Отворилась дверь. Директриса пропустила вперед себя двух миловидных детей – мальчика лет двенадцати и девочку на вид чуть постарше. Но учились они в одном классе.

– Я хотела бы получить расписку, – ненавязчиво, но достаточно твердо сказала директор.

– Разумеется.

Глеб пожал плечами, взял у нее со стола чистый лист бумаги и занес над ним ручку.

«Черт его знает, как пишутся такие расписки?» – подумал Сиверов.

– Вам по какой форме?

– Как всегда.

«Ясно, сама понятия не имеет».

– Я думал, для частных гимназий хозяева решили внести какие-нибудь изменения.

«Наверное, что-то вроде бумаги, которую в тюрьме выдают конвою на этапирование заключенного… Вот черт, я и этой бумаги в глаза не видел».

Сиверов вынужден был придумать собственную форму. Внизу поставил размашистую подпись, число и время.

– Большое спасибо вам, Наталья Викторовна, приятно было познакомиться, – Глеб по-деловому пожал ей руку.

У Глеба не вызывало сомнений, что женщина избалована вниманием. Дорогие перстни, холеные пальцы, кожа напоминает хорошо выделанную лайку. Вот только глаза подкачали, глаза женщины, которая спит не с кем придется, а только с тем, с кем надо. Что ж, каждый живет как умеет.

Уходя, Глеб не мог понять только одного: как это такая осторожная, прожженная в деловых вопросах женщина не догадалась позвонить родителям детей. Да, срабатывает все-таки прошлый имидж КГБ. Люди делаются покорными, мысли парализуются мгновенно. Рассиживаться здесь нечего.

Сиверов с детьми направился к выходу. Охранник уже был предупрежден директрисой Дима и Настя оделись и захватили свои пестрые рюкзаки. Дети были обрадованы тем, что не придется сидеть на скучных уроках.

– Вас папа прислал? – спросила Настя. Сиверов понял: директриса ничего не сказала девочке о цели его визита.

– Не совсем так, – Глеб врать детям не любил, – А потом я тебе все объясню.

– Вы из ФСБ? – с уважением осведомился Дима и уже хотел было устроиться на переднем сиденье рядом с Глебом Сиверовым.

– Нет, назад, – Глеб распахнул дверцу и дождался, когда дети усядутся.

– Куда мы едем?

– В одно очень спокойное место. Вам там обязательно понравится.

– Нас там кто-нибудь встретит?

– Пока нет. А потом, когда ваши родители освободятся, заедут за вами.

– Отец сам за мной никогда не заезжает, – не без гордости заметил Дима, – всегда присылает охранника, – объяснил свою гордость мальчик.

– А вот теперь обязательно приедет сам, – с легкой улыбкой ответил ему Глеб, выруливая на широкую улицу с оживленным движением.

Ехали они совсем недолго. Глеб не собирался тянуть время. Вскоре он остановил машину возле небольшого, недавно открытого кафе.

– Значит так, ребята, – обратился он к мальчику и девочке, – у вас есть двадцать минут времени. Пообедайте хорошенько, потому что и не знаю, когда вам придется ужинать. Вы же любите есть во взрослых кафе?

– Да, – в один голос ответили Дима и Настя.

– Вот и хорошо. Тогда пошли.

Дети бросили свои рюкзаки в машине и радостные отправились за Глебом. Он усадил их за столик, подозвал официантку.

– Вот эта парочка, – сказал он, – должна очень плотно и вкусно поесть. У нас дальняя дорога, а времени немного. Так что обслужите их как можно скорее, а я вернусь и рассчитаюсь с вами.

Официантка с серьезным видом подала детям меню в яркой книжечке, и те принялись выбирать себе блюда, радуясь тому, что никто не станет им указывать, чего можно заказывать, а чего нельзя.

– Может, закажем по сто коньяка? – услышал Глеб, когда сделал уже два шага от столика.

– Сто на двоих? Или каждому по сто? Он обернулся и встретился с перепуганным взглядом официантки.

– Это они шутят, – успокоил женщину Глеб. – Никакого спиртного, даже пива.

– Но у нас есть безалкогольное.

– Нет. Кока-кола, сок, пирожное, все что угодно, но только не спиртное. Сигарет тоже не давать.

Дети начали хохотать, видя напускную серьезность Глеба.

«Ну вот, теперь они временно нейтрализованы и можно заняться делом».

Глеб бегом направился к машине, проехал квартала четыре и притормозил возле телефона-автомата. У него всегда в бардачке лежали жетоны. Можно было воспользоваться сотовым телефоном, но так было убедительнее. Сиверов быстро набрал номер Барышева и тут же услышал голос его секретарши.

– Здравствуйте, красавица, мне нужно поговорить с Петром Барышевым.

– Он занят.

– Со мной, думаю, поговорить согласится.

– А как ваша фамилия? Вы договаривались с ним о встрече?

– Какого черта – Глеб произнес это ласково. – Скорее свяжись со своим шефом, иначе потом он тебя по попке не погладит.

– С кем я, в конце концов, говорю? – хотела было возмутиться девушка.

– И еще одно: включи автоответчик и пусть он запишет весь наш разговор Быстро!

Это уже прозвучало как приказ. Девушка отложила трубку, послышался щелчок включаемого магнитофона и далекие голоса: недовольный шефа и встревоженный секретарши.

– Чего тебе?

– Тут кто-то упорно вас добивается, не хочет назваться…

– Какого черта! – закричал Барышев. – У меня важные переговоры.

– Я боюсь, – отвечала девушка.

В конце концов Барышев взял трубку.

– Слушаю, – раздраженно бросил он, – только поскорее, у меня мало времени.

– У меня тоже мало.

– Да говорите же, черт вас подери!

– Вы, наверное, очень любите своего сына, – вкрадчиво произнес Глеб, – и наверное, ваш партнер Наумов не меньше любит свою дочь Настю.

Барышев тут же насторожился, послышалось его тяжелое сопение.

– Что случилось?

– Пока еще ничего, – рассмеялся Глеб, – но может случиться. Слышите? Может.

– Кто вы такой?

– Это неважно.

– Что вам надо?

– Я вижу, вы еще не до конца поверили в такую возможность. Так вот, если не верите, перезвоните в гимназию, и Наталья Викторовна скажет вам, что ваших детей в гимназии нет. Через две минуты я вам перезвоню, обязательно.

– Я позвоню с другого аппарата, – сказал Барышев.

– Нет, не стоит, – рассмеялся Глеб, – это я позвоню вам с другого аппарата, – и тут же повесил трубку.

Он промчался на машине пару кварталов и вновь остановился, сбежал в переход. Странно было вести полушепотом такой разговор. Рядом в соседних кабинках стояли люди, но никому не было дела до того, о чем говорит высокий широкоплечий мужчина.

– Ну что, Барышев? – бросил в трубку Глеб. – Убедился?

– Да.

– Ну вот и отлично.

– Сколько вы потребуете с меня?

– Деньги меня не интересуют.

– Тогда что? Вы в самом деле из ФСБ?

– Ну что вы, помилуйте.

Я думал, вы успеете перезвонить и по телефону, который я оставил у Натальи Викторовны.

– Я уже звонил, – тяжело вздохнул Барышев. – Мне сказали, что сотрудника с таким именем и фамилией у них отродясь не было – А вы не подумали, что я дал в гимназии телефон своего напарника?

– Я и это проверил.

– Я не хотел кого-нибудь подставлять, поэтому и придумал себе такой псевдоним.

– Так сколько вы хотите?

– Я знаю, что вы не поскупитесь, но поверьте, деньги меня действительно не интересуют.

– Что же вам тогда надо? Чего вы добиваетесь?

– Очень малого – встречи с глазу на глаз.

– Вы могли бы сделать это и так.

– Я хотел настроить вас на предельно откровенный разговор.

У Барышева появилось желание выругаться, но он вовремя сдержался. Он действительно любил своего сына и боялся причинить ему вред.

– Теперь я скажу вам еще кое-что, – Глеб прикрыл микрофон ладонью и зашептал, – не берите с собой никого из охраны, не предупреждайте ФСБ о нашей встрече. Она должна произойти мирно и в спокойной обстановке.

– Какие гарантии? – также шепотом спросил Барышев.

– Не беспокойтесь, дети будут со мной, вы их увидите. Не вздумайте открывать пальбу. Моя машина заминирована, и ваши дети взлетят на воздух.

– Где? – выдохнул Барышев.