Желтый автобус, всю дорогу дребезжа и чихая клубами сизого дыма, всего за полтора часа довез Виктора Викторовича Крюшевица до села Ровного. Сойдя на остановке, он сразу же отметил, что село не отвечает своему оптимистичному названию. Несколько деревянных и пара кирпичных хат были будто бы специально расположены наперекор друг другу, развернувшись в разные стороны фасадами. Дорога, с ноября не чищенная от снега, виляла от двора к двору зигзагами. Вдобавок в радиусе видимости не было ни одного прямого забора и ровно врытого столба. Перекошенная физиономия, явно начавшего принимать уже с утра, встречающего превосходно дополняла картину. В руках местный держал картонку с криво выведенной надписью: «Метиаролох».

Встречающим оказался, сообщивший об аномалии, Альберт Эдгарович Байрон, потомок аристократического рода, вынужденный, по его словам «в свете чудовищных обстоятельств влачить жалкое сусест… су-ще-ствование среди тех, хто ниже по сословной лестнице». Это и еще множество фактов из своей нелегкой жизни он, голосом жующего кашу пропитого алкоголика, поведал Виктору по пути к аномальному озеру, расположенному в трех километрах от Ровного.

— Во! — сказал Альберт, разведя руки в стороны. — Уди-удивительное явление этой… природы!

И Виктор не смог с ним не согласиться. В пятнадцатиградусный мороз среди девственно-чистых снегов чернела не тронутая льдом поверхность озера, а над ним густой белой шапкой поднимался пар.

Виктор снял перчатку и осторожно опустил палец в воду.

— Теплая, — удивился он. Толстые стекла его очков быстро покрылись испариной.

— Ну, а я шо говорил?

Получив обещанное вознаграждение, представитель аристократов села Ровного, долго и старательно тряс руку метеоролога и, едва не прыгая от радости, удалился восвояси. А Виктор Крюшевиц, сотрудник центра наблюдения за погодными аномалиями при росгидрометцентре, остался один на один с очередной загадкой природы.

За полчаса Виктор Викторович поставил все эксперименты, которые мог поставить без специального оборудования и лаборатории. Он узнал, что температура воды в озере составляла около шестнадцати градусов тепла. По словам того же Альберта, бывала и теплее. Метеоролог обошел озеро вокруг, оно было небольшим. Раскопав снег и, содрав слой гниющего дерна, взял образцы грунта и воды в трех местах. Аккуратно подписал пластиковые пробирки и сунул их в ящичек для образцов. Затем слепил снежок и погрузил наполовину в воду, больше для забавы, нежели для дела, наблюдая, как он тает. Сел на снег, достал диктофон и начал записывать свои первые впечатления.

«В радиусе двух километров видел еще три озера разного размера. Форма их и частота расположения говорят об искусственном происхождении. Возможно, песчаные или глиняные карьеры. Впрочем, все остальные озера покрыты толстым слоем льда».

Увлекшись заметками, Виктор не обратил внимания, как к озеру, хрупая не тронутым снегом, подошла женщина. И потому вздрогнул, чуть не выронив диктофон из рук, когда она обратилась к нему пронзительно высоким голосом:

— Вот и правильно, молодой человек, искупайтесь.

Он испугано взглянул на женщину снизу вверх. Было ей лет пятьдесят. На бледном с отвисшей кожей лице особо чудовищно смотрелась улыбка раскрашенных ярко-красным губ. Тело ее было не одето, а скорее завернуто в нелепое бордовое пальто. Отороченные пухом рукава были пусты и свисали по бокам пухлой фигуры.

— Я говорю, купайтесь смелее. Водичка отличная, — сказала она уже не так громко в ответ на его вопросительный взгляд.

— Я, вообще-то, не хочу, — затряс головой Виктор.

— Вот и зря.

Женщина подошла к берегу озера, скинула пальто, как оказалось, одетое поверх купальника, стянула валенки и нырнула в воду. Ее голова появилась над черной водной гладью спустя минуту.

— Сегодня прохладная, — крикнула она издалека. — Вот на прошлой неделе — вообще красота. Вокруг тридцать морозу, а озеро как парное молоко. Аж вылезать не охота.

— И часто купаетесь? — полюбопытствовал Виктор.

— Да уж почитай всю зиму организм укрепляю. Вода-то, ух! Одно здоровье, а не вода.

«Ну, это еще анализы покажут, что там, а не вода», — подумал Виктор про себя.

— А в прошлую зиму что?

— В прошлую? — задумалась женщина. — В прошлую такого не было. — Она нырнула и появилась только через минуту. — А может и было, просто мы не знали.

— Спасибо, — сказал Виктор, поднимаясь с корточек.

— За что? — не поняла купальщица.

— За информацию, — ответил Виктор и, собрав приборы и повесив на плечо ящичек с образцами, направился от озера прочь.

— Заходите, заходите! Очень рад. Присаживайтесь. Может чаю?

Глава областной администрации Николай Васильевич Николов встретил метеоролога с радушием, граничащим с навязчивостью. Виктор сначала как-то растерялся, затем насторожился, ведь обычно такая встреча означала только одно — встречающему от тебя что-то нужно.

— Вы по поводу озера? Да, я уже в курсе.

Действительно, молодой для своей должности глава в своем шитом золотыми нитками костюме производил впечатление человека, который всегда в курсе. Улыбка во все тридцать два, полностью лишенная волос голова и худые узловатые руки придавали ему сходство со скелетом. А маленькие черные глазки блестели холодом и расчетливостью.

— Так чаю, кофе? Может, коньячку?

— Спасибо, конечно, — ответил Виктор, — но мне бы карты.

— Что ж, можно и сыграть, — колода моментально появилась в руках Николова, как будто он только и ждал такого предложения.

— Нет, — Виктор затряс головой так, что его очки сползли на нос. — Мне бы карты подземных коммуникаций в районе села Ровного.

— Ах, это! — хлопнул себя по лбу Николов. — Вот, пожалуйста. — Стопка бумаг легла на стол. — Я уже лично все проверил. Никаких теплотрасс под озером нет. Убедитесь сами.

Виктор развернул чертежи и стал внимательно их просматривать.

— А пока вы убеждаетесь, может… — он красноречиво позвякал под столом стеклянной тарой.

— Нет, — ответил Виктор жестко и поправил очки, — на работе не пью.

— Понимаю, — осклабился Николов. — А долго вы у нас проработаете?

— Пока не выявлю природу аномалии, — задумчиво протянул Виктор, водя пальцем по схемам.

— Так вы считаете, что это аномалия? — в голосе главы послышалась надежда.

— Центр наблюдения за погодными аномалиями, который я представляю, как раз и занимается тем, что изучает аномалию и определяет, аномалия это или нет.

— А кто-нибудь еще у нас представляет этот ваш аномальный центр? Я имею ввиду, может кто-то стоит на морозе и дожидается?

— Нет, я один, — буркнул Виктор.

— А если обнаружится, что феномену озера нет объяснения, тогда приедут ваши коллеги?

Виктор поднял печальные, увеличенные толстыми линзами очков глаза на администратора.

— Не приедут. Я в этом центре всего один. Хотя наверняка подтянутся несколько ученых, кропать свои диссертации. А если окажется, что аномалия представляет угрозу — приедут военные.

— И что, были прецеденты? — заинтересовался Николай Васильевич.

Виктор произнес со всей серьезностью, чтобы Николов не усомнился:

— Были. Но это государственная тайна.

На самом деле прецедентов не было. Центр наблюдения за погодными аномалиями при Росгидрометцентре уже два года как лишили финансирования за ненадобностью. Сотрудники разбежались по отдаленным метеостанциям и региональным новостям. И центр держался исключительно на энтузиазме и связях единственного оставшегося сотрудника. И самым для Виктора обидным было то, что работа центра бесполезной не была. За годы его существования были обнаружены и исчезающие вихри в средней полосе, и «гремучие дожди» на Чукотке, и дрейфующий ледяной остров в Азовском море. Но правительство упорно не желало замечать того, из чего нельзя извлечь материальной или политической выгоды для страны.