Еще не появилась на экране Ингрид Бергман, а я уже глотала слезы. Обычно глаза у меня остаются сухими по крайней мере до того момента, пока Рик не обнаружит Сэма, играющего для Илзы на пианино «Когда время проходит». Думая о том, какая она сильная, я решила не быть идиоткой. Илза не стала бы весь фильм оплакивать свою долю — она даже не кляла судьбу во время войны.

Я промокнула глаза рубашкой и выпрямилась на сиденье. Невольно мои мысли вернулись к Кейну. Но вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что наша дружба кончилась, я думала обо всем самом хорошем, что у нас было.

Первым делом я вспомнила, как мы перевернулись на байдарке на Гэмблерском пруду. Потом — как он появился у моих дверей, переодетый пасхальной белочкой. Дальше — как Кейн кувырком летел с горы на школьной лыжной прогулке. Шлепнувшись внизу, он встал на ноги и низко поклонился компании удивленных лыжников. При воспоминании об этом я рассмеялась вслух.

А затем перед глазами встало, как мы целуемся. Я почти что чувствовала его теплые губы на моих, его пальцы, перебирающие мои волосы. Еще когда мы танцевали на вечере выпускников, мне казалось, будто мы одни во всем мире. Его руки крепко прижимали меня, и я забыла, что вообще-то считается, будто я влюблена в Джеймса.

Надо же, подумала я. Я никогда не любила Джеймса. И даже не уверена, что он мне нравился, Я перепутала стремление найти себе парня с настоящей любовью. Теперь сама мысль о том, что я лила слезы из-за него и Тани, казалась мне смешной.

Я так погрузилась в размышления о Кейне, что даже не сразу заметила, как кто-то подошел. В моем ряду больше никто не сидел, но я внезапно почувствовала, что какой-то человек сел на соседнее место. Без всякой причины волосы на затылке зашевелились и словно электрический разряд прошел по всему телу. Но даже не успев еще повернуть голову, я уже знала, что рядом со мной Кейн.

— Кто-нибудь заказывал попкорн? — шепнул он мне на ухо.

Я молча смотрела на него. Голова кружилась. Было такое впечатление, что я вызвала его сюда, усиленно думая о нем. Теперь он был меньше чем в дюйме от меня, и даже в темноте кинотеатра я различала в его глазах сердечное тепло. Я дотронулась до небритых волос на его подбородке — слабого подобия бороды. Опустив глаза, заметила, что он совсем не по погоде обул теннисные тапочки. «„0п выглядит еще хуже меня“, — подумала я и ощутила, как участился пульс.

Я не могла вымолвить ни слова, но залезла в его пакетик с попкорном и зачерпнула целую горсть. Потом повернулась к экрану, боясь разреветься. Не знаю, что я чувствовала, но была рада видеть Кейна. Теперь, когда он был рядом, боль утраты притупилась. По меньшей мере, следующие полтора часа мы будем вместе.

Мы оба, не шевелясь, сидели на своих местах, не смея взглянуть друг на друга. В «Касабланке» проходили дни и ночи, но я была словно в тумане. Мои мысли были заняты исключительно близостью Кейна.

Мы не касались друг друга, но жар, исходивший от его тела, казалось, объял меня. В один и тот же миг мы оба полезли за попкорном. При соприкосновении мы отдернули руки и отодвинулись как можно дальше.

Но вот на экране сменился кадр, и наши руки и плечи соединились. У меня перехватило дыхание. Я никогда так ясно не ощущала другого человека. Но он не был другим человеком. Он был Кейн — мой лучший друг и моя единственная настоящая любовь.

В первый раз после того, как Кейн сел рядом, слезы брызнули из моих глаз.

Вдруг я почувствовала его дыхание на своей щеке и склонила к нему голову. Каждая клеточка моего тела затрепетала в ожидании, что что-то должно произойти.

— Мы всегда будем вместе, — шепнул Кейн мне на ухо.

Я взяла его за руку, изо всех сил сжав его пальцы. Когда я повернула к нему лицо, он другой рукой бережно провел по моим губам. Я была уверена, что все вокруг слышат, как стучит мое сердце, но мне было все равно.

— Я люблю тебя, — прошептала я.

— Я люблю тебя, — шепотом ответил он.

Наши губы встретились. Я целовала его со всей затаенной страстью нескольких последних недель, месяцев, лет. Поцелуи Кейна были такими же пылкими, и я осознала, что впервые за все время мы по-настоящему поняли один другого.

Мы теснее прижались друг к другу, поцелуй стал глубже, и я совершенно забыла, где мы находимся. Больше никто и ничто не имело значения. В мире были только Кейн и я. Я и Кейн. Все остальное — только быстро исчезающий в воздухе мираж.

Без предупреждения зажегся свет. Мы все еще целовались. И продолжали целоваться до тех пор, пока в зале не раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Мы обменялись виноватыми взглядами и вдруг рассмеялись. Кто-то идущий по проходу громко свистнул, и мы расхохотались еще больше. Но при этом не переставали смотреть друг на друга, полностью окунувшись в очарование этого мига.

Когда все покинули кинотеатр, Кейн взял меня за руки и потянул с сиденья. Мы шли по узкому проходу между рядами, обнявшись.

В светлом вестибюле стояла, подбоченившись, та женщина из кассы.

— Так и знала! — воскликнула она, увидев нас. — Я оказалась права: что-то носится в воздухе.

Мы вышли на улицу, улыбаясь и хихикая, как дураки. «Влюбленные дураки», — счастливо подумала я.

Вдруг Кейн остановился и обхватил меня. Я тоже обняла его, сжимая изо всех сил.

— Дэл? — сказал он.

— Что?

Я откинула волосы с его лица, и мне было так приятно ощущать пальцами их шелковистость.

— У тебя назначено с кем-нибудь свидание на новогоднем балу? — спросил он. — Есть одно пари, которое я непременно хочу выиграть.

Я крепче прижалась к нему, быстро целуя каждую часть его лица, до которой могла дотянуться. Потом рассмеялась и легонько шлепнула его по руке.

— Мне кажется, ты имеешь в виду то самое пари, которое необходимо выиграть мне, — ответила я, глядя ему в глаза.

Они стали серьезными, и Кейн взял ладонями мою голову.

— Я думаю, мы оба выиграли, — мягко проговорил он.

Он снова поцеловал меня, а потом… я не очень-то уверена, что было потом. Помню только, что день завершился горячим шоколадом у камина. Об остальном вы можете догадаться…

Вы когда-нибудь интересовались, что это значит — влюбиться? А представителями противоположного пола? Вам нужен дружеский совет, но не к кому обратиться? Вот для этого и существуют Дженни и Джейк. Присылайте нам вопросы, которые не дают вам покоя, и мы расскажем все о жизни и любви тинейджеров девяностых.

Дорогой Джейк

Вопрос: У меня огромная проблема. Мне кажется, что мой парень Скотт больше меня не любит. Мы почти всегда классно проводили время вместе. Но он очень часто говорит мне, что думает, будто его друг Майкл будет для меня гораздо лучшим парнем. Конечно, я предпочитаю встречаться со Скоттом, а не с Майклом, и поэтому мой парень — Скотт, а не кто-то другой. Но даже несмотря на то, что мы все время гуляем вдвоем, я все-таки чувствую, что Скотт старается избавиться от меня, и меня это ранит. Почему Скотт так поступает?

В. С., Мейсон, штат Теннеси

Ответ: Прежде всего, я не думаю, что Скотт продолжал бы приглашать тебя, если бы ты ему не нравилась. А во-вторых, тебе необходимо задать себе следующие вопросы. Проводишь ли ты много времени с Майклом? Действительно ли Майкл привлекательный? Он пользуется успехом? Умный? Любит пофлиртовать? Если это так, то, может быть, Скотт не уверен в себе? Ревнует к другу? Давала ли ты когда-нибудь повод думать, что Майкл нравится тебе больше, чем он? Если ты на все эти вопросы ответила «да», то тебе нужно раз и навсегда помириться со Скоттом и сказать ему, что нравится тебе только он. Что тебя не интересует Майкл или кто-нибудь другой, неважно. Поговори по душам со своим единственным избранником и скажи ему, как сильна твоя любовь. Недостаток общения может разрушить прекрасный роман.