Литмир - Электронная Библиотека

Современники высоко цѣнили Марло, какъ поэта, и не разъ восторженнымъ образомъ высказывали свое удивленіе къ его таланту. Томасъ Гейвудъ въ предисловіи къ своему изданію Мальтійскаго Жида называетъ Марло первымъ поэтомъ своего времени. Бенъ-Джонсонъ разсыпается въ похвалахъ его могучему стиху. Даже самъ Шекспиръ, не любившій вспоминать о современныхъ ему поэтахъ, заплатилъ дань уваженія таланту Марло, заимствуя одинъ стихъ изъ его поэмы Hero and Leander 324). За то новѣйшая критика, руководимая побужденіями, чуждыми искусству, если и не отказываетъ ему вовсе въ талантѣ, то всячески старается умалить его значеніе. Гервинусъ напр. ставитъ Грина выше Марло и утверждаетъ, что у одного Ричарда Борбеджа Шекспиръ могъ большему научиться, чѣмъ у десяти Марло. Ульрици, не умѣющій или не желающій отдѣлить личность поэта отъ его произведеній, всюду ищетъ въ нихъ слѣдовъ той нравственной распущенности, которою, по его мнѣнію, былъ проникнутъ Марло. Онъ не въ силахъ себѣ представить, чтобъ скептикъ въ религіозныхъ вопросахъ могъ видѣть въ мірѣ что-либо другое, кромѣ игры случая и разнузданныхъ страстей, чтобъ поклонникъ теорій Макіавелли могъ сочувствовать какому-нибудь безкорыстному побужденію. "Понятія о долгѣ и справедливости (говоритъ Ульрици) не извѣстны героямъ Марло. Во всѣхъ его произведеніяхъ не найдется ни одного характера, который бы въ своихъ поступкахъ руководствовался нравственными побужденіями; о раздвоеніи нравственной природы человѣка, о борьбѣ нравственныхъ началъ съ чувственностью и своекорыстіемъ, нигдѣ нѣтъ и рѣчи: слѣпая страсть и увлеченіе исключительно господствуютъ во всемъ ходѣ человѣческихъ дѣлъ и судебъ" 325). Если бы все это было такъ, какъ увѣряетъ Ульрици, то мы не потратили бы ни одного слова на защиту Марло, но дѣло въ томъ, что почтенный критикъ приступаетъ къ Марло съ заранѣе составленнымъ убѣжденіемъ въ его злокозненности, Довольствуется тѣмъ, что находитъ иногда подтвержденіе своей теоріи и затѣмъ преспокойно закрываетъ глаза на факты противоположнаго свойства. Мы съ своей стороны желали бы, чтобъ Ульрици объяснилъ намъ, какими побужденіями руководствуется Олимпія (въ Тамерланѣ), когда она предпочитаетъ лучше умереть чѣмъ сдѣлаться любовницей своего побѣдителя Теридама? Что заставило еврейку Абитайль оставить милліоны своего отца и навсегда удалиться въ монастырь, какъ не желаніе остаться вѣрной памяти своего возлюбленнаго? Какого рода противообщественная страсть бушевала въ честномъ сердцѣ Кента, когда онъ на всякомъ шагу рѣзалъ королю правду въ глаза и тѣмъ навлекъ на себя его немилость? Что кромѣ долга удержало, преступную впослѣдствіи, Изабеллу отдаться Мортимеру, котораго она уже начинала любить? 326) Подобныхъ примѣровъ кожно привести вдвое больше, но и приведенныхъ, думаемъ, достаточно, чтобы видѣть до какой степени неосновательны обвиненія новѣйшихъ піетистовъ, не давшихъ себѣ даже труда хорошенько ознакомиться съ произведеніями осуждаемаго ими писателя. Не споримъ — въ произведеніяхъ Марло найдется не мало недостатковъ, не мало преувеличеній въ обрисовкѣ страсти, не мало промаховъ въ мотивированіи дѣйствія, но развѣ совершенно свободенъ отъ этихъ недостатковъ самъ Шекспиръ? Развѣ мало критика ломала голову, чтобъ осмыслить несообразности, попадающіяся даже въ такихъ зрѣлыхъ созданіяхъ, какъ король Лиръ, Макбетъ и др.? Указывать на недостатки Марло слѣдуетъ, но не нужно также забывать, чѣмъ обязана ему англійская драма, которую онъ возвелъ на степень психологическаго этюда, которой онъ придалъ впервые истинно-художественную организацію и тѣмъ приготовилъ путь для самого Шекспира.

Оцѣнкой дѣятельности Марло заканчивается первая половина нашей задачи. Мы прослѣдили судьбы англійской драмы отъ ея скромныхъ зачатковъ въ мистеріяхъ и народныхъ празднествахъ до той поры, когда подъ рукой Марло она является вамъ во всеоружіи своихъ великихъ задачъ и своеобразной художественной формы. Обозрѣніе дѣятельности другихъ членовъ знакомаго намъ литературнаго кружка, развившихся подъ вліяніемъ Мардо, составитъ вторую половину задачи и вмѣстѣ съ тѣмъ второй и послѣдній томъ нашего труда.

ПРИМѢЧАНІЯ

1) Uhland's Schriften zur Geschichte der Dichtung und Sage т. III, стр. 23. Як. Гриммъ предполагаетъ, что въ старину Лѣто чтилось какъ божество, ибо обожествленіе лѣта, какъ начала жизни и плодородія, было въ духѣ германской древности (Deutsche Mythologie. Dritte Ausgabe. В. II, s. 740). Въ Эддѣ Sumar и Vetr являются исполинами и даже сообщается ихъ родословная.

2) Ibid, стр 724–726 и 744. Древность этого обряда видна между прочимъ изъ того, что уже въ VI в. о немъ упоминаетъ римскій историкъ Кассіодоръ (Du Méril, Origines latines du theatre modeme. Introduction p. 27). Древнѣйшая литературная обработка его приписывается то Бедѣ, то Алкуину. Въ XIV в. встрѣчаются еще двѣ другія литературныя обработки его: одна голландская, а другая — старо-французская. (Uhland's Schriften. III. 21–22).

3) Grimm, Deutsche Mythologie II. 730–732. О драматическомъ характерѣ славянскихъ обрядовъ, связанныхъ съ чествованіемъ лѣта и изгнаніемъ зимы, см. также статью г. Тихонравова Начало Русскаго Театра въ Лѣтописяхъ Русской Литер. и Древн. т. III.

4) Grimm, D. М. II. 735–736. Freytag, De initiis scenicae poesis apud Germanos p. 13. Berol. 1838.

5) См. статью Маннгардта Das Brucкenspiel въ Zeitschrift für deutsche Mythologie und Sittenkunde, IV Band s. 301–320. Въ той же книгѣ читатель найдетъ нѣсколько любопытныхъ дѣтскихъ игръ, записанныхъ Фейфаликомъ въ разныхъ мѣстностяхъ Моравіи.

6) Чосеръ въ заключительныхъ стансахъ своей поэмы Court of Love такъ описываетъ происходившія въ его время майскія празднества:

Fourth goeth al the Court, both most and lest
То fetche the flouris fresh and braunch and blome,
And namely hauthorn brought both page and grome
And then rejoisen in their great delite и т. д.

(Chaucer's Works, London 1721, in folio p. 571). Лѣтописецъ Edward Hall сообщаетъ, что къ 1516 въ майскомъ поѣздѣ участвовалъ король Генрихъ VIII съ своей супругой Катериной Аррагонской (Nares, Glossary, illustrating English authors, particularly Shakspeare and his Contemporaries. New Edition by Halliwell and Wright, sub voce).

7) На этомъ мотивѣ основано содержаніе одной изъ самыхъ граціозныхъ балладъ Теннисона (The May Queen), — поэта, умѣющаго откликаться на все поэтическое въ прошедшемъ своего народа.

8) Она издана Ритсономъ въ его сборникѣ народныхъ балладъ о Робинъ-Гудѣ. (Robin Hood. A Collection of Poems, Songs and Ballads, relative to that celebrated english outlaw. New Edition. L. 1869. p. 106–108).

9) Notices, illustrative of the Drama and other popular amusements chiefly in 16 and 17 centuries, by W. Kelly. London 1865 p. 69. Въ 14 стол. шотландскій лѣтописецъ Fordun упоминаетъ о народно-драматическихъ представленіяхъ, сюжеты которыхъ были заимствованы изъ жизни и приключеній Робинъ-Гуда: "Нос in tempore (т. е. въ царствованіе Генриха III) de exhaeredatis surrexit et caput erexit ille famosissimus sicarius Robertus Hode et Litell Johanne cum corum complicibus, de quibus stolidum vulgiis hianter in comoediis et tragediis (?) prurientes festum faciunt et super caeteras romancias, miiuos et bardanos cantitare delectantur. (Scotichron ed. by Hearne. Oxford 1722 p. 774).

10) Kelly, Notices, illustrative of the Drama etc. p. 60.

11) ibid. p. 60 69 и 97-112.

12) ibid. p. 62 Cp. Taine, Histoire de la litterature anglaise Tome I p. 140.

13) Naree, Glossary, подъ словомъ Morrisdance.

59
{"b":"283817","o":1}