У входа в храм Джек помедлил.

Он успел заскочить домой и оставить там фотографии, взятые у Кордовы. Затем переоделся, натянув на себя тряпье третьей носки, купленное в лавке старьевщика вчера после визита к Роселли. Прочным клеем он приклеил растрепанную черную бороду. И в завершение образа до ушей напялил вязаную шапочку.

Обмануть тех, кто знал Джонни Роселли, он бы не смог; даже незнакомец усомнился бы в натуральности его бороды, подойди он поближе.

Но Джек не собирался кого-либо подпускать к себе.

Главным образом его волновало, не отказался ли Роселли от своего походного существования и не вернулся ли в храм после того, как они расстались с ним. В таком случае его пропуск оказывался недействительным, и ему выдали новый. Если Джек пустит в ход старую карточку, то поднимется тревога, и все планы рухнут.

Другой заботой был Брейди. Джек не имел представления ни сколько тот обычно проводит времени с доставленными к нему ребятами, ни когда возвращается домой. Чем позже, тем лучше. После такой ночи со скотчем и марихуаной ему стоило бы спать без просыпу до позднего утра.

Но в данном случае Джеку оставалось лишь предполагать и надеяться. Он терпеть не мог, когда окончательное разрешение дела зависело от ситуации, которую он не мог контролировать, и любая глупость могла сбить его с намеченного пути.

Есть только один способ выяснить...

Джек набрал в грудь воздуха и открыл двери. Очутившись в пределах безлюдного, но охраняемого холла, он подался вправо, подальше от металлодетектора, к турникету «только для членов». В пустынном холле лежали непроглядные тени. Пространство холла и район лифтов, дверца одного из которых была открыта в ожидании пассажира, освещались лишь несколькими канделябрами. В десятке футов от турникета за мраморной стойкой сидел одинокий Паладин Храма в красном мундире.

Джек, делая вид, что роется в кармане в поисках карточки, дружески махнул охраннику. Тот, смерив его взглядом, настороженно кивнул в ответ.

Джек держал пропуск в левой руке. Правую он оставил свободной, чтобы в любой момент она могла выхватить пистолет. Примерившись к прорези, он вставил в нее карточку, перевел взгляд на охранника и провел карточку через щель.

Ему пришлось подождать, пока ПХ сверится с компьютером. Оставалось надеяться, что фотография Джонни Роселли появится на экране со сноской, что он несет наказание — чем и объясняется его запущенный вид. Если у охранника изменится выражение лица или он потянется к телефону, Джека как ветром сдует. Он не хотел оказаться в ситуации, когда придется пускать в ход оружие.

Но выражение лица Паладина Храма не изменилось. Он поднял взгляд от экрана, рассеянно улыбнулся Джеку и махнул. Турникет щелкнул, пропуская его.

Наконец Джек смог перевести дыхание. Входя в открытую кабинку, он держал голову низко опущенной.

Прежде чем нажать костяшками пальцев кнопку двадцать первого этажа, он оглянулся на охранника и увидел, что тот читает какой-то таблоид. Скорее всего, не «Лайт».

О'кей, подумал он, когда створки дверей плотно сошлись, я здесь.

Теперь пришел черед самой сложной части замысла.

Он посмотрел на темную кнопку двадцать второго этажа — как бы ему хотелось, чтобы лифт донес его прямо туда, не оставляя данных о маршруте в компьютерах. Вот этого он должен избежать любой ценой.

Джек понимал, что отныне он должен все контролировать — до мельчайшей детали. Успех или провал зависит от него, а не от случайности или от обстоятельств. Так или иначе, но впереди его ждет очень нелегкий час.

В своем кабинете на третьем этаже Дженсен напряженно глядел из-за плеча Тони Мариготты на экран компьютера, который был единственным источником света в комнате. Непонятность этих штуковин жутко раздражала, но в хороших руках они давали потрясающие результаты. Мариготта вел углубленный поиск всего — всего! — что имело отношение к Джону Робертсону. Хотя этот человек уже два года как был мертв, а в отставку вышел задолго до смерти, поисковая система «Гуггл» выдала едва ли не тысячу ссылок. Но толку от них, увы, не было.

— Сплошное дерьмо, — процедил сквозь зубы Мариготта.

— Что поделаешь, продолжай. Я хочу просмотреть все до одного.

— А чего искать?

Мариготте сообщили не больше того, что он должен знать. Ему уже было известно, что Джейсон Амурри мошенник, и Дженсен сказал ему, что дополнительное расследование установило его связь с Робертсоном.

И эта история не имела никакого отношения к пропавшей Джейми Грант — так что тут не надо было искать связей и ссылок на нее.

— Найди мне все, что связывает Робертсона с Нью-Йорком — я уж не говорю о Манхэттене, — или с нашей церковью, или с любой другой организацией, которая может иметь для нас значение.

Мариготта со страдальческим выражением посмотрел на него:

— Это займет всю ночь.

Прямо дитятко малое, хотел сказать Дженсен, но сдержался.

— Уже и так прошло полночи. Постарайся выйти на финишную прямую. Кроме того, это время оплачивается тебе в полуторном размере.

— Да, но у меня жена и ребенок...

— Которые будут только рады солидному чеку. А теперь займись делом.

Склонившись над клавиатурой, Мариготта пробормотал что-то неразборчивое.

Дженсен по-дружески похлопал его по спине:

— Хороший парень. Я пройдусь, чтобы размять ноги. Может, выпью кофе. Тебе принести?

Мариготта удивился такому предложению. Еще бы! Дженсен никому не оказывал услуг. Но он хотел, чтобы внимание Мариготты, который возился с этими ссылками, не ослабевало.

Он вышел в холл и начал кругами ходить про нему.

Лифт остановился на двадцать первом этаже. Когда двери раскрылись, Джек нажал кнопку, отправляя лифт в холл, вышел из кабинки — еле успел, сдвигающиеся створки дверей едва не защемили его рубашку.

Во время предыдущего похода в храм он заметил, что в районе лифтов на каждом этаже имеются стационарные камеры наблюдения; установленные по углам высоко над дверями, они обозревают окружающее пространство. Этаж, предназначенный для медитаций, не был исключением.

Но Джек заметил, что зафиксированный угол установки, позволяющий держать под наблюдением максимальную площадь холла, неизбежно оставляет слепое пространство как раз у дверей лифта. Мертвую зону.

В которой сейчас и стоял Джек.

Он тоскующе посмотрел на надпись «Выход» над дверями справа, которые вели на лестничную площадку. Воспользоваться этим путем было бы куда проще, но камеры наблюдения перекрывали все подходы к двери, и он не сомневался — стоит ему приоткрыть ее, как этот факт будет тут же зафиксирован в компьютерах системы безопасности.

Джек натянул тонкие латексные перчатки и выудил из кармана большую отвертку вместе с прочным крюком от вешалки, который прихватил с собой; к концу крюка он надежно привязал крепкую веревку. Он надеялся, что все делает правильно. У него не было времени звонить Ириске и повторно выслушивать курс проникновения в здание.

В декабре он с помощью Ириски через шахту лифта проник в дом в Мидтауне и смог подслушать разговор в одном из кабинетов. С тех пор таких попыток он не предпринимал. Сегодня его ждет сольное выступление на этом поприще.

Он просунул крюк в щель между кромкой двери лифта и косяком и, держась за шнур, спустил крюк.

Теперь самая тяжелая часть: зацепить ручку, которая раздвигает створки.

Отпуская и подтягивая веревку, он стал вслепую шарить крюком, раскачивая его из стороны в сторону и снова подтягивая. Если крюк свободно провиснет, он повторит этот процесс.

От раздражения и легкого беспокойства Джек покрылся испариной. Он помнил указания Ириски, что двери легче всего открывать в старых зданиях со старыми лифтами. Этот бывший отель был старым зданием, так почему же...