Раздался стук в дверь, хоть изнутри она и не запиралась – не было шпингалета. Марина не глядя протянула Банде халат.

– Это мой, но не поймешь, то ли мужской, то ли женский. Вытачек, во всяком случае, нет.

Затем они сидели на кухне. Марина не суетилась – все равно за десять минут, которые Банда провел под душем, она не могла навести порядок.

– Ты, если хочешь, пей кофе, а я буду чай.

– Боишься не уснуть? – спросил Бондарович.

– Ты и так уже весь сон перебил.

– А мне что ни пей, сон не отобьет – устал.

– Пойду постелю, – Марина встала. – Только у меня одна кровать, а ковров мягких нет.

– Мешков с сахаром в доме не держишь? – поинтересовался Банда. Заметив недоуменный взгляд Марины, он добавил:

– Могу, как в прежние годы, переночевать и в чулане.

– Да ну тебя, – махнула рукой женщина. – Чашку можешь не мыть, все равно полно грязной посуды.

Александр остался на кухне один, допил кофе, выключил радиоприемник. Квартира погрузилась в полумрак. В комнате белело пятно застеленной кровати. Марина лежала у стены.

– Ложись, – предложила она, – вот второе одеяло.

– Ты всегда спишь с раскрытыми шторами?

Марина села на кровати, прикрылась простыней, принялась тереть виски:

– Так страшно болит голова...

Банда, не удержавшись, рассмеялся.

– Что тут смешного? – обиделась женщина.

– Просто один приятель мне недавно рассказал о самом лучшем лекарстве от головной боли.

– Помогает?.. – тут Марина сообразила, что имел в виду Бондарович, и тоже засмеялась.

– Согласись, если бы мы с тобой думали сейчас о другом, это было бы противоестественно.

Тот небольшой барьерчик, который еще совсем недавно существовал между ними, разрушился окончательно.

– И какого черта я только искала эту ночную рубашку? – возмутилась Марина. – Обычно я сплю без одежды.

– Наверное, для меня старалась. – Бондарович присел на край постели, провел ладонью по волосам женщины, прикоснулся к ее щеке. – Ты плакала?

– Глупости, просто меня никто давно не жалел – Осторожно, Марина, у меня, кажется, сломано ребро.

– Да ты и прихрамываешь.

– Ногу растянул.

– После я тебе ее перевяжу.

Такого не случалось давно – Банда не проснулся, когда Марина собиралась на работу. Он открыл глаза и обнаружил, что лежит один. В комнате царил все тот же довольно живописный беспорядок.

На кухне отыскалась записка, прижатая к столу ключом: "Я ушла на работу. Оставайся у меня сколько тебе нужно. Вот тебе ключ. Марина".

"Зачем подписывалась? Как будто с нами, был кто-то третий", – хмыкнул Бондарович. У него оставалось еще немного времени. Банда отправился в ванную, помылся и побрился бритвой, которую там нашел. Странно, но эта бритва вызвала у него легкую вспышку ревности, которая тут же прошла. В конце концов женщины тоже бреются. У Бондаровича имелись и более важные дела, чем без толку ревновать к кому бы то ни было женщину, свободную не менее, чем он сам. Затем он вернулся в комнату, оделся, взял пистолет, вытащил из него магазин. Убедившись, что магазин полон, он вставил его обратно и передернул затвор, проверяя четкость работы механизма после вчерашнего купания. Пистолет находился в отличном состоянии.

Затем Банда отыскал пластырь, которым Марина хотела залепить его ссадину, и, закатав штанину, аккуратно прикрепил пистолет к щиколотке с внутренней стороны, прямо под повязкой, наложенной Мариной. Одернув штанину, он после придирчивого осмотра пришел к выводу, что пистолет совершенно незаметен. Второй пистолет он спрятал во внутренний карман куртки.

Внезапно зазвонил телефон. Александр колебался, отвечать или нет, но потом подумал, что это, возможно, звонит Марина – уж слишком настойчиво, не умолкая, трезвонил аппарат, словно звонивший был уверен – кто-то обязательно дома. Он быстро снял трубку, поднес ее к уху и сказал:

– Слушаю.

– Здравствуйте, – раздался в трубке мужской голос, – а Марину можно?

– Вы ошиблись номером.

– Ты мне не задвигай, – голос стал злым, – попал я куда надо. У меня телефон с определителем.

– Ее нет.

– Где же она? – спросил мужчина.

– На работе.

– Вот как? – в голосе мужчины прозвучало удивление. – Я как раз звоню с работы. Ее еще нет.

Банда взглянул на часы. С момента ухода Марины прошло не очень много времени.

– Думаю, она скоро придет, – спокойно сказал он.

Мужчина с легкой неуверенностью в голосе спросил после небольшой паузы:

– А с кем я говорю?

– Это ее знакомый, – ответил Банда, потирая чисто выбритую щеку, – в гости приехал. Передайте ей привет, когда она придет.

– Хорошо, – сказал мужчина, и сразу же раздались короткие гудки.

"Кажется, начинается, – подумал Банда, – главное – не ошибиться".

Он поставил дверной замок на защелку, так, чтобы дверь можно было свободно открыть, и перебрался на кухню, окно которой выходило на ту же сторону, что и дверь в подъезд. Сел он так, чтобы видеть подходы к дому, а самому оставаться незамеченным. Прошло полчаса, и у самого подъезда притормозила машина, из которой вышли двое парней Не обменявшись ни единым словом, они скрылись в подъезде.

Резкий звонок расколол тишину в квартире Бондарович уже стоял в прихожей, держа руку с пистолетом в кармане куртки. На всякий случай он еще раз провел ладонью по прилепленному к ноге пистолету. Звонок повторился. Бондарович не шелохнулся. Ручка повернулась, дверь медленно приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась коротко стриженная голова. Бондарович приложил палец левой руки к губам, показывая, чтобы парень молчал. Карман его куртки недвусмысленно топорщился. Та же история повторилась и со вторым визитером. Когда только они оказались в прихожей, Банда дал им знак закрыть за собой дверь.

– Привет... – мрачно сказал один из них. – Вот ты какой, оказывается!

Александр холодно посмотрел на него:

– От Адвоката?

Посетители переглянулись. Один из них покачал головой и сказал:

– Ты, значит, Адвоката ждешь? А может, он не хочет с тобой разговаривать?

– Что ж, – пожал Банда плечами, отступил на шаг в комнату и, как ни в чем не бывало, уселся в кресло. – Тем хуже для него.

– А он наглец! – сказал второй парень, который до сих пор молчал.

– Похоже, – кивнул первый.

Бондарович почувствовал, что визитеры не очень напуганы – скорее всего у них в запасе был какой-нибудь козырь. Один из мужчин уставился на него темными немигающими глазами, как будто хотел изучить его получше.

– Так вот ты какой, – наконец повторил он таким тоном, что непонятно было, нравится ему Банда или нет. – Ничего особенного.

– Не нравлюсь, наверное? – спросил, усмехнувшись, Александр.

– Не нравишься, – ответил тот, – с удовольствием свернул бы тебе шею – И я с радостью сделал бы то же самое с тобой, – спокойно ответил Бондарович.

– Теперь не тот случай, – осклабился здоровяк, – думаю, теперь тебе не скоро представится возможность свернуть шею хоть кому-нибудь.

– Это почему же? – усмехнулся Банда. – Уж не ты ли мне помешаешь?

– Мы, – ответил второй, – мы сейчас с тобой поедем в одно место и потолкуем по душам. Там мы как раз и выясним, кто кому нравится, а кто кому не нравится.

– Вы что, и вправду думаете, что я с вами куда-то поеду? Ситуация не в вашу пользу, – Александр пожал плечами.

Ни один из визитеров не пробовал достать оружия – скорее всего они были достаточно опытны, чтобы понять – Бондарович успеет выстрелить первым. Но для людей, находящихся под прицелом, они вели себя вызывающе нагло.

– Ничего, – успокаивающе махнул рукой первый, – мы тебе поможем идти. Доберемся.

– Парни, – Банда рассмеялся, чтобы позлить их и заставить выложить свой козырь, – ну неужели вы и вправду думаете, что я вот так просто все брошу и поеду с вами?

– Думаем, – подтвердил второй, – честно говоря, мы в этом даже не сомневаемся.