Внезапно видение преобразилось, и оказалось, что рука, которую целовал капитан, принадлежит вовсе не Элайне, а ее кузине Роберте.

Девушка подошла к балконным перилам, наслаждаясь прохладой ночного бриза. Она вовсе не надеялась когда-нибудь сравняться с Робертой, стать леди, притягательной для мужчин; ее удел — навсегда остаться Элом — худым, невзрачным и вечно грязным мальчишкой. Всю жизнь ей предстоит драить полы, а Роберте — мило улыбаться, ожидая, когда весь мир окажется у ее ног.

Элайна неторопливо спустилась по лестнице к нижней галерее. Луч света из окна гостиной освещал нижние ступеньки, и девушка не отважилась идти дальше, опасаясь, что ее заметят.

Смех Роберты то и дело нарушал ночную тишину, ему вторили низкий смешок капитана и неохотное покрякивание дяди Энгуса.

— Капитан, похоже, вы успели побывать всюду, — проворковала Роберта. — Какое же место стало для вас любимым — разумеется, не считая родного дома? Должно быть, Париж?

Наклонившись, Элайна заглянула в окно и увидела, как Коул улыбнулся:

— В Париже я не видел даже подобия той красоты, которая предстала передо мной сейчас, мисс Крэгхью.

Тут Элайна всерьез задумалась, не стоит ли ей помолиться о спасении души капитана.

— Но как бы я ни наслаждался вашим очаровательным обществом, мадам, — капитан бережно взял руку Роберты, — уже поздно, и мне пора. — Он запечатлел легкий поцелуй на хрупкой бледной ладони, и Элайна невольно спрятала свои покрасневшие руки за спину.

— Надеюсь, завтра вы снова навестите нас, — изображая робость, пробормотала Роберта, затем взяла гостя под руку и подвела его к парадной двери. В полутьме Элайне удалось разглядеть, как ее кузина приложила ладонь к груди капитана, а затем прильнула к нему всем телом. — Вы ведь придете, да?

Щеки невольной свидетельницы вспыхнули, однако она не отвела глаз. Латимер прижал Роберту к груди и впился в ее алые губы со страстью, от которой Элайна задохнулась. Никогда в жизни она не видела подобного поцелуя и теперь чувствовала себя незваной гостьей на чужом празднике. Одновременно ее охватило непривычное возбуждение: при мысли, что Коул Латимер способен так поцеловать и ее, у нее закружилась голова. А когда он коснулся груди Роберты, грудь Элайны затрепетала под тонкой тканью ночной рубашки.

— Приходите, капитан! — умоляюще прошептала Роберта. — Неужели вы оставите страдающую женщину в одиночестве?

— Увы, у меня дежурство, — шепотом отозвался Коул, касаясь губами ее щеки.

— Дежурство? — разочарованно протянула Роберта. — Разве вы не можете хоть ненадолго забыть о работе? Завтра я буду дома совсем одна: мама уезжает в лавку, а Дульси собралась на рынок. Я прошу вас… — Ее лилейно-белая ручка накрыла ладонь капитана, грудь высоко вздымалась под вырезом платья. — Мы проведем вдвоем целый день…

Элайна не могла понять, как Роберта может оставаться такой прагматичной, принимая ласки красавца капитана, тогда как сама она, будучи всего лишь зрительницей, дрожала, словно лист на ветру. Приятное тепло запульсировало в глубине ее тела, из чего Элайна нехотя заключила, что в объятиях Коула она уже давным-давно лишилась бы чувств.

В холле послышались шаги, и Роберта, высвободившись, поспешно пригладила волосы.

— Мне пора, — прошептал Коул.

— Так я жду вас завтра, — нежно улыбнулась Роберта. Отвернувшись, Коул помедлил и затем произнес:

— Простите, дорогая, но я не могу пренебречь своими обязанностями.

Он ушел, даже не оглянувшись на Роберту. Элайна не сомневалась, что, оставшись наедине с капитаном, ее кузина наверняка сумела бы ускорить ухаживания и заманить жертву в сети брака. Поскольку Лила собиралась провести в лавке не больше двух часов, вернувшись, она скорее всего застала бы капитана в обществе дочери, притом в весьма смелой позе.

— Папа! — неожиданно крикнула Роберта, обернувшись к дому. — Мне срочно необходимо новое нарядное платье!

— Ну как тебе не совестно! — проворчал Энгус, показываясь в дверях. — У меня нет лишних денег! Ты же знаешь, с каким трудом мне достаются даже те жалкие гроши, на которые мы живем сейчас!

— О, папа, зачем так волноваться? Завтра Элайна заплатит тебе, и я уверена, мадам Анри согласится подождать, если ты пообещаешь платить ей каждую неделю.

— Роберта, так нельзя!

— Папочка, в кои-то веки мне попался богатый жених, — деловито разъяснила юная леди. — Здесь просто необходима твоя помощь. Если он увидит меня в лохмотьях, то решит, что я охочусь за его деньгами.

— Так ты имеешь в виду этого янки? — Энгус не скрывал своего гнева. — Пусть он хоть трижды богач, я больше не желаю видеть его! Сегодняшний вечер расстроил твою мать. И потом, что скажут соседи?

— Вот еще, какое мне дело до соседей! Подумаешь, свора старых сплетников!

— Ты должна относиться к ним с уважением, Роберта, — с упреком заметил Энгус.

— Знаю, знаю… — Роберта тяжело вздохнула. — Но мне так надоело беречь каждый грош!

— Пойдем спать, детка. Незачем забивать головку пустыми мечтами.

— Сейчас приду, папа. Здесь так чудесно! Я хочу побыть на веранде еще немного.

— Хорошо, только не засиживайся допоздна.

Негромко напевая, Роберта закружилась по веранде. Она уже представляла себя на великолепном армейском балу, который собирался устроить Бэнкс, в роскошном платье и, разумеется, в сопровождении видного кавалера.

Увидев на лестнице Элайну, она ахнула.

— Эл? — прошипела Роберта. — Что ты здесь делаешь? Я думала, ты у себя…

— Меня зовут Элайна, — поправила ее младшая кузина и, развернувшись, стала подниматься по лестнице. — Будь любезна запомнить это раз и навсегда.

— Еще чего! Ты всегда была больше похожа на мальчишку, чем на девочку.

Услышав это язвительное замечание, Элайна небрежно пожала плечами:

— Зато по крайней мере я не вешаюсь на шею проклятым янки.

— Да ты просто завидуешь! — вспылила Роберта. — Завидуешь потому, что тебе никогда не подцепить такого мужчину, как Коул Латимер! Он просто поднял бы тебя на смех!

Услышав беспощадные слова Роберты, Элайна вздрогнула, отлично понимая, что в них заключается изрядная доля истины.

— Это еще не все, Элайна Макгарен, — воодушевленно продолжала Роберта. — Капитан Латимер скоро женится на мне! — Она торжествующе улыбнулась.

— А что ты скажешь в свое оправдание, когда он обнаружит, что ты не девственница?

Роберта испуганно ахнула.

— Как ты узнала? — Ее голос понизился до шепота. — Откуда?

Элайна хмыкнула:

— Просто однажды услышала, как Чед Уильямсон похвалялся перед братьями Шатлер. Само собой, все они давно мертвы, и, похоже, эта тайна известна только мне.

Роберта стиснула кулаки.

— Попробуй только проболтаться Коулу, и, я клянусь, твою собственную тайну узнает весь город! — Роберта постепенно успокоилась, сознавая свою власть. — К тому же это было так давно и случилось только однажды. — Она с отвращением поморщилась. — Не хочу вспоминать все эти вздохи и возню… Я так намучилась, что потом целую неделю не могла даже сидеть!

— Капитан Латимер врач. Возможно, он и так поймет… Роберта прервала ее:

— Я придумаю убедительное оправдание. Он поверит мне!

— Вряд ли он настолько неопытен.

— Я заставлю его поверить, вот увидишь! Это проще простого! В сущности, он уже проглотил приманку…

Элайна задумчиво закивала:

— Может быть, твой замысел окажется удачным и ты даже заманишь его в постель. Но не знаю, будешь ли ты счастлива по-настоящему, Роберта.

— Не глупи, конечно, буду. У него есть деньги… Элайна пренебрежительно рассмеялась.

— Ты думаешь, счастье в деньгах? Жена должна делить с мужем радость и горе, супружеское ложе, дарить ему детей…

— Детей? Вот еще! Я вовсе не собираюсь портить фигуру!

Элайна с жалостью взглянула на кузину:

— Если бы ты и вправду любила этого человека, то захотела бы иметь от него детей.

— Глупая гусыня! Будь рада, если хотя бы какой-нибудь калека соизволит взглянуть на тебя!