— Я ухожу, — сказал Пили. — Не люблю мелодрам.

— Прежде чем вы уйдете, — ответил Стивенс, — снимите-ка маску!

Вытащив из кармана свой пистолет, адвокат нацелил его на Пили. Появление оружия не смутило присутствующих. Однако их встревожила последняя фраза, сказанная Стивенсом. Несколько человек вскочили со своих мест. Таннахил впился взглядом в того, кого все присутствующие считали Уолтером Пили, и воскликнул:

— Маска?!

Стивенс подождал, пока снова воцарится молчание, потом повторил:

— Снимите ее, мой друг. Вы действовали в целях самозащиты. Обещаю вам, что, независимо от того, понравится это присутствующим или нет, вы уйдете отсюда целым и невредимым. Пусть кто-нибудь поможет ему, — обратился он к окружающим. — Должен же быть какой-то быстрый способ снять маску.

Вперед выступила Тризель. В руках она держала флакон бесцветной жидкости.

— Протяните руки, — предложила она человеку в маске.

Тот пожал плечами и протянул ей руки ладонями вверх, позволив налить на них несколько капель жидкости. Его руки поднялись, потом — опустились.

Перед собравшимися предстал Фрэнк Хаулэнд.

Нахмурившись, он сказал:

— Что ж, мне нужно было быть осторожным, когда я начал играть против вас. Я действительно убил Пили, — но исключительно в целях самообороны. Что же касается других убийств, я к ним не имею никакого отношения.

Стивенс пристально смотрел на него.

— Хаулэнд, — начал он, — что вы знаете о деятельности… этих людей?

Хаулэнд выглядел озадаченным.

— Но ты же сам рассказал мне о них… Впрочем, теперь это не имеет значения.

Стивенс обвел взглядом комнату. Таннахил довольно безразлично наблюдал за ними, судья Портер о чем-то размышлял, Мистра и Тризель тихо шептались. Адвокат понял, что группа не видит в Хаулэнде угрозы.

Но Стивенс не успокаивался.

— Хаулэнд, откуда у вас маска Пили?

Все с интересом уставились на окружного прокурора, ожидая его объяснений.

— Мне ее прислали по почте. — На лбу у него выступили капельки пота.

— В сопроводительном письме объяснялось, как ею пользоваться, напоминалось, что моя карьера находится в опасности и предлагалось воспользоваться способностью имитировать голоса. В противном случае, указывал автор письма, в полицию сообщат, где похоронен Пили.

— А как вы должны были объяснить, почему используете маску, если вас разоблачат?

— Из-за денег. Хотя, честно говоря, я вообще не должен был допускать разоблачения. Но в крайнем случае мне оставалось бы только сказать правду.

Стивенс изучал выражение лица окружного прокурора. Он не сомневался в том, что Хаулэнд говорит правду, но ему трудно представить, что тот мог попасть в такую ситуацию. Может, его просто одурманили чем-то, заставив поверить в то, что он убил Пили? На этот вопрос придется дать ответ позже.

Стивенс проводил Хаулэнда до входной двери и на прощание сказал:

— Увидимся и обсудим все это завтра.

Окружной прокурор кивнул. На лице его появились красные пятна.

— Боже мой, — взволнованно проговорил он. — Не верится, что ухожу отсюда живым.

Стивенс не ответил. Его занимала уже другая мысль, мысль о серьезной опасности. Он поинтересовался у Хаулэнда:

— Где ты разместил полицейских?

— Что? Думаешь, я такой дурак, что втяну во все это полицию?

Огромным усилием воли Стивенс подавил волнение. В его мозгу быстро пронеслась картина вызова наряда полиции. Нет, они не успеют: слишком много времени уйдет на разъяснения.

Он увидел, как Хаулэнд спускается вниз по ступенькам. Быстро пройдя через холл, Стивенс оказался на одной из террас дома. Он тихо свистнул и принялся ждать.

Из темноты появилась фигура Ригза. Он сунул в руку Стивенса записку и исчез. Развернув записку, адвокат всматривался в нее в свете ближайшего освещенного окна.

— Все решено, — прошептал он.

Стивенс скомкал записку, сунул ее в карман и вернулся в гостиную.

В это время человек небольшого роста, сняв с себя маску лица Ригза, легко проник в дом через одну из многочисленных дверей, ведущих на террасу.

Пока Стивенса не было, к присутствующим присоединилось еще несколько человек. Все общество теперь находилось в гостиной с дубовыми панелями, из которой на террасу выходили стройным рядом французские двери. Все они, кроме одной, были закрыты.

Стивенс насчитал в комнате двенадцать мужчин, не считая его самого, и шесть женщин. Все они выжидающе смотрели на него. Не обращая на них внимания, адвокат направился туда, где стояла телепатка. Девушка покачала головой и сказала:

— Угроза как будто увеличилась десять минут назад, но сейчас снова исчезла. То, чего вы опасаетесь, я понимаю уже более отчетливо, но не до конца.

Стивенс посмотрел на Мистру:

— Сколько людей сейчас находится в Грэнд Хаузе?

— Кого не хватает?

— Ты говорила, что в городе находится сорок один человек?

— Я имела в виду еще и Пили, — просто ответила женщина.

— И они все здесь в данную минуту?

Ответила Стивенсу Тризель:

— Нет, двадцать минут назад Тезла вышел, чтобы посмотреть, все ли вокруг спокойно.

«Итак, в комнате находится восемнадцать бессмертных», — подумал Стивенс. Он внимательно рассмотрел каждого. Несмотря на свои дорогие одежды, мужчины не производили внушительного впечатления. Судьба не слишком позаботилась о том, чтобы наделить этих избранников впечатляющей внешностью. Женщины же, наоборот, были красивы все без исключения — этим и объяснялось то, почему выбрали именно их.

После реплики телепатки насчет маленького индейца, прозвучавшей достаточно громко, чтобы ее услышали все, присутствующие зашевелились и зашушукались друг с другом. Стивенс выждал, пока они немного успокоились, и громко сказал:

— Я просматривал пленку, на которой были отсняты Пили и еще один человек, телосложения Тезлы, но лицо у него было совсем другое. — Не сдержавшись, Стивенс вскричал: — Чертовы маски! Благодаря им, любой может стать тем, кем захочет! Я дважды видел Тезлу. Это был он или маска?

— Маска! — ответил Таннахил.

Стивенс громко выругался, потом спросил:

— Он действительно индеец?

— Да.

Стало абсолютно тихо, но через мгновение тишину прервал вопрос Таннахила:

— Где вы видели фильм, о котором говорите?

— Этому фильму около двух тысяч лет, — ответил Стивенс, одновременно отвечая и не отвечая на вопрос.

— Обыщите все подступы к дому! Проверьте каждую дверь! Приведите его сюда, если он где-то здесь! Мы немедленно все выясним! — начал отдавать приказы Таннахил.

— Подождите!

Голос Стивенса прозвучал так неожиданно резко, что все, бросившиеся к дверям, сразу же остановились и повернулись к нему. В это решающее мгновение в хозяине Грэнд Хауза вскипела кровь его предков. Губы Таннахила растянулись в злобной ухмылке, а глаза сузились в щелки. Эти глаза Танекилы Отважного бурили Стивенса испепеляющим взглядом.

— Что это значит, что ты здесь распоряжаешься? — осведомился он умышленно тихим голосом.

— Открытие любой из этих дверей послужит сигналом для моего партнера начать забрасывать мраморные стены дома элементом сто шестьдесят седьмым.

— Остановившись на мгновение, Стивенс быстро продолжил: — Причин для того, чтобы бить тревогу, — нет, если мы правильно идентифицировали нужного нам человека. Я предлагаю обращаться с ним…

— Мы сами знаем, как с ним обращаться, — прервал адвоката Таннахил. — Согласно нашей традиции.

— Вы будете вести себя с ним так, как я скажу, — заявил Стивенс. — Должен также сообщить вам, мистер Таннахил, что ваше безраздельное царствование здесь подошло к концу. В моем дипломате более пятидесяти экземпляров документа, который вы подпишите, и согласно которому дом перейдет в собственность группы. Группа образует совет директоров новой компании. Ваше имя стоит в этом списке первым, я включил в него и свое имя. Вам лучше начать побыстрее подписывать. Я не позову сюда своего человека до тех пор, пока каждый член группы не получит подписанного документа. Вытащите же кто-нибудь бумаги!