– Так вот, Котик, – продолжила Мышкана, – я и мой отряд, переодетый в костюмы тойтерьеров с запахом ирландских волкодавов, проберёмся во дворец и переведём стрелки всех часов назад.

– Но это невозможно! Туда ни одна мышь не просочится. Мы недавно сделали евроремонт и заделали все щели. К тому же сейчас, – Котик Котович посмотрел на свои нагрудные фамильные часы фирмы Пли-кэт, – уже одиннадцать тридцать. Как вы сумеете добраться до дворца за полчаса? Я скакал верхом несколько часов, прежде чем упал в этот колодец. Кстати, а как ты сюда попала?

– Очень просто. Я каждый день лично пробегаю по линии Мыширгейма, проверяя её надёжность. Мой далёкий прапра придумал хитроумные капкановые ловушки, окружив ими всю нашу небольшую страну. Ловушки соединены между собой мышкотуннелями, по которым только мы можем передвигаться. Мы – мирные мыши, но наша граница всегда на замке, в чём ты и убедился сегодня утром.

– С линией Мыширгейма всё понятно, но как твой отряд проникнет во дворец?

– Я должна открыть тебе тайну. Ты слышал что-нибудь о Клотильде?

– Конечно. Она была любимицей основателя Котовии Коготовича I. В моей спальне висит его парадный портрет с мышкой в зубах. Клотильда погибла от лап моей невоздержанной прапрабабушки Пусси.

– Не совсем так. Она должна была погибнуть. Но верный слуга Пафнутий успел предупредить Коготовича I о готовящемся покушении, и Клотильда бежала за границу, где основала Мышляндию. Между дворцами прорыли туннель (в целях экономии очень узкий), и каждую ночь Королева Кло навещала своего дорогого друга и покровителя. Судя по неопубликованным мемуарам, они были очень счастливы. Я – праправнучка той самой мыши Клотильды, впоследствии Королевы Кло, и я к твоим услугам, дорогой Котик. У меня сохранился план туннеля и код выхода из него. Через четверть часа мы будем за портретом Коготовича I в твоей спальне. Наберись терпения. Я уже отдала приказ сотрудникам ЧЭЭМЭС о твоей доставке на землю. Не будем терять драгоценных минут.

И она исчезла. Пока Королевич пребывал в беспокойстве за судьбу операции «Время назад», отважная Принцесса во главе Мышиного отряда особого назначения (МООН) в костюмах тойтерьеров на сверхскоростном самокате мчалась по секретному туннелю во дворец Котика Котовича. Без тринадцати полдень Мышкана кончиком хвоста набрала только ей известный код замка 01-02-03, и крошечная дверца за парадным портретом Коготовича I открылась. Моонцы без труда вернули время назад во всех помещениях, в зале заседаний Госсовета и на кухне, где повара с ушами ушли в сбивание крема для завтрашнего праздничного торта. Оставалось самое важное и сложное – переставить стрелки в кабинете премьер-министра.

Набегавшись с раннего утра с проверками хода подготовки к торжествам, Котовасий задремал в вольтеровском кресле у камина, на полке которого расположились огромные старинные часы. Чуткий сон премьера нарушила мышиная возня. Приоткрыв левый глаз, он с изумлением обнаружил тойтерьера, повисшего на минутной стрелке. «Непорядок, – мяукнул Котовасий, вздыбив шерсть, – я тебя», – и изготовился к прыжку. Вдруг его ноздрей коснулся угрожающий запах ирландского волкодава, и немедленно появились неприятные воспоминания в голове и покалывания в области сердца. Пока министр пил разбавленную валерьянку из графина, стрелки старинных часов отбежали на два часа назад, а Принцесса с отрядом вернулась в королевскую опочивальню.

Заметая следы пребывания, Мышкана бросила взгляд на портрет Коготовича I с мышкой в зубах и увидела, что розовая лапка знаменитой прапра настойчиво указывает на секретер возле окна. «Клотильда подаёт мне тайный знак, – подумала Принцесса, – надо разобраться, в чём тут дело», – и молниеносно вскарабкалась на указанный предмет антикварной мебели. Крышка секретера походила на шахматную доску из разноцветных квадратиков драгоценных пород дерева. Где-то на расстоянии среднего мышиного хвостика от середины крышки чуть влево мерцал лунный камень. Принцесса наступила на него правой лапкой. Раздался щелчок, заиграла старинная французская мелодия «Au Claire de la lune», под которую открылся боковой ящичек. В нём лежал свёрнутый в трубочку свиток, перевязанный золотой ленточкой. «Его надо обязательно прочесть», – решила Мышкана. В этот момент в коридоре послышались шаги и раздался осторожный стук в дверь. Принцесса юркнула в тайник, а бойцы МООНа скрылись в туннеле за портретом Коготовича I. В спальню величественно зашёл камердинер Котика Котовича Бригс из рода голубошёрстных британцев. «Sorry to disturb your Royal Highness, but I should like to inform you, that your new bouts for tomorrow`s ceremony are ready I`m afraid» («Прошу прощения за беспокойство, Ваше Королевское Величество, но я хотел бы сообщить вам, что ваши новые сапоги для завтрашней церемонии, боюсь, готовы») – произнёс он с великолепным чисто оксфордским акцентом и отвесил церемонный поклон в сторону ванной комнаты, откуда доносился шум льющейся воды, которую Королевич забыл выключить, чистя зубы. Пятясь задом к двери, как того требовал этикет, Бригс обратил внимание на открытый ящичек в боку секретера и счёл своим долгом закрыть его. Из-за любви камердинера к порядку Принцесса оказалась в ловушке без единой щёлочки или дырочки, хорошо ещё, что Мышкана не страдала клаустрофобией и на всякий случай обладала самыми острыми зубками в мире, по утверждению придворного дантиста. Больше всего её сейчас волновало, справились ли со своей задачей сотрудники ЧЭЭМЭС.

Принцесса волновалась напрасно. Чрезвычайные мышиные службы со своей задачей по извлечению Королевича из ловушки № 22 справились превосходно. Оказавшись на земле, Котик Котович искренне поблагодарил спасателей. Он также обнаружил пони Альфреда, мирно пасущегося вдалеке от предостерегающего плаката «Осторожно! Граница на замке!». Альфред приветствовал хозяина радостным ржанием и раз пять проскакал мимо, потому что ему выдали под расписку две пары безразмерных бахил-скороходов и он никак не мог к ним приспособиться. Наконец пони был осёдлан, и Котик Котович помчался во дворец, на сей раз погружённый в мысли о прекрасной Мышкане. Он понял, что влюблён и всерьёз готов объявить о своей помолвке, почти готов. Почти, потому что неизвестно, как народ посмотрит на такой смешанный брак, а вдруг не поймёт, начнутся волнения, недовольство. Конечно, история Котовии помнит странные взаимоотношения Коготовича I с Клотильдой, но одно дело – фаворитка и совершенно другое – законная жена. Пожалуй, для начала всё же надо изменить конституцию.

Поскольку наступило время обеда, котовцы, занятые поглощением рыбных блюд, не обратили особого внимания ни на озабоченное выражение морды Королевича, ни на его шишку на затылке. Только камердинер Бригс, увидя её, всплеснул лапами и помчался за льдом.

Когда премьер-министр вторично за сегодняшний день вошёл в государеву опочивальню, то застал Королевича в задумчивости у окна, облокотившимся на секретер, с огромной ледяной грелкой на затылке.

– О, мой Кот! Что случилось, Ваше Величество? – возопил Котовасий.

– Не обращайте внимания. Это одна очень умная мысль пыталась выскочить, и я охлаждаю её пыл. Итак, я готов сообщить вам своё решение.

– Я весь внимание, сир.

– Я вношу поправку в конституцию. Отныне помолвка объявляется только после полного познания самого себя.

– Но… – ошеломлённо промяучил Котовасий.