Какова магистраль современного русского национализма? Вне всякого сомнения, это национал-демократия. Нам бессмысленно сегодня быть консерваторами. Консервировать в нынешней России нечего. Заниматься консервированием уместно, находясь у власти, нахождение в оппозиции само по себе предполагает демократические дискурс и практики.

     Мы не сторонники "демократии во что бы то ни стало", демократия для нас — это, прежде всего, инструмент, с помощью которого русские, наконец-то, из разрозненной, атомизированной (и усердно атомизируемой) массы смогут превратиться в политический народ — полноценную европейскую нацию и создать русское национальное государство, подобное другим европейским национальным государствам.

     Нациостроительство может осуществляться и "сверху", авторитарно. Если оно успешно — "победителей не судят". В конце концов, те же немецкие национал-либералы поддержали консерватора Бисмарка, когда поняли, что его политика эффективна ("железный канцлер", впрочем, тоже в некоторых вопросах пошел им навстречу). Но где наши Бисмарки? Разговоры о модернизации остаются пустой болтовней, вместо нее, Россия уверенно сползает в дурно пахнущее болото "нового средневековья". Что ж, в подобных случаях рецепт один: "Спасение утопающих — дело рук самих утопающих!"

     Нам бросают упреки, что национал-демократическая традиция не имеет корней в русской истории и русской мысли. Это неправда. Россию в Смутное время спасли не "властные вертикали", а низовое самоуправление с его демократическим лидером Кузьмой Мининым. Первыми последовательными русскими националистами были демократы-декабристы с их этосом самостоятельного и ответственного гражданина своего Отечества, прямо противоположным леонтьевскому "сладострастному культу палки", столь популярному у отечественных консерваторов и вчера, и сегодня.

     Разумеется, путь к русскому национальному государству долог и тернист, но с чего-то надо начинать. Например, с создания первоячеек русского гражданского общества, с самоорганизации русских на почве конкретных социальных интересов и практик. Именно в этом направлении работают сегодня такие общественные движения как РОД и ДПНИ, активисты которых (сам главред Крылов, Надежда Шалимова, Наталия Холмогорова, Владимир Тор) составляют редакцию "ВН".

     Мы не разрываем с традициями русского национального движения, мы стремимся их творчески развивать. Поэтому в редакционный совет журнала вошли наряду с философами, политологами, историками нового поколения (Андреем Ашкеровым, Кириллом Бенедиктовым, Олегом Неменским, Михаилом Ремизовым, Павлом Святенковым, Валерием Соловьем) первопроходец национал-демократии в девяностые Александр Севастьянов, патриархи "русизма" Сергей Семанов и Игорь Шафаревич.

     "ВН" не намерены превращаться в национал-демократический "междусобойчик". Да, у журнала есть "генеральная линия", но мы публикуем и будем публиковать всех, кто может сказать что-либо весомое и интересное по волнующей нас проблематике. Откройте второй номер, и вы найдете там тексты Глеба Павловского и Эдуарда Лимонова, Александра Елисеева и Олега Кильдюшова, исследования высококвалифицированных и далеких от политических страстей историков о демократических традициях в Киевской и Московской Руси, о национализме и демократии в исламском мире… Так что мы отнюдь не маргиналы, как хотелось бы доказать супостатам русского национализма. Нам сочувствуют или, по крайней мере, с нами готовы вести уважительный диалог самые разнообразные интеллектуальные и общественные силы.

     А главное: в журнале хотят печататься многие и многие хорошие авторы. В обозримом будущем ему не грозит нехватка материала. В редакцию приходят качественные статьи не только из Москвы и Питера, но и из Екатеринбурга и Сыктывкара, Воронежа и Краснодара, Кемерова и Саратова, Франции и Финляндии… В начале октября выходит третий номер, посвященный теме этноконфликта, и уже практически собран четвертый, исследующий проблемы федерализма и регионализма.

     Ну и еще один немаловажный показатель востребованности нашего проекта: экземпляры "Вопросов национализма" вмиг разлетаются с прилавков книжных магазинов.

Сергей Сергеев, научный редактор журнала "Вопросы национализма"

Мода на "русскую национал-демократию" возникла где-то в середине "нулевых", в разгар "путинской восьмилетки". А вот в 90-х годах было модным позиционировать себя как "национал-авторитариста", апеллируя к "сильной руке". И, кстати сказать, именно тогда русское национальное движение что-то собой представляло. Вспомним хотя бы РНЕ, объединившее тысячи молодых националистов. Это, конечно, не идеал, но это все же нечто существенное. Да и лимоновское движение было намного сильнее, когда его лидер равнялся на вождизм, на Сталина, Муссолини, Троцкого.

     Несколько тысяч членов насчитывала и Национал-республиканская партия России (НРПР) Николая Лысенко. Опять-таки, кстати сказать, НРПР возникла в 1990 году — как национал-демократическая Республиканская народная партия, попытавшаяся взять на вооружение "идеи Солженицына". Однако очень скоро "народные республиканцы" перешли на позиции национал-авторитаризма — с явным уклоном в социализм. И это только усилило партию.

     Сегодня ничего подобного нет и в помине. Из всех националистических структур хоть каким-то влиянием пользуется лишь аморфное ДПНИ, объединенное по принципу "дружбы против". Оно, правда, подвержено влиянию национал-демократии, однако там сильны и национал-имперцы. Еще существует довольно-таки яркое течение интеллектуалов (Константин Крылов, Сергей Сергеев и пр.), которое сегодня группируется вокруг журнала "Вопросы национализма". Именно эти интеллектуалы и генерируют идеи национал-демократии, под влиянием которых находится большинство политически активных националистов. (Правда, на "бренд" национал-демократии претендует еще и экзотическое направление "русских регионалистов", чьим идейным и поэтическим вдохновителем выступает Алексей Широпаев. Это крыло нацдемов ратует за создание разного рода русских республик — Залесской и т. д. Но тут уже не может быть и речи о русском национализме, ибо любой национализм предполагает наличие единого национального государства). Сегодня русский национализм ставит во главу угла протест, поэтому он и подвержен влиянию национал-демократии. При этом многим сама идея демократии не очень-то и нравится, но она вполне подходит для протеста. Именно поэтому русские националисты ныне слабее, чем в 90-е годы. Тогда протесту также уделялось достаточно внимания, но на первый план всё же выдвигалась идея установления "русского порядка" (успешнейший бренд РНЕ). Отсюда и серьезные достижения, которые, впрочем, так и не были сохранены.

     Причиной тому стала некоторая трансформация режима (в основном в плане подачи образа), который стали воспринимать как едва ли не авторитарный. Сверху заявили о долгожданном наведении порядка, что дезориентировало очень многих. Большинство восприняло перемены как долгожданное "возвращение государя" и успокоилось.