Он уже начал проваливаться в полусон, как вдруг почувствовал гул. Звук постепенно нарастал, шел и по земле и по воздуху — Крис вспомнил странную колонну грузовиков и ему стало немного не по себе… «Нет, тогда был другой… Господи, это же поезд!»

Крис повернул голову в сторону действующей насыпи: вершины деревьев вспыхнули в лучах прожектора, затем из-за кустов вынырнуло темное тело локомотива, за которым — светящаяся прерывистая полоса, слитая из множества желтых вагонных окон. «Едет откуда-нибудь с востока, сидят бабаи, пьют чай и мой костер для них — всего лишь мгновенная красная вспышка в сумерках за окном». Крис вдруг вспомнил степь, которую сам не раз наблюдал из окна поезда, столбы мелькающие за окнами, бегущая ближе к поезду земля и застывший, лишь слегка подрагивающий горизонт.

«Я выковыриваю пейзажи, застрявшие между вагонами», — пришла неожиданная строка. Но Крис не полез за ручкой: «Если до утра не забуду, значит достойна, а забуду, так и Бог с ней. Лишь бы ночью поезда не будили…» Земля под Крисом словно дышала. Он вдруг подумал о железнодорожниках, чьи коричневые домики расположены приблизительно на таком же расстоянии от дороги: там каждый раз ходит пол и дрожит на столе посуда.

В памяти всплыл эпизод недавнего путешествия: Крис ехал на собаках из Питера в Москву, и смотрел из окна электрички. Его взгляд рассеянно скользил по всему пейзажу, ничего не цепляя, ничего не выделяя. Одновременно с этим созерцанием Кристофер слушал разговор двух теток напротив:

«Я картошку сейчас не сажаю…»

«А чего?»

«А я в прошлом году часть рано посадила, а часть, ту что за домом, уже в июне, так она к середине лета вся сравнялись…»

«В прошлом году погода не та была…»

Поезд притормозил и медленно полз сквозь весенний лес. За одним из переездов Крис увидел коричневый деревянный дом, типичное жилище железнодорожника, на ступенях крыльца стояла девочка лет шести-семи, в красной куртке, из-под которой фиолетовым языком торчал подол наполовину заправленного в колготки платья. Она улыбалась и столь же рассеянно, как минуту назад смотрел Крис, провожала взглядом поезд.

«Сколько ей лет?» — Разговор Крисовых соседок переместился на девочку.

«Не знаю».

«Но больно загорелая для этих мест».

«Так на природе».

На этом Крис заснул.

Ночью стало холодно, и Крис инстинктивно завернулся в спальник и в полиэтилен. К рассвету он был в теплом, но весьма влажном парнике. Его несколько раз будили поезда — утром прошло состава четыре.

Кристофер распаковался, стряхнул полиэтиленовую пленку и допил остатки воды из фляги. «Надо было рядом с костром оставить. Холодно, зато небо ясное», — сказал он сам себе и принялся приседать и подпрыгивать. Затем вытащил карту. Справа от дороги была нарисована река Уса, но с высоты поросшей лиственными деревьями старой насыпи ее видно не было.

Поэтому, решив умыться где-нибудь по дороге, Крис спустился на трассу.

По сравнению со вчерашним вечером, машин было мало: в основном, какие-то местные грузовики с забитыми кабинами, старенькие легковухи.

И вдруг — о чудо: из-за поворота, поблескивая черными блестящими бортами, вылетел джип. Тяжелый рычащий японский зверь. Он проскочил так быстро, что Крис не успел заметить, есть ли в нем пассажиры.

И через два молоковоза после него — второе чудо: темно-синяя рыба, шелестящий дельфин новенький «Форд». И он, проскочив Криса, остановился, включил огромные стоп огни и вернулся задним ходом. Водитель, холеный, круглолицый, аккуратно стриженный, распахнул дверцу.

— Куда?

— В сторону Москвы.

— Конкретно.

— В Москву.

— Ну, поехали в Москву.

На этот раз было очевидно, что предупреждать «я не заплачу» нет никакого смысла.

Крепкая фигура, сытое лицо, на безымянном пальце левой руки — выцветшая татуировка — перстень, ромбик разделенный диагоналями на четыре части и раскрашенный в шахматном порядке — две части темные, две светлые. Крис помнил лишь, что перстень с пиковым тузом означает хулиганку, а с трефовым — кражу. Такой ромбовидной татуировки он ни у кого не видел. Может просто, «для красоты».

Крис потянул за ремень.

— Пристегнуться?

— Оставь. Я не люблю ремни. Откуда едешь? — спросил драйвер.

— Из Алма-Аты.

— Гаш везешь, что ли?

— Не, — ответил Крис, — я по трассе гашиш не вожу. Менты шмонают.

— А сам-то откуда.

— Из Питера.

— Питер — хороший город. Кореш у меня там. — Драйвер на секунду задумался, затем открыл бардачок, достал оттуда и протянул Крису открытую пачку мальборо.

— Я не курю, — сказал Крис. — Табак не курю.

— Другого нет.

Они летели за сто пятьдесят, обгоняя всех, безо всяких правил — гора не гора, поворот не поворот. Белой сплошной полосы в сознании драйвера просто не существовало.

Они миновали молоковозы, догнали джип. Но едва собрались обойти его, как тот тоже увеличил скорость.

— Ах ты… — с досадой произнес драйвер.

— Смотри-ка, уходит. — Крис бросил взгляд на водителя. Судя по выражению лица драйвера, гонка стала делом его чести.

— Мотор мощный. Ничего… — Водитель продолжал разговаривать с джипом.

Некоторое время они ехали вровень. Крис увидел в окне улыбающегося бритоголового водилу и девушку на заднем сиденье.

«Алиса! Нет, обознался…»

«Совсем ты чего-то запарился, — мысленно осадил себя Крис, — везде чудится. Отвяжись. Не думай».

«Легко сказать…»

«Найди причину, и уничтожь ее… Алисы в твоей жизни больше нет. Проехали.»

Вскоре джип остался позади.

— Сто семьдесят, — в голосе драйвера чувствовалась гордость.

— Много навороченных машин по дороге катается.

— Тольятти. Богатый город. Самый авторитетный. — Водитель принялся нажимать кнопки на магнитоле. — Нравится тачка?

— Да.

— Это американская машина.

— Да я вижу, форд.

— Я говорю, американской сборки.

— Давно она у тебя?

— Вчера человек один отдал. А так у меня мерс. Вот сука. — Он продолжал ковыряться с магнитолой. — В багажнике сидюк на десять дисков. Недавно работал. Ладно, хуй с ним.

Он вставил кассету с какой-то попсой, незнакомой Крису.

— Хорошая машина.

— Хорошая. Но у меня не задержится. В Москву приеду, девчонке подарю. Не для наших дорог. Слишком спортивная.

Они летели, снижая скорость и останавливаясь лишь три раза: один — около гаишника, с которым драйвер расплатился зеленой бумажкой прямо из окна, не вылезая из машины, другой — водителю захотелось молока, он затормозил в маленьком поселке напротив одного из придорожных домов и вскоре вернулся с литровой пластиковой бутылью, третий — в лесу, когда после молока и драйверу, и Крису захотелось отлить.

Крис вскоре впал в некую полудрему, полную вялых размышлений, в которых снова появилась Алиса. «Она уехала одна. И что с ней может сделать вот такой бык, явно из уголовного мира. Ничего. Довезет и отпустит». Он явственно представил, как драйвер плотоядно смотрит на девчонку.

И проснулся от резкого скрипа тормозов.

Какие то люди, перегородившие дорогу, припаркованные к обочине «девятка» и «Мерседес».

— Достали. — Драйвер сжал зубы. — Вот суки.

Он резко рванул вбок и вперед. Крис увидел как один из перегородивших дорогу крепышей, не успев отбежать, подпрыгнул, на какой-то миг перед лицом Кристофера промелькнуло его тело — рыба выныривающая из большого аквариума. Он со стуком перекатился через крышу машины и спрыгнул с противоположной стороны.