— Взять его — могло быть выбором, но судьба привела тебя к этому. Если бы ты была невинным объектом скоса, Рон передал бы тебя серафимам в первый же день. Но он не сделал этого, — Барнабас нахмурился сильнее. — Я должен был понять еще тогда, но я никогда не подозревал, что он опустится так низко, чтобы держать тебя в темноте с помощью лжи.

— Рон сказал, что говорил серафимам про меня, чтобы просить их разрешить мне оставить камень, — сказала я, сбитая с толку. — Если он не сделал этого, почему у меня все еще камень?

— Потому что и Кайрос не сказал им, что он у тебя.

— Почему? — спросила я. Я не могла думать. Я оцепенела. Мне нужен ответ, и я не могла понять, за что схватиться, чтобы догадаться самой.

Барнабас сдвинулся в кресле, запахивая пальто.

— Я думаю, что Кайрос хочет тебя уничтожить, чтобы ему не пришлось отказываться от своего поста, и если серафимы обнаружат твое существование, даже зная, что ты мертва, они заставят его подчиниться их воли. Однако если ты будешь уничтожена, они будут вынуждены позволить ему остаться темным хранителем времени в этот поворот колеса.

Кайрос будет жить вечно. Бессмертие — его высшая цель. Вот почему он убил меня, а потом пришел за мной. Он хотел уничтожить мою душу полностью. Паника стала опять нарастать.

— Нет. Ты ошибаешься. У меня просто не тот амулет, — сказала я. — Мне просто нужно его вернуть. Мне также нужно вернуть амулет Накиты, — пролепетала я, в то время как Барнабас откинулся назад, уставившись взглядом в потолок. — Сказать ей, что мне жаль. Может быть, она позволит Джошу жить.

— Если Накита найдет тебя, она доставит тебя Кайросу, — сказал Барнабас в потолок. — То, что тебе жаль, ничего не изменит. Ты уже завладела амулетом темного хранителя времени. Ты, Мэдисон. Чтобы Кайрос смог вернуть его, твоя душа должна быть уничтожена! Только один из вас может быть темным хранителем времени.

У меня кружилась голова. Должен быть выход.

— Или я или он? Я так не думаю, — сказала я, у меня начинала болеть голова. — Я могу отделиться от моего амулета. Возможно, причина этого в том, что он на самом деле не принадлежит мне. Ты хотя бы думал об этом? Если я смогу полностью вернуть его Кайросу, тогда, возможно, я восходящий светлый хранитель времени.

Барнабас прекратил дергать ногой, и повернулся ко мне, взвешивая это.

— Рон сказал не отделяться от амулета.

Я задрожала, не способная вздохнуть от надежды.

— И Рон лгал мне, нам. Я думаю, это стоит попробовать. Барнабас, я не восходящий темный хранитель времени! — я отвела взгляд от его полного решимости лица. — Мне нужно поговорить с Кайросом, — пробормотала я. — Где он живет?

У Барнабаса челюсть отвисла.

— Ты не пойдешь разговаривать с Кайросом! — сказал он. — И к тому же, я не знаю. — Падший ангел развернулся в кресле лицом ко мне, поднимая ногу так, чтобы опереться на подушку.

— Мэдисон, даже если ты восходящий светлый хранитель времени и можешь вернуть ему амулет, Кайрос, в любом случае, уничтожит твою душу, чтобы сместить баланс в свою сторону.

Я не могла себе позволить так думать.

— Он смертный, так что он живет на земле, правильно? — спросила я, вставая и смотря на пустой стол регистратора. — Если Кайрос хочет свой амулет, он должен вернуть мне мое тело, — сказала я, подергивая амулет, покоящийся на шее тяжелым грузом. — Могу поспорить, Накита знает, где он живет. С ней все в порядке? Они вытащили из нее черные крылья? Ты можешь слышать песни между раем и землей. Что в них говорится?

Барнабас остался в том положении, в котором и был, изумлённо взирая на меня из-под своих вьющихся волос.

— Мэдисон, — запротестовал он.

— С ней все в порядке? — спросила я громко, рука на бедре. — Ты можешь позвонить кому-то? Ну, давай! Какой толк от того, что ты жнец, если ты ничего не делаешь?

На мгновение он раздражённо прищурил на меня глаза, потом улыбка поддернула уголки его губ.

— С ней все в порядке, — сказал он, и тугой узел в районе моего живота расслабился. — Но это плохая идея.

Я потянула его с кресла, удивленная, что он поддался с такой легкостью.

— Да, но это идея. И если я восходящий хранитель времени, то я когда-то буду твоим боссом. Ну, давай же. Помоги мне найти Накиту.

Барнабас остановился и его рука выскользнула из моей, в то время как я продолжала идти без него.

— Ты не будешь чьим-либо боссом, если будешь мертва, — сказал он, усмехнувшись.

— Я должна извиниться, — сказала я, дотягиваясь до его руки и таща его вперед на еще один шаг. — И вернуть ей амулет. Возможно, если я сделаю это, она позволит жить Джошу. Возможно, в этом причина того, что она не убила его. Она ждет меня.

Он нахмурил лоб.

— Ты хочешь отдать темному жнецу амулет. Ты хотя бы слышишь себя?

— Он принадлежит ей, — ответила я. — В чем проблема?

— Рон будет вне себя. Он отберет у меня амулет, — пробормотал Барнабас, посматривая на парковку с тревогой. — Я не должен был тебе говорить.

Я положила руку на бедро, каждую секунду осознавая, что жизнь Джоша висит на волоске.

— Ты знаешь, что поступил правильно. Я не прошу тебя уйти. Если Рон отнимет у тебя амулет, я сделаю тебе другой. Конечно, если только это не очередная ложь, и я просто несчастная простофиля, которая ввязалась во все это, а не восходящий хранитель времени. — Боже, как я рада, что регистратора не было на месте.

Все равно он колебался.

— Почему ты слушаешь Рона! — в раздражении воскликнула я. — Он знал, кто я, и не сказал мне. Он сказал тебе учить меня чему-то, что он знал, я не могу делать. Может, ты просто поможешь мне?! Я должна попытаться спасти Джоша. Я должна попытаться спасти себя. Я могу снова быть собой!

Карие глаза Барнабаса искали что-то в моих.

— Ты всегда была собой.

Я подалась назад, не зная, что он решит.

— Ты поможешь мне?

Он стал рядом со мной, его пальто развивалось вокруг лодыжек.

— Ты видишь здесь выбор?

Я закивала.

— Я вижу шанс. И возможность убраться отсюда прежде чем появится мой отец и родители Джоша.

Барнабас посмотрел, кривясь, на парковку и заходящее солнце.

— Я не верю, что я собираюсь сделать это, — сказал он.

— Ты поможешь мне? — спросила я, затаив дыхание, одновременно испуганная и в приподнятом настроении.

— У меня будет столько проблем, — сказал он сам себе, и вместе мы повернулись к двойным дверям. — Я могу отвести тебя в безопасное место. Накита не может навредить тебе там. Хотя я и не думаю, что в этом есть толк.

— Спасибо, — сказала я, когда мы целеустремлённо вышли, мой живот дрожал от волнения.

Я смогу убедить Накиту отдать мне жизнь Джоша за паршивый кусок камня, потом то же самое сделаю с Кайросом и моей жизнью.

Вот увидите.

Я напряглась и зажмурилась, когда зеленые вершины леса стали ближе. Мне не хотелось наблюдать за тем, как Барнабас складывает крылья и ныряет в маленький просвет на небосводе. Мой желудок сжался и упал вниз. От сильного порыва ветра воздух стал прохладнее. Я открыла глаза, когда он бросился вниз, чтобы увернуться от дерева, и жестко приземлился на мшистое бревно. Оно стало разваливаться на части, и я успела спрыгнуть с него до того, как полено с тихим звуком рассыпалось.

Спутанные волосы упали мне на лицо, когда Барнабас взмахнул крыльями назад, чтобы погасить движение. К тому моменту, как я обернулась, он уже стоял за бревном, сложив крылья и накинув пальто на узкие плечи. Он был встревожен. Это было заметно даже в темноте, и я пристально уставилась на небо. Деревья были большими и практически без подлеска. Мягкая земля окутала мои ноги, и я обняла себя, чувствуя сырость. Кроме холмов, усеивающих пространство, я ничего не видела. Они выглядели как… могилы.

— Где мы? — спросила я, неуклюже перешагивая через бревно, чтобы быть ближе к Барнабасу.