Одина не было где-то месяц. За это время Локи успел подружиться с Фрейей и узнать от нее о сейде много нового. Кажется, поедание сердца ведьмы не прошло даром, и часть способностей великанши передалась богу — получалось у него все на редкость легко. А может, он просто был очень талантлив от природы.

Но однажды, под вечер, Фрейя подошла к Локи и сказала:

— Один только что вернулся, если хочешь, можешь пойти к нему завтра с утра.

— Спасибо, — поблагодарил Локи, начиная несколько нервничать; в конце концов, план мог и не сработать.

С утра, приведя себя в порядок и взяв ребенка, Локи направился в Вальгаллу, к Одину.

Тот, увидев его, совсем не удивился, видимо, Фрейя или противный Хеймдалль успели его предупредить. Локи все же надеялся, что это была Фрейя — страшно подумать, какую характеристику мог дать ему страж моста.

— Ну здравствуй, Лофт, — поприветствовал Один гостя.

— Приветствую тебя, Харбард, — несколько официально обратился к Одину Локи.

— Рад тебя видеть в наших краях, — улыбнулся Один, — проходи, присаживайся, — он жестом показал на скамью рядом.

Локи подошел и покорно сел рядом с ним. И тут наконец-то Один заметил сверток в руках у Локи.

— А что это у тебя? — кивнул он настороженно, переставая улыбаться.

Сверток решил ответить сам за себя — он заглушил начавшего было говорить Локи пронзительным криком.

Брови Одина поползли вверх.

— Ребенок? — удивился он. — У тебя?

— А кто же еще! — ответил Локи, пытаясь укачать девочку, чтобы та наконец заткнулась. — Не вижу ничего удивительного, в конце концов, я женщина, а с женщинами это время от времени случается.

Один вдруг очень подозрительно посмотрел на Локи и спросил:

— А сколько ему?

— Еще и 2-х месяцев нет, — ответил тот.

— Еще и 2-х месяцев нет, — повторил Один упавшим голосом. — А скажи мне, кто отец ребенка?

— Ну, я думаю, что это ты, Один. Больше, вроде как, некому.

— Хм. — Кажется, одноглазому асу это не понравилось. — А ты уверена? Может быть, кто-нибудь другой…

— Так я же говорю, что это невозможно! Ты был моим единственным мужчиной! — всхлипнул Локи, надеясь, что не переигрывает. Он поднял ребенка на вытянутых руках и протянул его Одину. — Разве ты не хочешь посмотреть на свою дочь? У нее еще нет имени, я хотела, чтобы честь придумать его досталась отцу.

Один издал странный нечленораздельный звук, явно выражающий неодобрение, но ребенка взял и сурово уставился на него единственным глазом. Тот незамедлительно успокоился и перестал плакать, и Локи облегченно вздохнул.

— Ну разве она не прелесть! — умилился он. — Вы замечательно смотритесь вместе! А моей дочери будет так хорошо в Асгарде, под твоей опекой и защитой.

— В Асгарде? Ты что, хочешь остаться здесь жить со своим ребенком? Извини, но ничего не выйдет. Я женат и…

— Да нет, нет, — замахал руками Локи. — Мне ничего такого не нужно! Я просто хотела бы оставить тебе свою… нашу дочь… на некоторое время. Разумеется, я буду ее навещать, и если она тебе вдруг, по каким-то причинам, надоест (хотя я не могу понять, как может надоесть такой очаровательный ребенок!), я готова забрать ее обратно…

— Ну, тебе же она надоела, — резонно заметил Один. — Иначе, почему же ты хочешь от нее избавиться?

— Ну что ты! — в притворном возмущении Локи повысил голос. — Она мне совсем не надоела, я обожаю детей и уход за ними! Просто я думаю, что ребенку будет лучше здесь, в Асгарде; я много странствую и часто бываю в опасных местах, где девочке не место…

— Так пока не странствуй!

— Не странствовать? — опешил Локи. Такая идея ему в голову не приходила. — Это что же, я буду должна все время проводить в одном и том же месте, изо дня в день, из месяца в месяц… — при одной мысли о таком образе жизни ему становилось дурно.

— А почему бы нет? — сказал Один. — В конце концов, девушке не пристало…

И тут единственный глаз Одина заметно округлился, а челюсть начала отпадать.

— Что?.. — не очень внятно просил он.

— А что такое? — испугался Локи, оглядываясь вокруг.

— Что с тобой происходит? — выдавил из себя членораздельную фразу Один, кладя ребенка на скамью и вскакивая со своего места. Из двери слева вдруг выбежали два огромных волка и встали с обеих сторон от аса, будто защищая его от неведомой опасности.

— О нет! — наконец вспомнил Локи, тоже вставая и хватаясь одной рукой за голову, а второй за подбородок. Волосы у него на голове явно укоротились, а подбородок покрылся колючей щетиной. Как он мог забыть, что десять месяцев уже прошло, и заклинание вот-вот должно было истечь?!!

Очень быстро платье стало узко ему в плечах и широко в бедрах, куда-то пропала грудь, и слегка изменились черты лица. Волки злобно зарычали и двинулись в его сторону.

— Гери, Фрекки, стойте! — отдал команду Один, не спуская настороженного взгляда с Локи.

Когда трансформация закончилась, Локи быстро прошептал заклинание, и неудобное и давно надоевшее платье сменилось его обычным нарядом.

— Только не волнуйся, я все могу объяснить! — сказал он, пытаясь оценить реакцию Одина, но выражение лица у того было совершенно непроницаемым.

— Да уж, постарайся! — саркастически заметил ас, не двигаясь с места.

— Ты только попроси своих зверюшек не смотреть на меня с таким голодом в глазах! — Локи сделал шаг назад, думая, не пора ли сматываться. Один из волков двинулся вместе с ним, а другой обежал зал по периметру и встал у Локи за спиной, так что, видимо, убегать все же было не время.

— Ты знаешь, — задумчиво протянул Один, — мне кажется, пока не стоит этого делать. Вначале я выслушаю твою увлекательную и правдивую историю, а потом уже подумаю, что сказать волкам.

— Хорошо, хорошо! — Локи поднял руки в успокаивающем жесте, пытаясь собраться с мыслями. — Все, что я тебе рассказал — правда. Я умолчал только об одной маленькой и незначительной детали. — Он замялся и смущенно посмотрел на Одина. — Понимаешь ли, на самом деле, я мужчина, по крайней мере, большую часть времени. Но год назад произошло одно досадное недоразумение; я экспериментировал с новым заклинанием, а ты знаешь, как это бывает — ошибешься в одном слове, и все пойдет наперекосяк! Так вот, я и ошибся. И случайно превратился в женщину. — Видя, что пока его рассказ выслушивают не перебивая, Локи воодушевился и начал ходить из стороны в сторону, для наглядности жестикулируя руками и, время от времени, поглядывая на волков. — А самым кошмарным было то, что заколдовал я себя аж на десять месяцев! Конечно, я не мог так этого оставить, и направился в Митгард, где, как я слышал, как раз гостил один известный колдун, который мог бы помочь решить эту проблему. Дальнейшее ты знаешь — я как раз разыскивал колдуна, когда встретил тебя, а потом… потом ситуация несколько вышла из-под контроля и я… забеременел. — Локи бросил быстрый взгляд на Одина, пытаясь оценить реакцию.

Кажется, история асу не понравилась.

— То есть, ты утверждаешь, — угрожающе начал тот, — что от меня родил ребенка… мужчина?!!

Волки зарычали, и Локи вытер со лба холодный пот.

— Ну, в общем-то, по большому счету… да, именно это я и утверждаю.

— А если проверить?

— Проверить что? — насторожился Локи. — Проверить как?

— Проверить, что это за ребенок на самом деле и чей он. Знаешь, — Один откуда-то извлек небольшой мешочек в котором что-то постукивало, — У меня есть такая замечательная штука… руны, называется. Они о многом могут рассказать. Впрочем, если вдруг руны промолчат, можно всегда пойти к норнам и уточнить подробности.

— К норнам? — упавшим голосом переспросил Локи.

— К норнам, — подтвердил Один. — Мне они все расскажут.

Этого Локи совсем не хотелось. Если Один не врал и мог вот так, запросто, пойти и поболтать с норнами, то наверняка всплыла бы история со сгоревшей ведьмой, о которой Один рассказал бы Фрейе. А что произошло бы потом, Локи даже и думать не хотел.