"НУЖЕН ЗРИМЫЙ ВРАГ!"

     Правящий класс США в нынешних кризисных условиях не может позволить себе раскола наподобие того, что произошёл в 2000 году. А то, что такой сценарий вполне возможен, продемонстрировали ход и итоги промежуточных ноябрьских выборов. Чтобы не допустить нового раскола, необходима такая долгосрочная стратегия, которая бы консолидировала политическую элиту США вокруг "образа врага". При всех различиях между демократами и республиканцами, политический класс США пришёл к середине 2010 года к окончательному выводу, что таким безусловным экономическим, политическим и военным врагом на среднесрочную перспективу является Китай, а в долгосрочной — объединенная Евразия.

     Лейтмотив "Китай — наш стратегический враг" к осени 2010 года в основном объединил элиты США и ЕС. И именно это дало возможность выработать видение новой роли НАТО как основной инфраструктуры для такой консолидации. Без такого образа общего врага Североатлантический альянс после развала Советского Союза, оказался в серьезном кризисе. Достаточно сказать, что из нынешних его 28 членов только пять стран вносят платежи в оборонный бюджет альянса в соответствии с установленными нормами.

     Западу нужен Китай в качестве глобального врага не потому, что КНР сегодня представляет реальную военную или экономическую угрозу. Консолидированный военный и экономический потенциал США и Европы значительно выше китайских возможностей. В глобальном плане КНР уязвима в гораздо большей степени, чем его западные противники. И еще не известно, что будет с китайской экономикой через несколько лет. Но Китай как символ тотального врага нужен Западу, прежде всего, для консолидации в условиях нынешнего не преодоленного кризиса и переструктуризации в своих интересах глобального экономического механизма. Собственно, именно мобилизация против общего врага позволила западным элитам преодолеть кризисы в 30-х и 50-х годах ХХ века. Поскольку в качестве такого глобального врага определили Китай, понятно, почему те же Обама и Меркель с легкостью согласились в Лиссабоне с требованием Турции не упоминать Иран в качестве потенциальной угрозы для Европы.

     Как известно, политика, это, прежде всего, способность консолидировать все возможные ресурсы для оказания максимального давления на основного противника, вплоть до открытой войны. Основным таким ресурсом в современной внешней политике является коалиционный потенциал. Поэтому т.н. новая стратегия НАТО должна на самом деле послужить рамками для формирования глобальной антикитайской коалиции, а еще точнее, объединения против Евразии. Соответствующая иерархия такой коалиции в Лиссабоне уже определилась. На вершине — Соединенные Штаты, и Европа с этим уже безоговорочно согласилась. Это означает, что в новых условиях НАТО становится компонентом глобальной военной инфраструктуры Соединенных Штатов. Второй уровень — англосаксонские союзники США: Великобритания, Канада. На третьем уровне — ключевые европейские страны: ФРГ, Франция, Италия. На четвертом уровне — все остальные натовские страны. Вот такая атлантическая демократия!

     Военно-политическая иерархия НАТО в контексте новой стратегии Альянса должна стать стержнем формирующейся широкомасштабной антикитайской коалиции. И здесь наиболее существенное — формирование системы "стратегического партнерства" Альянса со странами, которые необходимы для "политики глобального окружения" Китая. Поэтому в Лиссабоне такое стратегическое партнерство предложили не только России, но и Новой Зеландии, Малайзии, Австралии, Японии. Другими вовлекаемыми в антикитайский контур странами наверняка окажутся Индия, Вьетнам, Южная Корея.

     В официальных документах и в выступлениях на саммите ни одного слова не было сказано о Китае!

     Накануне лиссабонского саммита Б.Обама совершил трехдневный визит в Индию, важнейшую страну для реализации политики "окружения Китая", где заявил, что "налаживание "стратегических партнерских отношений" с Дели является "краеугольным камнем" азиатской политики Вашингтона". Кстати, оборонный бюджет Индии растет в последние годы рекордными темпами. Примечательно также, что вопреки негласной традиции, после индийского визита Б.Обама не посетил Пакистан.

     Нельзя обманываться — в рамках новой стратегии США и НАТО фактически начали подготовку к глобальной войне. Это не значит, что такая война обязательно будет. Но угроза силовой конфронтации всё чаще будет использоваться в политических целях. И уже используется.

     Например, совсем недавно, в октябре нынешнего года, министр обороны США Роберт Гейтс открыто вмешался в давний территориальный спор между Японией и Китаем, в течение многих лет оспаривающих суверенитет над островами Сенкаку (Дяоюйдао), расположенными к северу от Тайваня. Р.Гейтс заявил, что США готовы защищать интересы Японии в соответствии с двусторонним договором о военной помощи. В ноябре во время встречи в Токио премьер Японии Наото Кан поблагодарил Обаму за поддержку, заявив, что "присутствие вооруженных сил США в регионе становится всё более важным".

     В Лиссабоне был дан старт к реальной подготовке к тотальной военной конфронтации, со всеми вытекающими отсюда политическими, экономическими, идеологическими последствиями. В военном аспекте ключевым моментом является форсированное развертывание к 2020 году системы глобальной американской ПРО, в рамках которой только Вашингтон будет принимать окончательное решение. И все дипломатические разговоры о "европейской ПРО", "натовской ПРО" — это, по сути, только "операции прикрытия". Формально на саммите договорились о создании т.н. европейской ПРО. На её развитие будет выделено 200 млн. евро за 10 лет. Сумма эта совершенно ничтожна для реального проекта, что подтверждает его полную фиктивность с военной точки зрения.

     Удивленный Дм.Медведев заявил, что в самом НАТО еще не вполне понимают, как эта европейская ПРО будет выглядеть. И понятно, почему в Лиссабоне фактически сразу отвергли российское предложение (тоже, конечно, пропагандистское) об интеграции американской и российской ПРО. Во-первых, это совсем не реально с военной точки зрения. Во-вторых, Вашингтону это абсолютно не нужно.

      "ЗАЧЕМ ОНИ ОБХАЖИВАЮТ МОСКВУ?"

     Единственная страна — не член НАТО, о которой в принятой стратегической концепции говорится много и неоднократно, — Россия.

     Во-первых, потому, что для успешного формирования глобальной антикитайской коалиции нельзя допустить развития китайско-российского стратегического сотрудничества. Поэтому в начинающейся решающей битве за изменение мирового баланса сил значение России как ключевого компонента Евразии существенно повышается во внешней политике и Китая, и Запада.

     Во-вторых, в российском истеблишменте прозападное лобби существенно сильнее прокитайского. А это означает, что у НАТО есть потенциально мощный союзник внутри России.

     В-третьих, в новой стратегической доктрине НАТО говорится, что "Россия не представляет угрозы" для Запада, но не потому, что западные элиты вдруг полюбили и стали доверять Москве. Слабеющая в военном и социально-экономическом плане Россия сама по себе действительно перестает быть стратегической угрозой для Запада в долгосрочной перспективе.