Внутри было шумно и пахло селедкой, так что Локи почувствовал себя дурно и, быстро найдя свободное место, с размаху плюхнулся на скамью, прикрыв голову руками. Его снова начинало тошнить.

— О-о! — простонал он, — ну за что мне такие муки!

— Тебя что-то тревожит, милая? — неожиданно на скамейку рядом с ним опустилась фигура, облаченная в серый просторный плащ. Локи повернулся, и с легким презрением осмотрел незнакомца.

После осмотра взгляд его несколько смягчился: незнакомец неплохо выглядел, хотя, кажется, был не очень-то молод — его короткая борода была полностью седой. Правда, лица его толком Локи так разглядеть не удалось — на глаза мужчина надвинул широкополую шляпу.

— Меня тревожат судьбы мира, — пробормотал Локи, надеясь, что на незнакомца его все-таки не стошнит. Тот не был похож на человека, способного такое простить.

— Хм, — мужчина усмехнулся в бороду. — И что же такого тревожного в судьбе этого мира?

— Я разве сказал… сказала, что говорю про этот мир? — огрызнулся Локи. Никакой бабки-знахарки в данный момент искать не хотелось, а хотелось лечь и полежать где-нибудь в уголке, или наговорить кому-нибудь гадостей, или… или съесть что-нибудь и выпить пива. Голод проснулся внезапно и, хотя головой Локи понимал, что с тошнотой это чувство плохо сочетается, душа (вернее, желудок) требовала еды.

— «Гм, вот тут то и может пригодиться общительный незнакомец», — подумал Локи и, сделав выражение лица как можно более кокетливым (насколько это было в его силах при сложившихся обстоятельствах), обратился к седому:

— А что это мы все обо мне и обо мне, давайте лучше о Вас поговорим! Такой… видный мужчина заслуживает этого!

Незнакомец то ли правда смутился, то ли сделал вид, а потом сам ответил комплиментом на комплимент. Выслушав извилистую тираду, прославляющую его красоту, Локи почувствовал, что у него начинают гореть щеки. Таких вещей ему раньше никто не говорил; хотя, это было вполне объяснимо — в женщину он раньше тоже никогда не превращался. Оказывается, в смене пола были свои преимущества.

— «Возможно, стоило делать это почаще», — решил он про себя.

— И как же зовут столь прекрасную деву? — Спрашивал тем временем незнакомец, склонившись в его сторону.

— Лок… — начал был Локи, но вовремя понял, что говорит совсем не то, что нужно, и быстро исправился, — Лофт.

Произнеся свое новое имя, он и сам поморщился — ну надо же, придумать такую чушь! Но незнакомец на странное имя прореагировал спокойно.

— А тебя как называть? — быстро спросил Локи, не давая тому времени задуматься.

— О… Хо… Харбард! — почему-то вдруг начав заикаться, ответил седой.

— «Волнуется, — удовлетворенно подумал Локи. — Значит, я ему понравилась! То есть, понравился. То есть… ну, не важно».

Дальше разговор протекал по стандартному сценарию: Хардард купил еду и выпивку и стал развлекать симпатичную незнакомку рассказами, в то же время не забывая наливать ей пива. Локи не отказывался. Как это не парадоксально, от еды и пива тошнота прошла, и сейчас он чувствовал себя просто замечательно. Вначале его несколько напрягало то, что споить и затащить в постель пытаются его — он привык быть атакующей стороной, но после пятой кружки это уже проблемой не казалось.

— «Я ведь всегда могу сказать нет!» — было его последней разумной мыслью за вечер.

Следующая связная мысль пришла к нему в голову следующим утром, и была она примерно такого содержания: «Где я, кто я и кто этот тип рядом?»

На вопрос «кто я» ответить оказалось проще всего. И с тем, где он находится, Локи тоже сразу разобрался — судя по обилию соломы вокруг, это был чей-то сеновал.

Про то, кто седой тип, лежащий рядом, Локи тоже быстро вспомнил.

Но вот суммарный итог ответов на все три вопроса поставил его в тупик: почему он лежит на сеновале рядом с Харбардом, да еще и абсолютно голый?

Несколько идей на этот счет у него появилось, но эти мысли Локи отогнал — его и так сильно тошнило.

Он неловко приподнялся на локте, стараясь не очень шевелить головой, которая просто раскалывалась на части, но случайно задел Харбарда, и тот открыл глаза… вернее, свой единственный глаз. Как смутно припомнил Локи, еще вчера, когда он игриво сорвал с Харбарда шляпу и обнаружил, что у того органов зрения вдвое меньше, чем нужно, седой рассказал ему, что потерял глаз в пьяной драке в родной деревне.

Харбард тоже сел, зевнул и улыбнулся Локи.

— Доброе утро, милашка! — сказал он, — надеюсь, этой ночью тебе было так же хорошо, как и мне!

Этой фразы оказалось достаточно для того, чтобы догадки Локи о том, чем именно они занимались на сеновале, переросли в уверенность — внезапно он вспомнил большую часть вчерашнего вечера. Локи быстро отполз в дальний угол, где его наконец-то стошнило.

— О-о-о! — жалобно сказал он, быстро забрасывая следы преступления соломой, а затем ползком передвигаясь в сторону вчерашней недопитой кружки пива, чтобы прополоскать рот. Такого он даже от себя не ожидал. Хотя… сейчас, когда головная боль почти прошла, а воспоминания приобрели некоторую отчетливость, он понял, что, кажется, неприятного в них было мало. Хардард явно знал свое дело. Локи, не вставая с четверенек, задумчиво уставился в пространство. Возможно, все, что случилось, не было так уж плохо, обидно только, что вспоминались только какие-то разрозненные отрывки, картине не хватало целостности. Может, стоило…

Локи вздрогнул, когда ему на заднюю часть опустилась тяжелая мужская рука, и раздался голос Харбарда:

— А не повторить ли нам это снова?

— Да! — без дальнейших раздумий сказал Локи и, развернувшись, бросился бородачу на шею.

В течение следующего часа никаких членораздельных звуков с сеновала не раздавалось, а потом вдруг наступившую тишину прорезал голос Харбарда:

— Милашка (эта фамильярность Локи несколько раздражала, и он уже начал подозревать, что Харбард просто забыл его имя), а не подскажешь ли ты мне, как мне добраться до… (тут он назвал какое-то совершенно незнакомое Локи место).

Локи обычно такими деталями не заморачивался, поэтому честно ответил, что не знает.

Такой ответ Харбарда удивил.

— А ты что, никогда не бывала за пределами своей деревни? — спросил тот, пытаясь поудобнее свернуть свой плащ, чтобы подложить его под голову.

— Я сейчас за пределами своей деревни, — парировал Локи. — Разве я говорил… э… говорила, что здесь живу? Наоборот, мне казалось, что это ты…

— Да нет, нет, я здесь проездом. Я сам родом из глухого, забытого… богами села. А здесь-то ты что делаешь, милая?

— Ищу местную знахарку. — На этот раз Локи не видел смысла скрывать правду.

— А-а… А зачем она тебе?

— Да так, проблемы со здоровьем, — уклончиво ответил Локи.

Харбард несколько напрягся и отодвинулся чуть подальше.

Заметив это, Локи весело рассмеялся:

— Да нет, нет, ничего такого, чем ты мог бы заразиться.

— «Ну, разве что ты меня сожжешь и съешь мое сердце», — мысленно добавил он.

— Да я ничего такого и не подумал, — солгал Харбард. — Ты на такую женщину не похожа. Впрочем, и на крестьянку ты не очень похожа. — Он повернулся к Локи и пристально посмотрел на него, задумчиво перебирая пальцами бороду.

Локи чертыхнулся про себя. Да, угораздило же его спьяну сказать, что он крестьянка. По нему же с первого взгляда видно, что он мотыги в руках не держал! Надо было сказать, что он дочь эрла… или пастушка, по крайней мере.

На лице Харбарда тем временем отразился напряженный мыслительный процесс:

— Вчера, когда мы разговаривали, ты упоминала Йотунхейм…

Локи напрягся:

— Да, я слышала много историй про страну великанов, моя матушка очень любила их рассказывать.

Взгляд Харбарда стал еще более задумчивым:

— Но ты говорила так, будто сама там была. И местность ты очень похоже описывала…

— Похоже на что? — быстро спросил Локи, сам начиная вспоминать некоторые несоответствия в разговоре.