Гвардии младший лейтенант Никитин Даниил Евстафьевич родился в 1921 году в деревне Машино Дубровинского района Смоленской области. В полк прибыл сержантом 20 июля 1941 года после окончания военного авиационного училища. В самый короткий срок освоил технику пилотирования самолетов И-16 и МиГ-3, получил необходимую тренировку по боевому применению и активно включился в боевую работу. В одиночку и в составе групп летал на воздушную разведку, штурмовал колонны противника, прикрывал наземные войска и сопровождал бомбардировщики на задание. Совершил свыше 100 боевых вылетов, провел около 20 воздушных боев, в которых сбил три самолета противника, был награжден орденом Красной Звезды.
А через два дня полк прощался еще с одним опытным и мужественным летчиком. 7 мая при облете самолета МиГ-3 после ремонта трагически погиб гвардии старший лейтенант Лукашевич Николай Яковлевич. Отличный летчик и воздушный боец, он совершил свыше 250 боевых вылетов на все виды боевых заданий, участвовал во многих десятках воздушных боев, в которых сбил четыре вражеских самолета.
Лукашевич Николай Яковлевич родился в 1914 году в деревне Млехово Борисовского района в Белоруссии, белорус. В Красной Армии с 1938 года, в этом же году окончил Военное авиационное училище летчиков. В полк прибыл в 1939 году на должность младшего летчика с первого дня формирования, летал на всех типах самолетов, имевшихся на вооружении в полку. В боях принял участие с первого дня Великой Отечественной войны. Летал смело и уверенно, в воздушных боях проявлял исключительную храбрость и находчивость, зарекомендовал себя опытным воздушным разведчиком. За успешное выполнение заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и стойкость награжден орденами Ленина и Красного Знамени, был назначен заместителем командира эскадрильи.
В первой половине мая 42-го года полк приступил к переучиванию на новую материальную часть — самолет Як-1, продолжая сохранять в своем составе некоторое количество «мигов». Какая в этот период в полку сложилась обстановка с материальной частью, позднее вспоминал Аркадий Федоров — командир звена, прибывший в полк в марте 1942 года уже опытным летчиком, воевавшим с первого дня войны.
«У нас в полку, — рассказывал Аркадий, — было не слишком густо самолетов, всего несколько «мигов» да «ишачков». По-прежнему летали на прикрытие переправ через Северский Донец, штурмовали вражеские войска и сопровождали бомбардировщики Су-2. В итоге в нашей третьей эскадрилье остался только один И-16. Так вот на этом «ишачке» мы и летали по очереди на боевое задание совместно с 40-м ИАП, который на И-16 прибыл с Дальнего Востока и базировался вместе с нашей гвардией.
При организации боевого вылета они, конечно, нашего «ишачка» в боевом порядке определяли всегда самым последним, замыкающим, откуда, как правило, «худые» открывали свой счет. И вот однажды подошла моя очередь лететь с этим полком. Я прибыл на их КП и попросил указать мое место в боевом порядке, с кем и где я должен выполнять боевое задание. Вылет предполагался двумя девятками самолетов И-16.
Командир группы ответил мне, что я должен идти самым крайним справа в одной из групп и делать то, что будет делать ведущий. Я, как солдат, ответил: вас понял! Этот полк еще в боевых действиях не участвовал, потерь не имел и пороху, как говорят, не нюхал. Обычно мы шутили, когда нам указывали это место в боевом порядке, что «худой» знает, кого первым надо съесть!
Итак, взлетели и легли на курс. Я смотрю, что ведомый командира группы держит с ним большой интервал, и у меня созрел план занять его место в строю, а он пусть потренируется, болтаясь сзади. Я так и сделал, держался в строю своего ведущего накрепко — он меня гонит от себя, машет обеими руками (радиосвязи на «ишачках» по-прежнему не было), а я качаю головой и иду с ним плотно крыло в крыло. Его же штатный ведомый болтался позади группы и всем мешал выполнять задание.
Закончили штурмовку, идем домой, я прочно держусь в строю за своим ведущим. Посадку произвели на своем аэродроме. Я рассказал командиру полка майору Иванову, как было дело, как их ведомый разогнал всю группу. Командир смеялся от души, но сказал — теперь жди грозы! На разбор к ним ходить нет необходимости, а то попадет как следует!
Перед этим полетом был разговор с командованием авиадивизии — или дайте нам часть их самолетов, или заберите наш единственный! Зато после моего фокуса, вероятнее всего, по приказу комдива, мы передали свой единственный «ишачок» соседям в 40-й ИАП, а сами убыли под Ворошиловград для переучивания на новые самолеты — истребители Як-1».
Переучивания как такового не получилось. Учебных самолетов-спарок Як-1 не было, поэтому переучивание проходило по самостоятельно разработанной программе, по-фронтовому: летчики узнали скорости самолета, температурные режимы, вооружение, изучили приборную доску, рулевое управление и еще кое-какие данные. Сделали по нескольку полетов по кругу, даже не имея тренировочных полетов в зону на отработку высшего пилотажа. Вот и все, переучивание закончилось, полк убыл на фронт.
Сначала полк получил четыре «яка», сделал на них несколько полетов на разведку, затем прибыли еще шесть машин. По-прежнему в полку были еще и «миги» — теперь можно было воевать! 18 мая 1942 года в соответствии с происходящими организационными изменениями и предстоящими боевыми действиями, полк передислоцировался на аэродром Варваровка вблизи города Рубежный на Донбассе.
Обстановка на Юго-Западном и Южном фронтах к маю 1942 года сложилась в соответствии с результатами тех ожесточенных сражений, которые велись нашими войсками в осенне-зимний период на Донбассе и под Ростовом. В результате контрнаступления войск Южного фронта гитлеровцы были изгнаны из Ростова и отброшены к Таганрогу за реку Миус.
На Харьковском направлении противнику удалось в результате ожесточенных боев овладеть Харьковом и Курском. В проведенной наступательной операции нашими войсками в период с 18 января по 1 февраля 1942 года на Изюмском направлении были освобождены Барвенково, Лозовая и ряд других населенных пунктов, был создан так называемый барвенковский выступ, линия фронта которого проходила по населенным пунктам Балаклея, Первомайский, юго-западнее Лозовой, Славянск.
К этому времени наша фронтовая авиация приобрела уже значительный опыт боевых действий, были вскрыты многие организационные и оперативно-тактические недостатки, а авиационная промышленность все в большем количестве стала снабжать фронт новейшими образцами военной техники, вооружением и боеприпасами.
Оба эти фактора способствовали совершенствованию организационной структуры фронтовой, авиации, отработке новых боевых порядков и тактических приемов боевых действий, развитию оперативно-тактического искусства. Это позволило рассмотреть в апреле 1942 года вопрос о новой организационной структуре фронтовой авиации и принять решение о переходе от ВВС фронтов и общевойсковых армий к воздушным армиям как крупным авиационным оперативным объединениям, обеспечивающим массированное применение авиации на главных направлениях действий сухопутных войск.
Воздушные армии включали в свой состав несколько авиационных дивизий и отдельных авиачастей. Авиационная дивизия состояла из нескольких полков, состав авиадивизии, так же как и воздушной армии, не был постоянен и зависел от той роли, которая отводилась авиации в проводимой наземными войсками операции.
В свете этих решений в мае 1942 года на Южном фронте была создана 4-я воздушная армия под командованием генерал-майора авиации К. А. Вершинина, военного комиссара дивизионного комиссара В. И. Алексеева и начальника штаба генерал-майора авиации Устинова. В ее состав в числе других соединений вошла 216-я истребительная авиационная дивизия, созданная в мае на базе частей ВВС 37-й и частично 51-й армий.
Командиром дивизии был назначен генерал-майор авиации Шевченко Владимир Илларионович, военным комиссаром и начальником штаба стали соответственно бригадный комиссар Мачнев Дмитрий Константинович и подполковник Ильченко Александр Никитович. С убытием Ильченко с августа 1942 года и до окончания войны штаб дивизии возглавлял подполковник Абрамович Борис Абрамович.
