Лианна опустила глаза. Даже сейчас она чувствовала себя виноватой, со стыдом вспоминая о своем нежелании не так давно произвести на свет этого малыша.

— Я сама позабочусь о нем, — заверила она и протянула сыну палец, за который он тут же ухватился своим крошечным кулачком. — Эймери держит очень цепко, как челюсти терьера, — засмеялась Лианна. — Слава Богу, что он не обладает таким же злобным нравом.

Лианна потянулась и нежно поцеловала Ранда в щеку. Солоноватый привкус теплой кожи мужа пробудил в ней забытые желания. С появлением Эймери их длительные пылкие занятия любовью превратились в сладкие воспоминания. Сейчас они торопливо сливались друг с другом в единое целое, которое неизбежно распадалось при первых требовательных криках их сына. Лианна ласково улыбнулась ребенку.

— Я собираюсь сегодня вечером покататься верхом, — сказал Ранд, прерывая ее размышления. — Шарбу совсем застоялся.

Он прижался губами к золотистому пушку на головке сына и с самым серьезным видом пообещал Эймери:

— Однажды и у тебя появится жеребец лучших нормандских кровей.

Лианна рассмеялась.

— Сначала мне нужно отнять его от груди.

Протянув руку, Ранд нежно погладил ее налитые груди, заставив Лианну вспыхнуть от смущения.

— Что касается этого, то чем раньше, тем лучше, — затем передал жене ребенка, наклонился и поцеловал Лианну в губы. — А я пока пойду и смою с себя пот: не хочу обидеть Шарбу.

— Может, мне искуцать тебя? — игриво спросила Лианна.

Ранд поднял бровь.

— Если ты, действительно, сделаешь это, я, вероятно, забуду про верховую езду и займусь чем-то другим.

Лианна посмотрела на заходящее солнце.

— Час, когда слетаются вальдшнепы… — в ее словах послышалась тоска.

— Может, поедешь вместе со мной? — предложил Ранд. — Ведь после рождения Эймери ты еще ни разу не села на лошадь.

Лианна вздохнула. Роды были очень тяжелыми, и выздоровление тянулось медленно. Сын дернул ее за волосы, требовательно обращая на себя внимание.

— Скоро нужно будет кормить его, — сказала Лианна.

На лице Ранда появилось разочарование, но он понимающе улыбнулся.

— Тогда я возьму с собой Джека, если только он успел прийти в себя после бессонной ночи. Кроме того, Джек собирался о чем-то поговорить со мной.

Ранд еще раз поцеловал жену и удалился.

Лианна какое-то время постояла на ступеньках, с наслаждением вдыхая аромат зреющих яблок в саду, слушая жужжание пчел над цветами. Она чувствовала полное удовлетворение своей жизнью, зная, что необходима сыну и мужу. Лианна так вошла в роль жены и матери, что не задумывалась над тем, что как раз в это время король Англии объявил Франции войну.

Через некоторое время в свежей тунике, с мокрыми блестящими волосами появился Ранд. Он задержался возле них, поцеловал жену и сына и, посвистывая, направился к конюшне.

Лианна с грустью смотрела ему вслед, желая хоть ненадолго оторваться от своих повседневных забот.

— Я возьму нашего маленького Эймери, — предложила Маси, выходя из зала. — Поезжай с мужем, Лианна.

Смутившись, Лианна передала ей сына.

— Неужели это так заметно?

Маси кивнула, нежно воркуя с ребенком, затем взглянула на Лианну.

— Кому как не мне понять желание женщины, — усмехнулась она.

— О, Маси! — Лианна положила ей руку на плечо. — Ты, наверное, ужасно скучаешь по Жерве, да?

Черные волосы Маси касались нежной головки Эймери.

— Он отказался увезти меня в Мезонсель. Иногда мне кажется… — ее губы предательски задрожали, но она быстро взяла себя в руки. — Я уверена, что у Жерве есть на то веские причины.

Да, подумала про себя Лианна, Жерве — любитель поволочиться за женщинами, и сейчас, возможно, у него любовные романы с дамами из окружения дофина Луи.

Правда, положение Мондрагона после неудачи при осаде Буа-Лонга сильно пошатнулось. Однако он не терял надежды снова завоевать расположение дофина. Поэтому когда наследник короля собрал войска, чтобы противостоять вторжению во Францию англичан, Жерве охотно последовал за Луи и сейчас находился вместе с ним в Мезонселе, примерно в сорока милях к северу от Буа-Лонга.

Как бы ища утешения, Маси нежно прижала к себе Эймери.

— Мне следовало бы ненавидеть Жерве за то, что он бросил меня. Но я все еще жду его… — она раздраженно щелкнула пальцами. — Будь он проклят! Жерве заставил меня забыть о том, что когда-то я отказывалась выйти за него замуж.

Раньше Лианна назвала бы это слабостью, она просто не поняла бы таких отношений. Но теперь, познав любовь, страсть и ни с чем не сравнимую радость материнства, ей было известно, какой силой может обладать один человек над другим.

Ребенок схватил Маси за волосы, она счастливо рассмеялась и спросила:

— Почему ты не едешь со своим мужем?

Лианне вдруг захотелось опять взять Эймери на руки.

— Нет, Маси. Мне не хочется даже ненадолго оставлять ребенка.

— Клянусь зубами Святой Апполонии, — сказала Бонни, появляясь в дверях и вытирая руки о фартук. — Вот уж никогда не думала, что вы превратитесь в такую наседку, моя госпожа.

— Я нужна сыну.

Бонни многозначительно посмотрела на нее.

— Есть еще кое-кто, кому вы тоже нужны.

Лианна и сама прекрасно знала об этом, но ее немного рассердило столь бесцеремонное замечание Бонни.

— Эймери будет требовать, чтобы его покормили грудью, — продолжала упорствовать она.

— Покормить грудью? — к ним подошла матушка Брюло. — Да у него режутся зубки. Давно уже пора давать ему овсяную кашу.

Улыбаясь, Лианна покачала головой.

— Да вы прямо ополчились на меня!

— Вы изнурили себя своей материнской заботой, — увещевала ее Бонни. — Вы прижимаете ребенка к груди, а ваши глаза с тоской следят за удаляющимися в поле мужчинами. Вы пускаете мыльные пузыри, развлекая его, а ваши руки тянутся к перу и чернилам. Когда вы гуляете с Эймери, мне кажется, что вам не терпится подняться с Шионгом на крепостную стену и обсудить достоинства новой пушки.

Матушка Брюло поддержала ее.

— Без сомнения, вы — прекрасная мать, но еще и хозяйка замка, баронесса.

Лианна заколебалась; она стояла в нерешительности, постукивая пальчиком по подбородку.

— Но…

— Поезжай! — твердила Маси. — А то твоя кобылка скоро совсем отвыкнет от тебя, — малыш дернул Маси за мочку уха. — Видишь, — сказала она. — Эймери вполне доволен.

Видя, что сын окружен заботой и лаской, Лианна наконец поддалась уговорам. Она поцеловала Эймери, вдыхая нежный аромат детского тельца, и поспешила на конюшню.

Остановившись в дверях, Лианна словно зачарованная смотрела на своего мужа.

Поглаживая огромного жеребца, Ранд внимательно наблюдал, как молоденький грум пытается справиться с седлом. Рядом стоял Джек Кейд, держа под уздцы уже оседланную лошадь, и ухмыляясь, подтрунивал над пареньком.

Наконец груму удалось кое-как водрузить седло на спину Шарбу. Ранд принялся незаметно помогать ему, затягивая подпругу. Глядя на усердие паренька, Джек с Рандом перемигнулись.

Но вот грум гордо отошел в сторону.

— Все готово, милорд, — пропищал он, складывая на груди худенькие руки.

— Ты прекрасно все сделал, — похвалил его Ранд и вопросительно посмотрел на Джека.

— Ты готов?

В этот момент к ним шагнула Лианна.

— Не совсем.

На лице Ранда отразились радость и удивление.

— Ты здесь, любимая?!

Она кивнула ему и обратилась к груму.

— Оседлай и мою кобылу. Я сегодня поеду с милордом, — и, повернувшись к Джеку, по-английски добавила: — Если ты не возражаешь против моего присутствия.

Лицо Джека расплылось в улыбке.

— Мне кажется, нужно оставить барона наедине с вами. Я найду, чем заняться.

Ранд насмешливо поднял бровь.

— Женщины… или азартные игры? Джек горделиво выпятил грудь.

— Вы знаете, мой господин, что с первым покончено, а что касается второго, то скоро в этом тоже не будет необходимости.

— Не узнаю Джека Кейда!