— Тише.

— Сам знаю, — еле слышно ответил Игл.

Незамеченными они обогнули кумарон с кормы. Еще несколько минт, и нос лодки с легким стуком «поцеловался» с влажным бортом.

— Не ждут?

— Похоже на то.

Лин довольно похлопал рукой плотно пригнанную обшивку кумарона, оценивающе провел пальцем по едва заметному стыку. Прищелкнув языком — знатное судно; видать, строили в Коронате.

— Странно, что на нем не было баллист, — уже вслух, очень тихо, добавил он.

— Были, — проворчал Нагх, — но мои люди считают, что стрелы вернее.

— Эй, почему ему не заткнули пасть?

— Я бы тут же оставил его без головы, — откликнулся Эрик.

— Хорошо, — Лин наклонился к Нагху. — Сколько баллист на судне?

— Шесть. По две на борт. Одна на носу. Еще одна на корме.

— Отлично, — унрит потер руки, — с таким судном можно неплохо подзаработать, а?

— Ты рассуждаешь как заправский пират, — проворчал Игл.

— А ты думаешь, в Унру попадают просто так?

Лин пошарил по дну лодки, вытащил из-под скамьи веревку с абордажным крюком на конце. «Славная штука», — он был необыкновенно спокоен.

— Когда-то я командовал таким же. Давно, — Лин хмуро взглянул на связанного Нагха. — И все-таки заткни ему пасть, Эрик. Так. На всякий случай. Мне бы не хотелось, чтобы он взял грех на душу. — Эрик поспешил выполнить приказание, в момент ока во рту Нагха оказалась грязная, пропахшая унритским потом тряпка. Нагх недовольно замычал. — Держите лодку, — прошептал Лин. Он размахнулся, с силой швырнул крюк вверх (высокого борта кумарона не было видно из-за тумана).

«Сейчас свалится», — Игл невольно прикрыл голову локтем.

Но ничуть не бывало. Раздался глухой удар. Лин потянул веревку на себя.

— Еще не разучился, а?

Он крепко держал натянутую веревку. Левой рукой поправил висевший на поясе меч.

— Первым пойду я. За мной Урт. Потом Эрик и Игл. Ясно? — В его голосе зазвучали железные нотки.

— А Нагх?

— Пуская поболтается здесь.

Лин поправил куртку, обхватил веревку обеими руками. Потом ловким движением подбросил тело вверх. Вскоре голова и плечи унрита скрылись в тумане. Из белой мучнистой завесы торчали лишь длинные ноги в грубых унритских башмаках. Сверху донесся приглушенный шепот:

— Теперь Урт.

— Ага!

Унрит закинул арбалет за спину.

— Быстрей.

Их маневр удался.

Спустя минту все четверо стояли на влажной палубе, прячась за высокой деревянной надстройкой, которая служила для перевозки урров. Игл приложил ухо к щели между досками, прислушиваясь к тому, что находилось внутри. Разочарованно сплюнул:

— Пусто.

— Кому в Унре нужны урры? — прошептал Урт.

— То есть как? — удивился Игл.

— Ну, в смысле, чем ты их будешь кормить?

— Заткнитесь, дурачье! Или вы хотите, чтобы нам свернули шеи?

— Тсс!!!

С другой стороны кумарона по-прежнему доносились крики, даже сюда просачивался сквозь туман запах горящей смолы. Казалось, он пропитал все Срединное море. «Многие нынче останутся калеками на всю жизнь», — подумал Игл.

— Женщины Унры тебе этого не простят, — задумчиво сказал он, глядя на Лина.

— Если они еще живы, — жестко отрезал Лин.

Игл замолчал.

Что ж, по крайней мере в этом Лин был прав.

— Идем.

Держа наготове мечи, небольшой отряд двинулся вокруг надстройки. Внезапно раздался какой-то стук, и шедший впереди Лин приглушенно выругался:

— Хриссы!

— Что там?

— Бочки. Вот только не разберу с чем.

— Ударился?

— Плевать. Помогите. Если их перевернуть и катануть вдоль борта…

Лин не договорил. Возникший из тумана воин Нагха, дико закричав, прыгнул на него, размахивая огромным норнским мечом. Унрит с трудом отразил несколько быстрых, точно выверенных ударов (его поразило, что лицо воина оставалось совершенно спокойным, и только рот был распахнут в страшном, действующем на нервы крике). Игл бросился на помощь, но тут же был отброшен ударом огромного кулака в тяжелом металлическом наручнике. Нападение Игла отвлекло воина. Воспользовавшись небольшой передышкой, Лин отскочил на безопасное расстояние, но лишь затем, чтобы, перебросив меч из уставшей правой руки в левую, перейти в атаку. Он тоже дико заорал (уже не было смысла скрываться — их все равно обнаружили), и… мечи воина и Лина скрестились. Воин не шелохнулся. Быстрым вращательным движением он выбил меч из рук унрита, и уже готов был поразить противника, но вдруг с хрипом опрокинулся навзничь и покатился по палубе, поливая ее кровью. Из горла его торчала стрела.

— Попал, — почти радостно сказал Урт, опуская арбалет.

Лин торопливо подобрал меч, едва заметно кивнул:

— Спасибо.

Урт хмыкнул.

Игл (он все еще не пришел в себя после удара) вытер пот со лба, выплюнул на палубу выбитые зубы.

— Маре придется жевать за меня, — неловко пошутил он.

Ему не ответили. Лин с Уртом, перевернув одну из бочек, уже катили ее к борту. Эрик же прижал к стене невесть откуда взявшегося рыжеволосого матроса.

— Ну..? — злобно наседал он.

— Я… я ничего не знаю.

— Сколько воинов на кумароне? — дышал ему в лицо перегаром Эрик.

Перепуганный насмерть малый дрожал всем телом. Эрика, напротив, колотило от злости.

— Говори!

— Де… десяток.

— Точнее.

Эрик поднял меч, приставил острие к горлу несчастного.

— Восемь.

— Где они держат женщин?

— Я… я не виноват.

— Тебя и не спрашивают, хрисса ты вонючая. Где?

— В… трюме.

— Так. А Тай?

— К-какой Тай?

— Тот, которого вы подобрали вчера.

— А! Этот!

— Этот, — мрачно подтвердил Эрик.

— Он… в каюте. Я не знаю, в какой. Это правда, я говорю правду, — быстро забормотал матрос.

— Я тоже, — усмехнулся Эрик, вонзая меч в податливую плоть. Матрос медленно сполз по стене на влажные доски. — Тебе не стоило плавать в Унру, дружок. Тем более в такой скверной компании, как эта, — сказал унрит, вытирая окровавленный меч о матросскую рубаху. От запаха свежей человеческой крови кружилась голова. Эрик облизнул сухие губы. — Ты слышишь меня, Торсон, — прошептал он, — к хриссам женщин! Это занятие для Лина. Я иду к Таю. И будь я проклят, если вонючий магрут уйдет и на этот раз!

Тая увидели.

Серебрилась не только рука, серебрилось все тело унрита. Несколько сект он удивленно осматривал себя — время не чувствовалось, оно текло медленно, как плавящееся в печи стекло. Новые ощущения были еще непривычнее, чем прежние. Это была все та же легкость, все тот же сон (Тай прекрасно помнил, что на самом деле находится там, в одной из кают кумарона, привязанный к кровати с ползающим по нему выводком хисс). Но теперь его переполняла чужая, неведомая, невозможная для человеческого существа сила. Он не знал, что делать с ней. Он лишь чувствовал, что сила нужна ему — Тай поднял руку и увидел, как отшатнулся назад удивленный Ортаг. Несколько женщин завороженно показывали на Тая пальцами.

Невероятно длинная рука-молния Эрхона ткнула его в грудь (странное дело, унрит ощутил не боль, а лишь нестерпимый жар), Тая швырнуло в угол трюма. Не сумев совладать с непослушным телом, он вонзился в стену и прошел ее насквозь, вылетев наружу.

Надо было действовать, а он лишь ошеломленно оглядывался, приходя в себя.

Мир блистал неведомыми прежде красками, более того, мир был как никогда широк и близок. Вместе с силой Тай приобрел невероятную остроту восприятия. Ему казалось, что он видит, как копошится за горизонтом (скоро утро) блистательный Таир, а внизу — сквозь плотную завесу тумана и зеленую массу воды — белые плавники и зубастые ухмылки выслеживающих добычу саркул. Он видел обожженные лица барахтавшихся в волнах унритов. Сосредоточенные лица дерущихся на палубе кумарона людей. Даже искры, которые высекали их мечи. Тай взглянул в сторону Унры и удивился, насколько ближе к кумарону стала песчаная полоска берега. «Ои! Это не похоже на отлив. Это похоже на…» Море стремительно отступало. Тай чувствовал тревогу, которая была разлита по всему его колышащемуся, населенному мириадами паразитов телу. Унриту вдруг захотелось обнять это странное ЖИВОЕ существо, с которым он ощущал сейчас едва ли не родственную связь.