Медведев в суде показал, что Михайлов был сильно испачкан в крови: "У Михайлова одна рука была так испачкана в крови, как будто он окунул ее в кровь. Кровь просочилась и запеклась между пальцами". Вы слышали эти показания, граждане судьи. Разве эти показания не подтверждают объективно утверждение Михайлова о том, что он пытался зажать рану своей рукой?
Тот же Медведев, задержавший Михайлова, показал: "Михайлов кричал, что он не убивал, что это его товарищ".
Таким образом, версия Михайлова находит непосредственное подтверждение в показаниях свидетеля Медведева, и непонятно, почему прокурор ссылается на показания этого свидетеля как на доказательство виновности Михайлова.
Не менее важные показания дали другие свидетели, присутствовавшие при задержании Михайлова.
Свидетель Кошкин показал: "Михайлов кричал, дайте "скорую помощь", это мой товарищ, его зарезали".
Свидетель Петрова показала, что Михайлов бежал навстречу милицейской машине и кричал: "Зарезали товарища, окажите помощь!"
Свидетель Аверьянова показала, что она видела Михайлова, когда он с работниками милиции стоял около трупа и кричал: "Пускай я буду убийца, но спасите товарища".
Медведев утверждает, что при задержании Михайлов не пытался бежать, но сопротивлялся, когда его сажали в машину. Важно установить, почему он сопротивлялся. Михайлов объяснил, что он хотел добиться оказания помощи Матицину, считая, что он еще жив. Все свидетели подтверждают, что Михайлову со стороны кричали: "Убийца", а он отвечал: "Пусть я буду убийца, спасите моего товарища". Эти показания подтверждают объяснения Михайлова.
Разве не ясно, что убийца, всадив нож в грудь своей жертве, стремится скрыться, убежать, избежать задержания у трупа? А Михайлов бежит навстречу милицейской машине, кричит: "Зарезали товарища, окажите помощь". Несмотря на то, что он весь испачкался в крови, пытаясь помочь раненому товарищу, Михайлов не думает в этот момент о том, что на него может пасть подозрение, он не стремится скрыться, он обращается за помощью к тем, от кого должен бежать преступник.
Это еще одно обстоятельство, говорящее о том, что убийство совершил не Михайлов, что убийца убежал с места преступления и унес с собой нож.
Следующее обстоятельство, на которое ссылается прокурор как на доказательство виновности Михайлова, - это заключение судебно-медицинской экспертизы о пятнах крови. При этом прокурор ставит вопрос так: "Вы не можете, граждане судьи, отвергнуть заключение экспертизы".
Здесь два момента чрезвычайно существенных. Один момент относится к области законодательства, а другой - к области практического значения этой экспертизы для обвинения.
Из области законодательства вряд ли мне нужно напоминать вам, граждане судьи, что заключение всякой экспертизы, в том числе и судебно-медицинской, является одним из видов доказательств и что суд, оценив это доказательство, может принять его или отвергнуть, как и всякое иное доказательство. Поэтому прокурор совершенно неправ, если он утверждает, что вы, граждане судьи, не можете отвергнуть заключение судебно-медицинской экспертизы.
Эксперт совершенно бездоказательно утверждает, что пятна крови на одежде Михайлова могли образоваться только при нанесении им удара ножом и что такие пятна, в большинстве своем мелкоточечные, не могли образоваться при тесном соприкосновении с Матициным после получения им ранения. Это свое утверждение эксперт не сопровождает какой-либо обоснованной мотивировкой.
Если взять заключение эксперта в совокупности с описанием вещественных доказательств (одежды Михайлова), сделанным тем же экспертом в предварительном следствии, то не является ли это заключение, наоборот, подтверждением версии Михайлова?
Не слишком ли много крови оказалось на одежде Михайлова для того, чтобы признать его виновным в нанесении одного удара ножом?
Если Михайлов нанес Матицину один удар ножом в грудь, то на него могли попасть брызги крови. Эта кровь могла попасть на том уровне, где нанесена рана. Кровь могла брызнуть на руку, на грудь, немного выше, немного ниже. Но когда вы смотрите описание на листе дела 87, вы убеждаетесь, что на плаще и одежде Михайлова обнаружено 122 пятна крови, причем из этих 122 пятен крови только 26 являются мелкоточечными, остальные же так называемые помарки. Размеры этих "помарок" таковы, что неизбежно возникает вопрос о тесном соприкосновении Михайлова с раненым Матициным. Откуда, каким образом могли попасть эти пятна-"помарки" на изнанку плаща, на задние полы плаща, на изнанку и внутренние поверхности рукавов, если не поверить Михайлову, что он наклонялся к раненому Матицину, подымал его к себе? Иначе откуда кровь на изнанке карманов, откуда кровь на внутренних поверхностях обоих рукавов, откуда кровь на подошвах сандалет?
Наличие такого числа больших пятен-"помарок" (а отдельные из них доходят до размеров 66-68 кв.см) подтверждает объяснения Михайлова, а не доказывает его виновность.
На вопрос, поставленный защитой в судебном заседании, эксперт ответил, что в течение некоторого короткого времени после того, как была нанесена рана, кровь может пульсировать и фонтанировать, а следовательно, давать брызги.
Вспомним показания Медведева о том, что когда он задержал Михайлова и подошел к лежащему Матицину, то Матицин был еще жив, что пульс, очень слабый, но еще был. Значит, в тот момент, когда Михайлов пытался оказать помощь Матицину, кровь еще могла фонтанировать.
Я уже не говорю о том, что когда в закусочной при драке был разбит нос Лукашеву, мелкоточечные брызги крови тоже могли попасть на одежду Михайлова. Ведь экспертиза не дала заключение, что кровь, обнаруженная на одежде Михайлова, по типу и группе совпадает с кровью убитого Матицина.
При таком положении нельзя утверждать, что заключение судебно-медицинской экспертизы о пятнах крови на одежде Михайлова является достаточным доказательством виновности Михайлова в убийстве.
Мне осталось сказать немного. Я подхожу к концу своей защитительной речи. Мы допросили много свидетелей. К сожалению, большинство из этих свидетелей не могли или не хотели рассказывать суду, как дело обстояло в действительности. Но тем не менее из показаний ряда свидетелей с совершенной очевидностью вытекает, что в момент, непосредственно предшествующий совершению убийства, в Косом переулке было не два человека убийца и убитый, - а больше.
Свидетельница Петрова первоначально давала показания, и Аверьянова давала такие показания, - что в Косом переулке стояли дравшиеся в закусочной, а в закусочной, как вы помните, дрались 5 человек, четверо избивали Лукашева. После этого Петрова изменила свои показания и сказала, что видела только троих, причем видела так ясно, что сделала различие между водкой простой и "московской" - уточнила, что в руках Матицина была водка не простая, а "московская". При этом Петрова утверждала, что третьим был "парень в синей вельветовой куртке", т.е. Федоров. Потом она изменила еще раз показания и сказала, что не видела парня в вельветовой куртке, а видела черного, в котором она предположительно опознала Белякова.
Но это свидетель, который больше всего боялся признаться в том, что именно она в этот момент выпустила из двора закусочной на Косой переулок Лукашева.
А что говорят другие свидетели?
Свидетель Кошкин показал, что на Косом переулке была группа лиц, человек 5 или 6, которые дрались, а когда он через несколько минут возвращался обратно, то увидел на этом месте только труп и Михайлова.
Свидетель Сергеева, которая сегодня давала показания в судебном заседании, подтвердила, что за углом закусочной их было несколько человек, не два, а больше. Это она указала Кошкину, куда пошли эти люди.
Власова - девочка, которая была допрошена в предварительном следствии и которая, к сожалению, не смогла дать показания в суде, утверждала, что "этих дяденек было человек 10", а потом она видела, что осталось только два: "дяденька в коричневой плаще" - это Михайлов, "тащил другого, и другой упал".
