– Можешь ударить меня по физиономии, если тебе от этого станет легче.

– Уже не хочется, расхотелось.

– Про Мусу Корда знаешь?

– Уже целых десять минут знаю, – Марина прищурилась. – Нет, все-таки это не ты сделал.

– Я сдаю позиции в твоих глазах?

– Идиот. Тебе нужно скорее сваливать отсюда Прикончат, и некому вспомнить будет.

– А ты?

– Еще немного, и меня прикончат вместе с тобой. Тебя спасает только то, что до сих пор не выяснили, кто же хотел убить Мусу в сауне.

– Я мог бы прояснить ситуацию.

– Ты знаешь? – Марина даже на всякий случай отодвинулась к самой дверце.

– Я думаю, и ты догадываешься.

– Нет, – поспешно ответила женщина, – ничего я не знаю и знать не хочу.

Внезапно она подалась вперед и схватила Банду за руку:

– Скажи, ты не убивал его?

– А ты поверишь, если я скажу "нет"?

– Если скажешь мне сейчас, то поверю.

– Нет.

– Поклянись.

– Чем?

– Чем хочешь.

– Клянусь первой любовью, – с улыбкой произнес Бондарович.

Богданова с облегчением вздохнула и прислонилась к спинке сиденья:

– Ну у тебя и клятвы...

– Можешь придумать лучшую?

– Нет.

– Значит, принимай на веру.

– Я подумала: если придешь, значит, не ты это сделал, – Марина прерывисто вздохнула, сцепила руки на коленях. Теперь ее голос звучал почти спокойно:

– Зачем пришел?

Банда вытащил фотокарточки, полученные в милиции:

– Ты видела когда-нибудь этого человека?

– Погоди, с ходу и не скажу. Только не подсказывай, могу и ошибиться. Столько лиц за день увидишь, что голова идет кругом.

– Я не тороплю.

Марина брезгливо, двумя пальцами, держала перед собой карточку. Губы ее подрагивали. Когда она брала следующую фотографию, то непременно моргала, будто стирала в памяти предыдущую.

– Да, я его видела в казино.

– Он был один?

– Сперва да. Потом к нему подошел один наш банкир.

– Рахмет Мамаев?

– Он самый, – Марину нисколько не удивила осведомленность Банды. – Они почти не играли, только так, чуть-чуть, для приличия.

– В руках у этого мужчины было что-нибудь?

– Серебристый кейс. Он не расставался с ним ни на минуту.

– Но в конце концов ему пришлось с ним расстаться?

– Не знаю, не видела. Может, и сам отдал.

– Он кейс свой искать начал, когда Рахмет Мамаев уже ушел?

– Зачем тебе это знать? Кто ты такой? – Марина смотрела на него так, что Банда понял: пока он не объяснит ей хотя бы в общих чертах, чем он занят в Ялте, никакой информации он не получит.

– Значит, так, – сказал он, беря Марину за руку, – естественно, я приехал сюда не за тем, чтобы повидать тебя, и не за тем, чтобы отдыхать.

– Я это поняла.

– Пропала большая сумма денег. Я пытаюсь ее найти.

– Это твои деньги?

– Нет, я работаю по найму.

– На кого?

– Марина, я только что был у милицейского подполковника, но даже он не задавал мне такие вопросы.

– Я должна знать одно – друг ты мне или враг – Ни то, ни другое, Марина. Я твой старый знакомый – и не больше того.

– Старый знакомый, – горько улыбнулась Марина, – значит, и я старая...

– У тебя чисто женский взгляд на жизнь, – произнес Бондарович. – Ты помогла мне, спасибо. Я даже на это не рассчитывал.

Марина уже сама вернулась к прежнему разговору – без понуждения, без напоминания:

– То, что я говорила в милиции, можешь забыть. Хотя этого человека, – она бросила беглый взгляд на фотографию, – я и впрямь видела с Мамаевым в нашем казино.

– Кто его убил?

– Не знаю, – пожала плечами Марина, – сперва я подумала, что это дело рук Мусы Корда, но он никогда не стал бы употреблять яд, уколы... У него всегда просто – нож, пистолет.

– Но он не сам умер?

Марина глухо засмеялась:

– Не смеши меня. Как я теперь понимаю, у него в портфеле лежали деньги, которые ты ищешь.

– Может быть, – ответил Банда.

– Так вот, я не могу вспомнить, уходил ли Мамаев с этим портфелем, брал ли его кто-нибудь другой. Я отлично помню, как этот человек подсел к стойке. Он был чем-то расстроен.

В кармане у Александра запищал телефон. Марина вздрогнула, затем улыбнулась:

– Вот же напасть! Никак не могу привыкнуть к новомодным штучкам.

– Я слушаю, – бросил Банда в трубку.

– Бондарович, по-моему, у меня для тебя есть новость.

Звонил полковник Котляров.

– Выкладывай.

– Артем Прищепов вылетел в Симферополь.

– Ты уверен?

– Еще раз попросил проверить списки – не мог понять, как оказалось, что я проморгал его прилет в Москву.

– И что же?

– Выяснил, что он уже в воздухе, летит к тебе. Вот, в общем-то, и все.

– Спасибо, свяжусь с тобой позже.

Полковник Котляров скорее всего не придавал большого значения тому, что узнал о вылете Артема. Им двигало желание немного поддеть Бондаровича. Как же, существует что-то такое, о чем знает он, а Банда не в курсе. Попав в неловкое положение при разговоре с Бандой полчаса назад, теперь Котляров расплатился той же монетой.

Сам Бондарович решил: что-то здесь не то. Артем непременно позвонил бы ему перед вылетом – поставил бы в известность, хотя бы спросил, куда ехать: в Ялту или в Коктебель. А самое главное – навряд ли он полетел бы прямиком в Симферополь.

Марина настороженно смотрела на Банду:

– Неприятности?

– Еще не знаю. Но я срочно должен ехать.

– Куда?

– В Симферополь, – почти не задумываясь, ответил Банда, но тут же пожалел о сказанном.

"Черт ее знает, можно ли ей доверять до конца?" – подумал он. Марина словно прочитала его мысли. Она поняла – если она выйдет сейчас из машины, Бондарович заподозрит ее в двойной игре.

Единственный выход – ехать с ним вместе. Так она и решила. Все-таки оставаться в казино, оставшемся без посетителей, да еще сразу же после гибели Корда, было небезопасно.

– Я поеду с тобой, можно? – спросила она.

– А ты молодец, умеешь просчитывать ситуацию, – без тени улыбки на лице ответил Банда.

– Откуда ты знаешь, может, я хочу вникнуть во все твои тайны?

– Вникай. Ничего брать с собой не будешь?

– Главное мое богатство всегда со мной, – вызывающе ответила Марина и одернула юбку.

Артем Прищепов чувствовал себя скверно. За время полета его порядком укачало. К тому же соседкой его оказалась довольно странная женщина. За два часа полета она успела задать Артему столько вопросов, сколько ему не пришлось выслушать за всю свою предыдущую жизнь. Касались они в основном безопасности полета. То ее интересовало, что произойдет, если самолет упадет на лес. Артем успокоил ее, сказав, что, возможно, деревья самортизируют удар и некоторые пассажиры останутся живы, особенно в хвосте самолета. Когда внизу перестали просматриваться леса и самолет уже летел над Украиной, женщина заинтересовалась возможностью лайнера продолжать полет с одним двигателем. Прищепов не мог убедить ее в том, что и с одним двигателем самолет дотянет до ближайшего аэродрома. Она добивалась от него, чтобы он сказал: "Лайнер сорвется в штопор!" Женщина произносила слова "лайнер" и "штопор" с таким упоением, будто они являлись составной частью заклинания, которое как раз и должно было заставить заглохнуть один из авиадвигателей.

Прищепов, который вообще-то не был склонен к паникерству, ощутил к концу полета легкий страх.

Самолет не очень кстати пересек береговую полосу и полетел над морем.

– А если... – начала было женщина.

– Да, непременно утонет, долго мы на воде не продержимся, – не дав ей договорить, заявил Артем.

– Но на самолете есть спасательные жилеты!

– Неужели?

Навязчивая собеседница указала на красную табличку с текстом. Наконец-то Прищепову стало понятно, откуда она черпала вдохновение. Текст предусматривал большинство нештатных ситуаций: от пожара на стоянке до разгерметизации фюзеляжа.