Монах сказал Дзёсю: «Я только что пришёл в ваш монастырь. Пожалуйста, учите меня».

— А ты уже поел рисовой каши? — спросил Дзёсю.

— Поел, — ответил тот.

— Так вымой лучше миску, — сказал Дзёсю.

В этот миг монах обрёл просветление.

Комментарий Мумона. Дзёсю — человек, который [едва] открыв рот, показывал своё сердце. Но я сомневаюсь, что монах действительно видел сердце Дзёсю. Надеюсь, что он ничего не напутал.

[Однажды] Гэтсуан сказал ученикам: «Кэйчу, лучший в Китае колесник, сделал сам два колеса, каждое о пятидесяти спицах. Теперь предположим, что вы убрали втулку, что стягивает спицы. Что станет с колесом? И если бы так сделал Кэйчу — мог бы он называться колёсных дел мастером тогда?»

Комментарий Мумона. Если кто-нибудь сможет ответить на этот вопрос не медля, то его глаза уподобятся комете, а ум — вспышке молнии.

Один монах спросил у Сэйдзё:

— Я допускаю, что Будда жил задолго до летописной истории и просидел в медитации десять кругов существования, но не смог осознать высшей истины и поэтому не смог стать совершенно освобождённым. Отчего это было так?

— Твой вопрос уже содержит ответ, — сказал Сэйдзё.

— Но если Будда медитировал, — спросил монах, — отчего же он не мог достичь состояния Будды?

— Он не был Буддой, — ответил Сэйдзё.

Комментарий Мумона. Я признаю его осознание, но не допускаю его понимания. Когда невежда достигает осознания — он святой. Когда святой начинает понимать — он невежда.

Монах по имени Сэйдзей спросил Содзана:

— Сэйдзей одинок и беден. Вы не поможете ему?

— Сэйдзей, — позвал Содзан.

— Да, господин, — отозвался Сэйдзей.

— У тебя же есть дзэн — лучшее вино в Китае, — сказал Содзан, — и ты уже три чашки выпил, а всё говоришь, что губ не намочил.

Комментарий Мумона. Сэйдзей переиграл. Отчего же так вышло? Оттого, что у Содзана были глаза, и он видел, с кем имеет дело. Но даже если так, я хочу спросить: в какой момент пил вино Сэйдзей?

Дзёсю пришёл к месту, куда монах удалился медитировать и спросил его: «Это что, что это?»

Монах [в ответ] поднял кулак. Дзёсю сказал: «Корабли не могут находиться там, где [для них] слишком мелко». И ушёл.

Через несколько дней Дзёсю опять навестил монаха и задал ему тот же вопрос. Монах ответил точно так же.

Дзёсю сказал: «Отлично дано, отлично принято, отлично убито, отлично спасено». И поклонился монаху.

Комментарий Мумона. Оба раза поднимался один и тот же кулак. Почему же Дзёсю не признал его в первый раз и одобрил во второй? Где ошибка?

Кто бы ни отвечал на этот вопрос, знает, что у Дзёсю был язык без костей, и он болтал напропалую. Однако, возможно, Дзёсю ошибся. Или же, благодаря этому монаху, смог найти свою ошибку.

Тот, кто думает, что одно постижение превосходит другое — слеп.

Каждый день Дзюйган окликал сам себя:

— Учитель.

И отвечал:

— Да, господин.

Затем прибавлял:

— Будь умеренным.

И снова отвечал:

— Да, господин.

— И, кроме того, — продолжал он, — не позволяй себя обманывать другим.

— Да, господин, да, господин, — отвечал он себе.

Комментарий Мумона. Старина Дзюйган сам продаёт и сам же покупает. Он даёт кукольное представление. Одну маску одевает он, чтобы позвать «учителя», другую, чтобы ему ответить. Ещё одна маска говорит: «Будь умеренным», а ещё одна: «Не позволяй себя обманывать». Кто держится за любую из своих масок — ошибается, но если он подражает Дзюйгану, то уподобляется лисе.

С чашкой в руках направился Токусан из медитационного зала в трапезную. Монах Сеппо готовил обед. Увидав Токусана, он сказал: «Барабан ещё не звал к обеду. Зачем же вы пришли с чашкой?» Токусан вернулся к себе в комнату.

Сеппо рассказал об этом Ганто. Тот произнёс: «Старина Токусан не постиг конечной истины».

Токусан услышал это замечание и попросил Ганто зайти к нему. «Я слышал, — сказал он, — что ты не одобряешь моё понимание дзэн». Ганто уклончиво подтвердил это. Токусан промолчал.

На следующий день Токусан произнёс перед монахами лекцию, совершенно отличную от предыдущих. Ганто засмеялся и захлопал в ладоши, говоря: «Старик в самом деле понимает конечную истину. Никому в Китае не превзойти его».

Комментарий Мумона. Если говорить о конечной истине, то ни Токусану, ни Ганто она даже не снилась. В конце концов оба они тупицы.

Двух монахов из северного и южного помещений монастыря Нансэн застал дерущимися из-за кошки. Схватив кошку, он крикнул монахам: «Если кто-нибудь из вас скажет доброе слово, то спасёт её». Ему никто не ответил. Нансэн решительно разрубил кошку пополам.