Он вошел с парадного крыльца, как делал всегда, поставил чемодан и бодро позвал:

– Тетя Софи! Я приехал!

Переваливаясь с боку на бок, из гостиной вышла мисс Софи Фелл – полная старая дама в сером платье с цветочным бело-лиловым узором. Несмотря на внушительные размеры, ее голова казалась непропорционально большой. Круглое лицо, похожее на луну, венчала масса белых кудрей, как будто сделанных из хлопка. У тети Софи были круглые розовые щеки, круглые синие глаза, смешной ротик, похожий на розовый бутон, и по меньшей мере три подбородка. Обнимая тетушку, Гарт почувствовал себя мальчиком, приехавшим из школы на каникулы. Они всегда встречались вот так – он целовал тетю Софи в прихожей. Все равно что поцеловать пуховый матрас, от которого пахло лавандой.

А потом вместо дедушкиного голоса из кабинета сквозь открытую дверь гостиной повеяло чужим присутствием мисс Браун, которую Гарт, по ощущениям, узнал бы где угодно. Он запомнил ее голос до мельчайших подробностей. Она появилась – нечто вроде испанского инквизитора в юбке, с впалыми щеками и глубоко сидящими глазами, высокая властная фигура, худая как скелет. Мисс Браун носила простое черное платье, но превосходного покроя. У нее были красивые руки и ноги, под дряблой кожей угадывались изящные черты. Он подумал: «Пожилая Медуза», – и принялся гадать, что вынудило тетю Софи выбрать мисс Браун.

Мисс Фелл немедленно ответила:

– Это моя компаньонка мисс Браун. В прошлом году мы познакомились в той чудесной водолечебнице. Ты знаешь, я вообще не хотела ехать, но милая, милая миссис Голфорд очень настаивала и мы так давно не виделись, потому я решилась. И была вознаграждена. Я не только прекрасно провела время, но и встретила мисс Браун и убедила переехать сюда и составить мне компанию.

Своим низким скорбным контральто мисс Браун отозвалась:

– Мисс Фелл слишком любезна.

Тем же тоном она произнесла, что ужин в половине восьмого, и намекнула, что Гарту, возможно, пора отправиться к себе.

Просто удивительно, как сильно его раздражала необходимость повиноваться постороннему человеку. Тетя Софи прощебетала:

– Займешь свою старую комнату.

Но раздражение осталось – достаточно долго, чтобы Гарт успел устыдиться.

Если бы мисс Фелл не омрачала ужин, Гарт почувствовал бы себя вернувшимся блудным сыном: подали очень вкусный суп, прекрасное рагу, зеленый горошек из собственного сада и кофейное мороженое. Потом тетя прогулялась с ним к цветнику, чтобы похвалиться поздними флоксами и ранними маргаритками. Гарт обрадовался, что тетя Софи наконец в его распоряжении.

– А я и не знал, что мисс Джонсон уехала. Как давно у вас живет мисс Браун?

Тетя просияла.

– С прошлого года, дорогой. А я думала, ты знаешь – ну конечно, я тебе писала. Я была в то время довольно рассеянна, но все обернулось к лучшему, как часто бывает. То есть, конечно, получилось очень грустно, потому что у мисс Джонсон умерла сестра и ей пришлось поехать к зятю вести хозяйство… У него трое детей-подростков, и он просто с ума сходил от горя. Но потом она за него вышла, вот и оказалось, что все к лучшему.

Она вновь заулыбалась.

– А мисс Браун?

– Дорогой мой мальчик, я ведь тебе уже сказала про водолечебницу и мисс Голфорд… там мы и познакомились. У мисс Браун была временная должность, а я убедила ее поехать сюда.

Тетя Софи положила руку на плечо Гарта и доверительно взглянула на него круглыми синими глазами.

– Знаешь, милый, что-то мною управляло. Я страшно скучала и раздумывала, кого бы пригласить к себе. Я предложила Дженис Мид, но, разумеется, молодой девушке это скучно, и я вполне понимаю, отчего она предпочла мистера Мэдока, хотя он и весьма неприятный тип.

Значит, именно Дженис была секретаршей Харша. Вот неожиданная удача. Гарт попытался представить, какой она выросла, но, прежде чем туман в голове успел рассеяться, тетя Софи вновь заговорила про мисс Браун:

– Понимаешь, это просто чудо. У миссис Голфорд есть подруга… ну, не то чтобы близкая, но они очень подружились… потому что провели целый месяц в водолечебнице, до того как я туда приехала. Ее зовут мисс Перри, и она знает всякие занятные штуки… предсказывать будущее на картах, вызывать духов… конечно, страшная чушь, то есть я раньше так считала, но, право же, очень занимательно. Вязать иногда надоедает, а в библиотеки как будто нарочно привозят такие книги, которые никто не станет читать, поэтому мисс Перри оказалась приятным разнообразием…

Гарт мысленно застонал. К чему клонит тетушка и во что она ввязалась?

Мисс Софи похлопала молодого человека по плечу.

– Дорогой мой мальчик, у тебя лицо точь-в-точь как у дедушки. Сомневаюсь, что он бы это одобрил, но все ведь обернулось к лучшему. Когда я познакомилась с мисс Перри, она гадала на кофейных зернах. Она сказала, что я только что пережила серьезную разлуку. Ничего удивительного: разумеется, миссис Голфорд знала, что мисс Джонсон пришлось уехать. Держу пари, она рассказала мисс Перри.

Гарт расхохотался (тетя Софи отличалась проницательностью, которая порой проявлялась весьма неожиданно) и ответил:

– Да уж не сомневаюсь. Ну и что же было потом?

– На следующий вечер мисс Перри достала карты и сказала миссис Голфорд, что вскоре ей предстоит тревога за родственника. Так оно и случилось, потому что у ее двоюродной сестры сын три недели пропадал без вести, но потом нашелся, слава богу.

– Что еще она вам сказала?

– Теперь будет самое чудесное. Она пообещала, что я встречу человека, который перевернет всю мою жизнь. И меньше чем через сутки я познакомилась с мисс Браун.

– Но каким образом? – спросил Гарт.

– Что?

– Каким образом вы познакомились?

– Если не ошибаюсь, мисс Перри нас и познакомила, – ответила мисс Фелл. – Мальчик мой дорогой, ты даже не представляешь, как она перевернула мою жизнь! Она такая сообразительная… прекрасная домоправительница. А какая музыкальная! Ты ведь знаешь, как я люблю музыку. Мисс Браун играет в церкви на органе. Еще она прекрасно поет.

– Вам не кажется, что она мрачновата?

Мисс Фелл испуганно взглянула на племянника.

– О, ничуть. Я понимаю, что ты имеешь в виду, но недавно мы пережили сильный шок. Ты, возможно, читал в газетах. Мистер Харш, такой приятный мужчина и тоже отличный музыкант, – так вот, его нашли мертвым в церкви не далее чем позавчера. Боюсь, он покончил с собой. Мы все так расстроены и взволнованы… – Она взяла Гарта под руку. – Такое несчастье… и, знаешь, твой приезд обрадовал меня сильнее обыкновенного, потому что завтра будет дознание. Твое присутствие послужит большой поддержкой.

– Вы хотите сказать, что обязаны туда идти?

Круглые синие глаза с тревогой обратились на него.

– Конечно, милый. Я ведь слышала выстрел.

Впоследствии Гарт вспоминал этот вечер и задумывался. Насколько он оказался недогадлив? Где совершил ошибку? Отчего не разглядел слабое подводное течение под спокойной поверхностью? До какой степени запутался? Трудно сказать. На некоторое время разговор о Майкле Харше прекратился. Мисс Браун разливала кофе. Затем она села к фортепиано и принялась играть классические пьесы, на которых выросла мисс Фелл. Она играла необыкновенно хорошо – Скарлатти, Гайдна, Моцарта, Бетховена. Ничего современного.

Тетя Софи неспешно беседовала, прерываясь, чтобы послушать любимый пассаж, и вновь возвращаясь к разговору. Она переоделась в плотное черное атласное платье, завязала бархатную ленточку бантиком под третьим подбородком и приколола бриллиантовую брошь к кружеву на объемистой груди. Сколько помнил Гарт, тетя Софи всегда одевалась именно так по вечерам, и в этом чувствовалось нечто жизнеутверждающее. Пускай Европа горела, пускай столпы мира сотрясались, но гостиная в доме священника, милые обычаи, тетя Софи и ее болтовня были постоянны. Окна стояли открытыми, впуская теплый вечерний воздух, и в комнату вливался аромат сада. Голос тети Софи звучал сквозь музыку.