Ругая себя последними словами за то, что добавила в заряд слишком много пороха, Лианна досадливо поморщилась, собираясь излить свой гнев на охранника, осмелившегося следовать за ней от самого замка. Испортить такую охоту!

Девушка резко оглянулась и замерла: перед ней, улыбаясь, стоял незнакомец.

От удивления у Лианны перехватило дыхание. Его обезоруживающая улыбка отбила у нее всякую охоту скандалить. Широко открыв глаза, она молча смотрела снизу вверх на невесть откуда взявшегося высокого широкоплечего блондина. Он что-то сказал, но из-за звона в ушах Лианна совершенно ничего не слышала, и ее первой мыслью — если подобный абсурд можно назвать так — было то, что она повстречала мифическое скандинавское божество. Очевидно, золотоволосый лесной Бог каким-то образом перенесся сюда из древних времен. Другого объяснения у нее не было. Разве этот великан с красивым добрым лицом мог быть человеком?!

«Божество» протянуло девушке широкую ладонь. Лианна непроизвольно откинулась назад и только сейчас заметила, что сидит на траве. Она недоумевала, как это произошло? Возможно, поэтому существо кажется ей таким огромным… Его губы опять зашевелились, но девушка по-прежнему ничего не слышала. Склонив голову, великан озадаченно смотрел на нее.

Это очень миролюбивое создание, отметила про себя Лианна, совсем не похожее на мстительного Бога войны. Может быть, ангел… или нет, скорее всего, архангел, причем стоящий неизмеримо выше всех, потому что только он может обладать такими чистыми линиями лица, таким пропорционально сложенным телом, такой невинной улыбкой и такими безгрешными глазами… Лианна была уверена, что, если она дотронется до его руки, видение тут же исчезнет, растает как легкое облачко…

Господи, а какие у него глаза! Не просто зеленые, а цвета ранней весенней зелени, насквозь пронизанной солнцем… Такие глаза Лианна видела только у святых на цветных витражах в окнах часовни.

Незнакомец заговорил опять, и на этот раз она вполне отчетливо разобрала:

— Не бойся меня.

Он наклонился и, обхватив девушку за талию, без особых усилий оторвал от земли и поставил на ноги.

Почувствовав тепло его сильных крепких рук, Лианна поняла, что перед ней не божество, а человек из плоти и крови. Несколько секунд она продолжала оставаться в его объятиях, потом испуганно отшатнулась.

— Кто ты?

Незнакомец медлил с ответом, заставляя еще сильнее биться ее сердце.

— Ранд, — наконец сказал он. — А кто ты, девушка?

Лианна тоже заколебалась. Девушка… для него она была просто какая-то девушка. Интересно, как бы он повел себя, если бы узнал, что разговаривает с владелицей Буа-Лонга?

Она задумалась, рассеянно теребя длинный светлый локон. Ей понравилась идея остаться неизвестной. А что, если… Может быть, это ее единственный шанс… Только бы Лазарь ничего не узнал о незнакомце, иначе он все испортит.

— Лианна, — представилась она.

— Твое лицо совсем черное от копоти, Лианна, — улыбнулся Ранд, глядя на девушку с некоторым осуждением.

Испытывая смутную досаду, Лианна провела пальцами по щеке и недовольно нахмурила брови: действительно, черные. Ее утешало только одно — слой сажи скрывал от глаз юноши пылающие от смущения щеки девушки.

— Кажется, я… положила слишком много пороха, — произнесла она, опуская испачканную руку.

— Похоже, что это так, — Ранд заботливо усадил ее на кучу сухого папоротника. — Я плохо разбираюсь в таких вещах.

— Боже мой! — в сердцах сказала Лианна, испытывая презрение к самой себе. — Зато я хорошо разбираюсь в этом и должна была верить предписаниям науки, а не своим глазам!

— Ты меня просто удивляешь, Лианна: как такую красавицу могут интересовать столь опасные вещи?!

Девушка еще раз убедилась, что оказалась права, не открыв незнакомцу своего настоящего имени. Если он разбойник, то посчитает мадемуазель де Буа-Лонг ценной добычей, а если англичанин… Ей не хотелось даже думать об этом. Да и вряд ли возможно такое. Французский незнакомца безупречен, нет даже намека на то, что говорит чужеземец.

Молчание затягивалось. Зеленые глаза юноши вопросительно смотрели на Лианну.

— Мой… мой отец был охотником. Он и пробудил во мне интерес к оружию, — наконец, нашлась она.

Ранд, нахмурившись, кивнул на почерневшую от копоти аркебузу и строго заметил:

— Это было большой глупостью с его стороны.

Лианна упрямо вздернула подбородок, собираясь встать на защиту отца, но вовремя одумалась, опасаясь еще больше увязнуть во лжи.

— Ладно, сиди спокойно, — усмехнулся юноша. — Я постараюсь привести тебя в порядок. Господи, если бы ты могла сейчас видеть себя со стороны!

Лианна не принадлежала к числу тех, кто беспрекословно повинуется чужим приказам, но почему-то даже не пыталась сопротивляться. Очевидно, еще не совсем пришла в себя после выстрела и не оправилась от удивления, вызванного неожиданной встречей с золотоволосым великаном, который, кстати сказать, просто очаровал ее.

Ранд просунул руку под кольчугу и извлек оттуда небольшой сверток. Развернув кусок материи, он отложил в сторону ломоть хлеба, а тряпицей принялся оттирать лицо девушки. Его легкие осторожные движения действовали на Лианну успокаивающе, но все же возникающая между ними странная близость пугала и настораживала ее.

— Зачем ты подкрался ко мне? — допытывалась она. — Ты помешал мне прицелиться.

— А в этом, — улыбнулся Ранд, вытирая подбородок незадачливого стрелка, — и состояло мое намерение. Ведь это же была зайчиха, у которой наверняка есть детеныши.

Лианна нахмурилась.

— С чего ты взял?

— Эх ты, охотник! По ее виду. Она вовсе не толстая, как кажется. Просто ее соски наполнены молоком.

Щеки девушки опять стали пунцовыми.

— Не собиралась же ты убивать кормящую мать, а? — с притворной строгостью спросил Ранд.

— Нет, конечно же, нет, — поспешила возразить Лианна. — Я… я просто не подумала об этом.

Он протянул ей хлеб.

— Хочешь?

Девушка покачала головой.

— Спасибо, нет. Я ведь охотилась не ради добычи.

— Тогда это что, просто кровавое развлечение? — спросил Ранд с мягким укором.

— Господи! — досадуя на его непонятливость, воскликнула Лианна. — Я никогда не убиваю от нечего делать. Я же только хотела на живой мишени проверить свое новое оружие.

— Сомневаюсь, что Госпожа Зайчиха оценила бы эту разницу, — с сарказмом заметил Ранд.

Девушка пожала плечами и легкомысленно сказала:

— Возможно, я бы все равно промахнулась. Аркебуза — слишком грубое оружие, да и прицел у нее не очень точный.

Ранд понял, что ему вряд ли удастся переубедить Лианну, и, как любящий отец вытирает слезы своему несмышленому ребенку, принялся осторожно очищать от копоти кожу возле ее глаз.

— Оказывается, у тебя серебристые глаза, — удивился он.

— Серые.

— Нет, серебристые, как нижний край облачка на рассвете.

— Серые, как каменные стены замка во время осады, — упрямо твердила Лианна.

— Милая девушка, пожалуйста, не спорь со мной. Я хорошо разбираюсь в подобных вещах. Камень не поглощает свет и не отражает его, твои же глаза излучают какое-то божественное сияние.

Наконец Ранду удалось полностью очистить от сажи лицо Лианны, и его взору открылось удивительное зрелище, вызвавшее у юноши неподдельное чувство изумления и восхищения, которое росло и увеличивалось подобно почке, согретой весенним солнцем.

Он прискакал сюда, горя желанием расправиться с бандитами, разорившими город, а заодно решил осмотреть свои будущие владения. И что же Ранд обнаружил здесь? Прекрасную девушку с аркебузой в руках, два больших сюрприза, и один из них оказался необычайно желанным.

Ранд отвел в сторону прядь светлых волос и смахнул остатки сажи с лица Лианны. Правда, брови и ресницы оттереть не удалось, но это ничуть не портило девушку, скорее наоборот, еще больше подчеркивало ее белую, как лепесток лилии, кожу, а нежная розоватость на щеках и губах напоминала цветки яблони.