— Вы опоздали, — без обиняков начал он. — Мне сказали, что вы появитесь еще час назад. Или вы не понимаете, какому риску я подвергаюсь, дожидаясь вас?

— Мы прибыли, как только смогли, — сказала Верран. Вид этого странного человека, на котором была форма заклятых врагов ее мужа, рассердил и расстроил Верран. — Вы гвардеец Ранзо?

— Он самый. Послушайте, вам следует знать, в какой вы опасности. Пока я тут стою, прошли три разных патруля, и все спрашивали у меня, не попадались ли вы мне на глаза… — Не закончив своих пояснений, Ранзо бросил первый пристальный взгляд на Нида и пришел в изумление. — А это еще что такое?

— Это проводник, которого послал со мною муж.

— Нечто среднее между обезьяной и ручным медведем. А что у него со спиной?

— Его ранили. Прошу вас, — взмолилась Верран. — Прошу вас, пропустите нас. Вы ведь откроете нам шлюз?

— Нет, этого делать я не собираюсь. Я пропущу вас вон через это. — Он указал на маленькую дверцу в городской стене; таких дверец было по всему периметру стены великое множество. — По ту сторону вас дожидается экипаж и там же найдется продовольствие. Я все предусмотрел, так что беспокоиться вам не о чем. Но сам я рискую ради вас головой, вы это понимаете?

— Фал-Грижни этого не забудет.

Произнося это, Верран, конечно, не знала, что в эту минуту залитый кровью труп ее мужа сгорает в пламени пожара.

— Правда? Но я на это не рассчитываю. Вы понимаете, что случится со мной, если меня уличат в том, что я вам помогаю? — Ответа не последовало, и он добавил: — Я уж не говорю о том, во сколько мне обошлись экипаж и продовольствие. И после всего этого не удостоить меня даже мимолетным взглядом?

Верран по-прежнему ничего не ответила, а Нид предостерегающе зашипел, почуяв в словах гвардейца нечто недоброе.

— Когда я иду на такого рода риск, я имею право потребовать, чтобы это оценили. Я ведь вам, знаете ли, не слуга. И помогать вам вовсе не обязан.

— Лорд Грижни наверняка оценит…

— Лорд Грижни, если хотите знать, на данный момент, скорее всего, погиб!

— Это неправда!

— А если еще не погиб, то его казнят через несколько часов. Так как бы вы на моем месте…

— Это ложь. — В словах леди Верран прозвучало столько страсти, что гвардеец в недоумении посмотрел на нее. — У лорда Грижни все в порядке!

Поглядев на ее ставшее смертельно бледным лицо, Ранзо решил не продолжать спора на эту тему.

— Так или иначе, речь идет о том, что я у вас не на жалованье.

— Ну и что же?

— Я уже сказал, что ко мне отнеслись несправедливо, — рассерженно пояснил Ранзо. — Меня в любую минуту могли, да и могут убить, но вам это безразлично, верно, леди? То, что я делаю, стоит куда больше того, что мне заплатили.

— Такими делами занимается мой муж…

— Вашего мужа здесь нет. А вы есть. Так что давайте не тратить времени понапрасну. Сколько у вас с собой денег?

— Я не… у меня нет… — залепетала Верран.

— Не понимаю, вы хотите выбраться из города или не хотите? А если хотите, то извольте со мною немедленно расплатиться.

— Сколько же вы просите? — с трудом сдерживая слезы, осведомилась Верран.

— Я же сказал, давайте не будем терять времени понапрасну. Наверняка вы бежите из города не с пустыми руками. Как насчет драгоценностей? Может, они зашиты в платье? — Он нагло осмотрел ее с ног до головы. Потом ткнул ей большим пальцем в живот. — Настоящий? Или вы туда что-то спрятали?

Верран отпрянула, но стражник, взяв ее за плечо, придержал ее на месте. Однако тут к ней вернулась всегдашняя храбрость.

— Руки прочь! — сказала она. — Я уж прослежу за тем, чтобы вас посадили в клетку и утопили в Большом болоте.

На мгновение Ранзо растерялся. Но затем, окинув еще одним взглядом ее беззащитную фигурку и вспомнив о том, что ее мужа уже убили или взяли под арест, решил, что ему ничего не угрожает.

— Что ж, давайте посмотрим, что у вас там, — оскалился он и начал шарить руками по ее платью.

Прежде чем Верран успела хотя бы вскрикнуть, Нид рванулся вперед. Одной лапой он отшвырнул свою госпожу в сторону. Другою — обхватил гвардейца и притянул его вплотную к себе — к разинутому, грозно шипящему рту с торчащими из него клыками. Охнув, Ранзо с трудом разомкнул этот захват и отскочил в сторону. Одновременно он выхватил из ножен широкий палаш. Какое-то мгновение человек и мутант смотрели друг на друга с расстояния в несколько футов.

— Нид, нельзя! — крикнула Верран, но ее спутник не обратил на это никакого внимания.

Яростно зашипев, мутант бросился на противника. Ранзо взмахнул кинжалом, и из плеча у Нида брызнула кровь. Зашипев от внезапной боли, мутант, однако же, не отступил и не отступился. Его напор прижал гвардейца к стене ближайшего дома. Через мгновение лицо Ранзо залилось кровью: клыки Нида распороли ему правую щеку. Схватив растерявшегося противника за горло, Нид повалил его наземь. Падая, тот сильно ударился головой о камень, несколько раз дернулся и затих.

Верран перевязала рану Нида шелковым шарфом, но кровь проступила через тонкую ткань почти сразу же.

— Обопрись о меня, — сказала она. — И пошли отсюда, пока он не очухался.

Но мутант совершенно вышел из повиновения. Если бы он обладал даром речи, он сказал бы Верран, что этот гвардеец не очухается уже никогда.

— Я сама понесу сверток, — сказала Верран.

Но Нид воспротивился и этому. Судя по всему, он относился к вещам, врученным ему господином, как к священному бремени.

— Остается надеяться, что он не солгал насчет экипажа.

Они подергали дверцу и обнаружили, что она заперта. Пока Верран ломала голову над тем, как быть дальше, Нид тщетно впился в деревянную дверцу клыками.

— Это не поможет, — сказала Верран. — Она слишком массивная. У этого человека при себе должен быть ключ. Я… да, я сама поищу его, — сделав над собой усилие, сказала она. — Если, конечно, он не очнется.

Верран присела на корточки возле неподвижно застывшего гвардейца. На мгновение ее парализовало тошнотворное отвращение, но затем она осторожно отстегнула от пояса Ранзо кожаный кошель. Он не шевельнулся — и тут ей впервые закралась в голову мысль о том, что, возможно, она обшаривает мертвеца. Задрожав, она отпрянула от бездыханного тела.

В кошельке нашлась серебряная монета, немного мелочи, вошебойка, пара дешевых игральных костей, изготовленных из дерева, и брелок, на котором болталось с полдюжины ключей. Верран вынула из кошелька ключи, оставив нетронутым все остальное. Самый большой и заржавленный ключ оказался тем, который она искала. Он подошел к замку, однако не повернулся в нем. Понадобилась вся сила Нида, чтобы дверь наконец удалось отпереть. За нею открылась глухая тьма, лишь в самом конце которой горел слабый огонек. Верран крепко взяла Нида за лапу, и он обрадованно зашипел. Вдвоем они прошли под городской стеной, толщина которой составляла шестнадцать футов. Дверью в дальнем конце коридора служила железная решетка, сквозь которую еле пробивался свет звезд. Нид откинул проржавленный засов, и решетка — на этот раз без труда — отворилась.

— Надеюсь, он не солгал про экипаж, — еще раз сказала Верран, переступая через порог.

Как выяснилось, гвардеец и не солгал, и солгал одновременно. Средство передвижения им действительно было приготовлено, но это оказался вовсе не экипаж, о котором он столько толковал. Беглецов дожидалась открытая деревянная телега, в которую была впряжена тощая серая лошаденка, наверняка самая великовозрастная, самая низкорослая и самая печальная представительница своей породы. Кляча посмотрела на них унылыми глазами и астматически заржала.

— Не может быть, чтобы такое приготовил для меня лорд Грижни, — воскликнула Верран.

И она не ошиблась. Но деньги, заблаговременно выданные Фал-Грижни гвардейцу Ранзо на приобретение комфортабельного экипажа на конной тяге и запаса продовольствия, тот просадил за игорным столом в местной таверне. Время от времени Верран забывала о том, как слабо разбирается ее муж в делах и нравах простых людей, но сейчас она вспомнила об этом.