— Хотя бы его унес дьявол! — в сердцах выругалась Лианна.

Обхватив пальцами подбородок, она какое-то время наблюдала за рыцарями, прислушиваясь к скрипу седел под их вспотевшими телами, потом осторожно спросила:

— А что, если использовать эти шпаги против англичан?

— Я все равно не стану ковать их, моя госпожа. Лианна изучающе посмотрела на китайца.

— Боже мой, Шионг, можно подумать, что ты приветствуешь посягательства короля Генриха.

— Я приветствую мир и порядок. Сумасшедший король в Париже не даст нам ни того, ни другого. Еще меньше, чем безумному Карлу, я доверяю человеку, который управляет им — Бернару Арманьяку.

Лианну охватило отчаяние; она всегда считала Шионга своим другом и союзником.

— Ты говоришь, как мой дядя, герцог Бургундский, — с наигранной легкостью сказала девушка, стараясь не выдать своих чувств.

Шионг пожал плечами.

— Он разумный человек. Жестокий, но разумный.

— Но он пытается заставить меня подчиниться барону Лонгвуду!

— По крайней мере, у барона нет взрослого сына, который собирается присвоить Буа-Лонг.

Лианна украдкой дотронулась до своего живота. «Не присвоит, если у меня родится ребенок», — удовлетворенно подумала она, а вслух произнесла:

— Я позже позабочусь о, том, чтобы не дать Жерве унаследовать замок. Сейчас мне нужно подумать о том, как уберечь Буа-Лонг от англичан.

— В этом есть такая необходимость?! — с несвойственной ему горячностью спросил Шионг.

— Как ты можешь так говорить? — удивилась Лианна. — Я думала, что в твоих жилах течет азиатская кровь, а не кровь Ланкастеров!

Шионг весь напрягся, его глаза метали молнии, руки дрожали. Лианна поняла, что здесь кроется какая-то тайна: впервые она видела своего друга таким взволнованным. Взяв его худые грубые руки в свои, девушка спросила:

— Что я такого сказала? Почему ты так смотришь на меня?

— Если я расскажу об этом, над нами обоими повиснет опасность, — негромко произнес Шионг голосом, вселяющим ужас.

По замкнутому выражению его лица Лианна поняла, что он больше ничего не скажет. Шионг с трудом выдавил улыбку и предложил:

— Давайте лучше испытаем порох.

Лианна сдержала готовые сорваться с языка вопросы и пошла следом за ним к мраморному столику. Они подожгли небольшой бумажный пакетик с порохом и остались очень довольны: взрыв получился отличным. Настроение Лианны опять поднялось, и она решила зайти в садик, разбитый позади кухни.

— Я вот что думаю, матушка Брюло, — приветливо обратилась девушка к старой няне, которая в это время что-то сеяла на грядках. — А не посадить ли нам здесь цветы?

Матушка Брюло с трудом разогнулась и растерянно посмотрела на нее, словно не понимая, о чем идет речь.

Лианна с запоздалым раскаянием подумала о том, что эта женщина прожила в замке более шестидесяти лет, но она почти не замечала ее и сейчас очень поразилась глубоким морщинам, избороздившим лицо матушки Брюло, горьким складкам у рта. Что за жизнь была у нее? Отчего эти складки? По правде говоря, Лианна никогда раньше об этом не задумывалась. Прежде ее мало интересовала судьба других людей.

Она не стала приставать к матушке Брюло с расспросами, чтобы не показаться излишне любопытной.

— Сейчас я озабочена только тем, как прокормить людей Гокура, и совсем забросила садик, — словно извиняясь, сказала Лианна. — А что, если вдоль репы посадить колокольчики, а рядом с горохом разбить клумбу с левкоями?

На лице старой женщины отразилось смущение.

— Но вы же сами часто говорили о том, что от цветов нет никакого прока: они только захламляют садик, оставляя мало места для овощей.

Лианна нервно хрустнула сплетенными пальцами. Ее собственные слова напомнили ей о том, как много она потеряла. Слишком прагматично относясь к жизни, Лианна почти не замечала красоты окружающего мира. Теперь же она все воспринимала по-другому, чувства ее были обострены до предела. Радости и горести других людей не оставляли больше девушку равнодушной.

Лианна не понимала, отчего у нее так щемит в груди. Было ли это сожаление о том, что она потеряла, или радость от того, что Ранд научил ее любить жизнь?!

— Я передумала, — улыбнулась девушка. — В каждом саду должно быть место для цветов.

Глаза старой женщины засияли от радости.

— Да я разведу для вас такой цветник, который понравится самому дофину Луи!

— Хорошо, — кивнула Лианна.

Неожиданно ее внимание привлекло какое-то движение на крепостной стене замка: в мантии насыщенного голубого цвета Жерве чинно вышагивал рядом с Гокуром, направляясь к одной из пушек.

Лианна заторопилась.

— Я должна идти. Гай даст вам все, что необходимо. Я буду украшать зал цветами до конца лета.

— Конечно, моя госпожа.

Доброе лицо матушки Брюло осветилось мягкой улыбкой, которой прежде Лианна никогда не видела. На душе у девушки стало тепло и радостно. Однако, когда она поднялась на стену, слова Жерве вызвали у нее досаду.

— Чем мы располагаем, — самодовольно разглагольствовал он, — так это несколько пушек, которые быстро отбросят англичан назад за пролив, — Жерве махнул в сторону большой пушки. — Вот эта, например, может выстрелить зарядом весом в сто фунтов.

Лианна окинула презрительным взглядом безвкусно расшитые рукава его одежды и подошла ближе; откровенная глупость Жерве рассмешила ее.

— Ты слишком превознес эту пушку, — сказала она. — По правде говоря, заряд должен быть весом не более шестидесяти фунтов.

Мужчины с интересом посмотрели на Лианну; Жерве развел руками:

— Давай, давай, расскажи нам. Каждый день мы узнаем от тебя что-то новенькое.

— С какой стати я должна объяснять тебе вещи, которые ты в состоянии выяснить сам, — высокомерно ответила она. — У Шионга есть таблица, по которой можно определить вес заряда, калибр пушки. Я уверена, он покажет ее, стоит только попросить об этом.

Жерве недовольно поморщился.

— Не люблю возиться с цифрами.

Невинно улыбаясь, Лианна спросила:

— Неужели выучить цифры — такой непосильный труд для тебя? А впрочем, — она прикоснулась пальчиком к подбородку, — Гай говорил мне, что тебе нужно еще запомнить буквы.

С Жерве словно ветром сдуло его напускную любезность.

— Убери когти, Лианна! Ты, кажется, забыла свое место! — слова прозвучали как вызов.

Лианна холодно взглянула на пасынка.

— Мое место, — с ледяным спокойствием ответила она, — этот замок, а я как была его владелицей, так ею и останусь.

— Послушайте, моя леди, — примирительно сказал Гокур. — Вы должны быть просто счастливы: имея мужа, вы не только защищаете себя от козней короля Генриха… — он с улыбкой взглянул на Жерве, — но у вас есть еще и француз, который присмотрит за Буа-Лонгом.

— Я не для этого вышла замуж за Лазаря, — отрезала Лианна. — И ты прекрасно знаешь об этом, — бросила она Жерве.

— На вашем месте я бы хорошенько подумал над этим, моя леди, — неодобрительно поджал губы Гокур.

«О Господи, — с тревогой подумала Лианна. — Неужели я пригласила в Буа-Лонг еще одну змею?!»

— Благодаря стараниям вашего дяди, — вкрадчиво продолжил Гокур, — вы еще обладали какой-то властью в замке. Однако, позвав меня защищать Буа-Лонг, вы тем самым оттолкнули герцога Бургундского. И всем известно об этом.

Жерве медленно кивал, подтверждая его слова.

— Если у тебя за спиной не будет герцога Бургундского, челядь замка откажется присягнуть тебе на верность, — он бросил на Лианну осуждающий взгляд. — Надеюсь, ты переоденешься к ужяну в приличное платье? Судя по испачканному переднику, ты опять была у этого китайского язычника.

Лианна поняла, что поймана с поличным: она опять ослушалась приказа Лазаря, но все же не удержалась и сказала:

— Я поступаю так, как считаю нужным.

— Тогда, — проговорил улыбаясь Жерве, — я тоже буду делать то, что хочу. — Он повернулся к Гокуру. — Китаец выкует для вас шпаги. Нам нужно только дождаться корабля из Милана, который доставит сталь.