— Не опоздаешь ли? — озабоченно спросил Император.
Цервемза энергично тряхнул седой головой и добавил:
— Зима, похоже, будет долгой, так что я вполне успею навести там порядок…
Его Величество сделал неопределённо-утверждающий жест, затем исчез…
III
— Кажется, я живу здесь не первую вечность. В который уже раз прохожу тем же коридором, выполняю одну и ту же работу, здороваюсь со своими соплеменниками, ем, сплю и всё не могу вспомнить… О чём или о ком? Не помню и не понимаю…
…прошёл месяц…
По ком-то плачет моя душа и изнывает память… Я закрываю глаза. И кожей, слухом и обонянием ощущаю потерю. Вот что… была у меня любовь — её убили… Были друзья — погибли… Был дом — разрушен. Всё утонуло в золотой и радужной вспышке… Даже имя моё сгорело… Ничего у меня не осталось, кроме боли. Боли и беспамятства. Отобранного не вернуть!
…ещё полтора десятка дней…
Нет! Не так! Я точно знаю, что это не могут быть мои слова… Отобранного, говорите?.. А если попробовать… вернуть… чтобы никто уже отобрать не смог… Конечно же, вот оно: возвращённого не отнять!
…дюк постепенно приходил в себя, медленно восстанавливая память…
Я — Окт. Глава Тильецадского клана. И отныне всё помню. Вокруг не просто соплеменники, а мой род и соратники. Мы вышли на бой. Впервые он был неправедным. Мы мстили. Потому что погибла… моя жена. Мы ударили врагов Лучом Правды. И тем сожгли себя. И теперь весь наш клан живёт в тёмных закоулках Немыслимых Пределов, даже не ожидая возвращения назад…
…горя от этого не становилось меньше…
Ни-ку-ца! Вот и имя твоё вернулось в мою жизнь. А сама ты ушла в Дальний Мир… Отныне ты будешь мне лишь сниться… И даже когда ко всем нам вернётся память, когда мы снова придём в свои дома — ты останешься вдали от меня. Это единственное, что вернуть, действительно, не удастся… Каким бы сном ты ни была — воплотиться уже не сможешь… Я посажу самые лучшие гладиолусы в память о тебе… Прощай!
…странные Тёмные Коридоры, в которые занесло дюков, не имели ни входов, ни выходов и походили на тюрьму…
— Сколько ещё я должна бесцельно бродить между этими пустыми и тёмными стенами? Ни конца ни края переходам, в которые занесла меня судьба. И лица кругом знакомые, и голоса. Только холодно мне. И предчувствия какие-то… или воспоминания? Я пытаюсь возвратиться куда-то… или откуда-то? За что это всё? Мне говорили, что возвращённого не отнять…
Света вполне хватало. Продуктов, воды и вина, невесть как появлявшихся каждое утро в той комнате, которая служила им кухней, было предостаточно. Имелся даже общий зал с огромным камином.
Надо вспоминать всё с самого-самого начала. Я — Илса, самая младшая дюкса из клана Окта. Однажды пришло время, и я стала сниться моему милому. Потом один славный Художник меня нарисовал, помогая воплотиться. Вот я вышла навстречу своему мужу… Превь. Он оказался лучшим из всех дюков. У нас был дружный клан. Если бы я пришла в другое время, то должна была бы лечить песнями. Но началась война. И какой-то подлый человек убил Никуцу. Наши ушли мстить. А мы с Превем хоронили погибшую. И меня унесло… сюда. Хотела я этого или нет, но пришлось разделить судьбу клана. Похоже, сейчас я несу наказание наравне со всеми. Потом… погиб Превь…
Работы было немного, но выполнять её приходилось постоянно: инстинкт подсказывал дюкам, что необходимо выпалывать странную травку, всё время пытавшуюся прорасти в их новом жилище.
Прощай, милый! Ты боялся, что мы не успеем встретиться. Мы успели. И недолго, но были счастливы. Творящие и Хранящие дали нам друг друга, война — отняла. Я точно знаю — ты никогда не сможешь вернуться… Но сниться будешь… Если там — в Дальнем Мире нам суждено быть вместе — дождись. Если же нет, всё равно будь спокоен — я продолжу тебя!
Потом они вспомнили — это был оньрек. Как бороться с этим злом, дюки прекрасно знали.
— Нет… я, конечно, не жалуюсь, а молча страдаю… Что за дурацкая судьба мне выпала: шататься из Немыслимых Пределов, потом обратно. Больше заняться нечем. Кто бы что там ни говорил — я не первый раз прихожу и возвращаюсь, так что отнимать у меня решительно нечего. Даже память. Я — Рьох, Рьохом был, таковым же и останусь, пока не придёт моё время отправляться в Дальний Мир… Я одинок и привык объясняться прямо. Поэтому многие считают меня несносным ворчуном. Хотя если кто-то полагает, что у тех, кого шарахнуло Лучом Правды, улучшаются характеры, то этот некто сильно ошибается! Сколько раз говорил я им всем, что кончится именно этим… Не слушали — им, видите ли, смешно было, мол, бурчит старикашка, совсем из ума выжил… Теперь вон ходят — себя вспомнить не могут. Страдают. И ещё долго страдать будут. Никуцу потеряли. Превя тоже. Как я пытался его уберечь! Вон и жена его ходит потерянная… Вроде бы и не виновата ни в чём, а мучается вместе с нами…
У Рьоха оказался с собой чудом уцелевший мешочек с луковицами диких гладиолусов, в своё время подаренных Хаймером и Риаталь. Цветы стали сажать на освобождавшиеся места. Так, чтобы не пустовали… Однако то ли почва в Немыслимых Пределах была такая, то ли гладиолусы оказались не такими уж дикими, но росли они буквально на глазах. Некоторые даже пробовали цвести. Новый дом становился всё более похожим на старый добрый Тильецад.
Предупреждал же я их всех… Гордые глухие существа! Как будто дюков расплодилось столько, что на них охоту открывать можно. И вот ведь ещё вопрос — куда нас собственным Лучом вынесло и как отсюда выбираться?
— Возвращённого не отнять! — почти одновременно грянуло в разных углах странного тёмного замка.
Объяснять друг другу произошедшее не имело смысла. Начинался их бесконечно долгий путь обратно.
Легко сказать — обратно…. Но куда, и главное — откуда?..
Всё было бы хорошо, но дюков мучила неизвестность. И безвыходность. Самая настоящая, поскольку со всех сторон они были окружены глухими каменными стенами, не поддававшимися ни металлу, ни магии. Но дюки были мудры и на собственном древнем опыте знали, что отсутствие выхода и безысходность — разные вещи…
IV
Почти сразу после своего поражения превратившийся в пыль Лоз понял, что пока воплощаться ему нет никакого смысла — только силы тратить. Так Рассыпавшимся и вошёл он в легенды и страхи. Да и страхов-то особенных не было. Чего же бояться того, кто вроде бы и не существует больше? Люди были заняты своими делами. Дюки в те времена впервые ушли в НемыслимыеПределы. И тогда по бескрайним просторам Сударба поползли тоненькие и невзрачные корешки оньрека. В основном у садоводов хватало если не вкуса, то хотя бы здравого смысла и чувства юмора, чтобы не разводить на своих клумбах всякую пакость. И только потому, что в Сударбе не принято спорить о цветовых и вкусовых предпочтениях, оньрек не вымер сразу после своего появления.
Однако же, несмотря на свою незаметность, неограниченного господства Рассыпавшийся желал по-прежнему. Кратчайший путь к цели лежал через души правителей Сударба. Торопиться Лозу было некуда. Много времени потратил он на то, чтобы внушить древним магам идею создать Конвентус.
Магический Совет счёл, что с инакомыслием нужно бороться, и создал Квадру… Через сито Четвёрки за время её существования не удалось проскочить почти никому, ну разве что Одинокому Волшебнику. Конвентус и Квадра правили Сударбом долгие годы, становясь всё могущественнее. Они стёрли из памяти своих подданных изначальные знания о мире и перекроили историю. Все нити, связывавшие времена, были настолько перепутаны, что вскоре стало совсем невозможно понять, где правда, где — заблуждение, а где — бесстыдная ложь. Теперь никто уже не помнил, что Сударб — страна, основанная и населённая волшебниками. Императорам внушали враждебность к длиннолицему народу. Потом начались гонения на гладиолусы… Всё это питало Рассыпавшегося, ибо вместо воды была ему ложь, а вместо воздуха — страх.
Шло время. Незаметно Лоз окреп и расселился по всему необъятному простору Империи. Теперь ползучему, развоплощённому злу ничто не мешало и не угрожало… Тогда в извращённом уме Конвентуса зародилась мысль о том, что на сударбский престол должен взойти Бессмертный. Круг замкнулся: Йокещ стал править страной, Конвентус — Йокещем, Лоз — Конвентусом. Вероятно, именно тогда он и потерял на время бдительность. Воспользовавшись этим, вернулись дюки. А вскоре то тут, то там стали появляться волшебники и волшебницы, которым удавалось обойти Квадру… Лоз понимал, что ещё немного — и сударбцы вспомнят, кто они на самом деле, и тогда всерьёз возьмутся за тех, кто посягнул на их свободу памяти и право знания. Пришлось Рассыпавшемуся затаиться. На долгое время.
