— Есть два варианта, — она потихоньку начала приходить в себя и размышлять. — Либо ехать напрямую в аэропорт и купить билет домой, либо переехать в другую гостиницу.

Только сейчас она вспомнила лицо дамы, сидевшей рядом с Энрике. Кажется, эта женщина плыла с ними на яхте.

Посидев некоторое время в кафе, Эли рискнула спуститься в лобби. Только бы его не встретить — стучало в висках. Нет, в лобби Энрике уже не было. Эли быстро вывезла чемодан на улицу. А там чернокожий служащий в ливрее предупредительно раскрыл дверь такси и затащил в багажник чемодан.

— Куда едем, мисс? — спросил водитель.

— Мне нужен недорогой отель в даун-тауне.

— В даун-тауне все дорого, но могу порекомендовать «Айсидору» за парком.

— Хорошо, едем в «Айсидору».

Выйдя из такси, она сразу же столкнулась с чернокожим служащим, почти неотличимым от того, который провожал ее в «Эксельсиоре».

— Черт, не галлюцинации ли у меня? Может я вернулась обратно к Энрике?

— Давайте чемодан, мисс, я вам помогу.

— Погодите, — сказала она, — мне нужно такси.

— Вы же только что отпустили такси.

— Мне нужно еще одно.

— Хорошо, хорошо, вот стоит рядом.

И Эли повторила маневр, сменив и эту гостиницу на случай, если Энрике начнет искать ее. Был уже час ночи. Еле живая от усталости и переживаний Эли повалилась спать.

Ее утреннее настроение она сама назвала похоронным, так говорил ее дедушка. Еще бы. Она наговорила маме гадостей по телефону, защищая подлеца, который ей же и изменил. Перед тем как спуститься к завтраку, Эли не нашла ничего лучшего, как вынуть из минибара пару маленьких бутылочек водки и, не закусывая, осушить их. Потом села на незастланную гостиничную постель и закурила, стараясь так заглушить боль разрыва.

В ресторане сидела отрешенная, автоматически пережевывая еду. Вдруг к ее столику подсел темнокожий мужчина. Он заговорил с ней, пожелал доброго утра и представился: Николас, Ник.

— Сегодня вечером в гостинице будут музыка и танцы.

Видя, что она не откликается на намек, он прямо пригласил ее.

— Ник, спасибо, но у меня не то настроение, чтобы идти на танцы. Да я и не уверена, что хочу провести этот вечер с вами.

— Я и не настаиваю, чтоб со мной. Будет немало моих знакомых, так что вы сможете выбрать любого, если захотите, разумеется.

— Хорошо, я подумаю. До свидания.

Эли, не допив кофе, вернулась в номер. Днем она занималась своим билетом, отложив свой полет на несколько дней. Долго набиралась смелости, чтобы позвонить маме.

— Мамочка, извини меня за грубость, — сказала Эли. — С Энрике все кончено, так что ты, как всегда, права. Расскажу подробно, когда вернусь. Со мной все нормально. Я хочу еще немного побыть в Сан-Франциско.

После обеда она спала, не раздеваясь, и проснулась уже затемно. Умылась, включила телевизор. Взглянула на часы и вдруг вспомнила утреннее приглашение на танцы. Через двадцать минут начало.

А почему, собственно говоря, нет? Она хочет продолжать наслаждаться жизнью! Друг изменил ей, а у нее есть полное право изменить ему. К тому же до отлета она должна пробыть несколько дней в этой гостинице. Неужели ей нужно умереть с тоски в таком прекрасном городе?

И ответила сама себе тем, что быстро сбросила одежду и прыгнула в ванну. Потом долго накладывала косметику, причем ей самой показалось, что переборщила с этим. Оделась экстравагантно, даже вызывающе. Вечеринка уже началась, но Эли решила немного опоздать. Чтобы провести время, включила телевизор. Ей не сиделось, сегодня ни сигарета, ни виски не успокаивали. Спускаясь вниз, она думала, что в Сан-Франциско начала много курить и пить.

Там внизу уже гремела музыка, было тесно, шумно. Почти сразу же появился Ник, начав знакомить Эли со своими товарищами. Она не запоминала ни одного имени, голова ее оставалась пустой от усталости, переживаний, виски и сигарет.

Около двух часов ночи, после беспрерывных танцев под музыку «транс», Эли отошла в угол зала, взяв стакан колы. К ней подошел один из знакомых Ника по имени Самюэль.

— Хотите закурить? — спросил он.

— Не откажусь.

— Только эти сигареты с добавкой.

— С какой?

— С очень легкой. Марихуана.

— А я года два назад пробовала, абсолютно ничего не почувствовала.

— Попробуйте сейчас, может, через два года подействует.

Она закурила, жадно вдыхая дым и стараясь ощутить действие наркотика.

— Нет, все как тогда.

— Выкурите еще одну, если хотите понять марихуану.

Эли курила вторую сигарету подряд, и через некоторое время ей показалось, что подействовало. Наступило расслабление, пришла легкость в теле. Она готова была снова танцевать.

В следующие три дня она без перерыва курила марихуану, которую ей давали то Ник, то Самюэль. Почему-то ей расхотелось возвращаться домой. Она снова связалась с агентством и отложила на неделю полет. Для смелости выкурила две сигареты подряд и набрала номер мамы. Разговор с ней выдался нелегким. Эли применила все свое красноречие, чтоб успокоить маму, сразу заподозрившую что-то неладное.

В этот же вечер ей впервые дали попробовать экстази. Через неделю Эли снова звонила в агентство, прося отсрочить билет уже на месяц. За это полагался немалый штраф, и Эли пришлось выложить большую часть своих денег. Кроме того, нужно было решить вопрос с жильем — оставаться больше в гостинице она не могла. Ник помог ей снять недорогую квартиру типа «студия».

— Куда меня несет? — возникал иногда непрошенный вопрос, но она заглушала его новой порцией марихуаны. За эту неделю она с помощью новых друзей уже попробовала крэк.

Однажды утром Эли вышла из дому купить кофе. Впереди нее шла пара высоких мужчин. Эли чувствовала себя неплохо после долгого сна, даже песенку напевала. И вдруг вокруг головы одного из идущих впереди она увидела эллипс, отдаленно напоминавший сияние вокруг святых ликов на иконах. Только цвет был какой то странный, тревожный, с багровыми и серыми тонами. Эли не свернула в магазин, а продолжала идти за парочкой. Ей почему-то вдруг ужасно захотелось увидеть момент, когда исчезнет это странное «галло»[1]. Она шла и думала, что слова «гало» и «галлюцинация» имеют один корень.

Она прошла за мужчинами еще метров триста-четыреста, миновала страховой офис, банк, магазины, и вдруг парень с галло быстро раскрыл свой чемоданчик-кейс, вытащил какую то штуковину и метнулся в сторону. Эли закричала, понимая, что происходит неладное, но никто не откликнулся.

— Может я уже с ума схожу от наркотиков? — подумалось ей.

Потеряв из виду мужчин, Эли повернула назад к дому, не забыв купить свой любимый кофе. Сегодня не буду курить. Хватит, у меня же есть сила воли. Докурилась, уже какие то чудеса вижу, галло. Ничего и не было в действительности. Правильно, что в банк не зашла, еще бы в психушку забрали.

День в Сан-Франциско выдался необычно влажный, и Эли собралась в душ, но перед этим автоматически, как обычно делала, включила телевизор. Для нее телевизор был как человек в доме: появлялись звуки, отступало одиночество — известная иллюзия телевизионной эпохи.

Но сейчас полицейские сирены делали шум от телевизора невыносимым. Эли усилила звук. Сирены, оказывается, гудели не только в телевизоре, но и на улице. Передавали экстренное сообщение. Всего несколько минут назад двое неизвестных ворвались в банк и под угрозой оружия вынесли наличными более двадцати миллионов долларов. Сработала видеокамера, и вот они — фотографии бандитов.

— Боже! — вскрикнула Эли. — Это же они! И вот он, этот тип с гало! Так значит, не зря она видела это кольцо вокруг его головы. Фантастика какая то!

— Всех, кому что-то известно о событии, просят обратиться в полицию по телефону…

Она обязана пойти, но что сказать? Правду — так никто не поверит, а если еще и узнают про наркотики…

Прошло всего несколько дней после памятного видения, о котором она все-таки сообщила в полицию, и ей позвонили домой. Мягкий мужской баритон спросил: