закрыл крышку.

— Удивляетесь такой прыти? — шутливо спросил он.

— Да, милорд. — Ирена покачала головой. — Вам, по-видимому, непросто живется в этом мире, но вы на зависть ловко справляетесь с трудностями. Мне кажется, что, несмотря на свои увечья, вы во многом опередили здоровых.

— Буду считать это комплиментом, любовь моя.

Но Ирену одолевало любопытство.

— Вы управляетесь с ружьем с необыкновенным умением.

— Результат долгих тренировок, дорогая Ирена.

— Вы, несомненно, слышали о некоем Кристофере Ситоне. Как вы думаете, смогли бы вы справиться с ним?

Лорд Сакстон рассмеялся.

— Такая схватка могла бы получиться интересной, но я стараюсь не искушать судьбу размышлениями о том, что невозможно.

— Я не имела в виду, что это возможно, — извинилась Ирена. — Просто я хотела знать, как вы расцениваете его умение?

— Думаю, мы были бы на равных. Глупо делать своим врагом человека, который так владеет оружием.

— А мой отец и брат, — тихо спросила Ирена, — они, по-вашему, просто глупцы?

— Ваш отец? Не берусь судить. — Он рассмеялся и отряхнул грязь с коленей. — Я сам, прежде чем жениться на вас, несколько раз выставлял себя глупцом. — Он замолчал и взглянул на Ирену, которая сидела, отведя глаза. — Ваш брат? Он не сумел вовремя разобраться, что к чему, и принял неверное решение. По-видимому, это горячность, свойственная молодости, но он достаточно пострадал от своей ошибки.

— Вы искренни и справедливы, — тихо сказала Ирена, все же не в силах посмотреть ему в глаза.

— Я не сторонник дуэлей, хотя и никогда не уклонялся от них. Если бы я мог завоевать этим вашу любовь, я вызвал бы на дуэль всех своих врагов.

Ирена была совершенно не готова к такому повороту разговора. Не придумав достойного ответа, она стала смотреть в окно. Взгляд лорда Сакстона скользнул по ее изящному профилю, затем опустился ниже, туда, где расстегнутый плащ приоткрывал грудь. Сакстон тихонько вздохнул.

— Вы хотите остановиться в Мобри, чтобы навестить семью? — спросил он через некоторое время.

— Мне нечего им сказать, милорд. Лучше ехать прямо в Сакстон-Холл.

Солнце уже клонилось к горизонту, озаряя Ирену золотистыми лучами. Она чувствовала, что муж смотрит на нее: его взгляд жег кожу сильнее, чем солнце. Ирена обрадовалась, когда солнце наконец опустилось за горизонт и темнота скрыла ее, хотя ей казалось, что он видит и в темноте. Она гадала, избавится ли когда-нибудь от робости, которую испытывает в его присутствии.