Безмолвное сидение просто означает укоренение в самом центре, в котором прекращается всякая деятельность, но этот центр — также источник всякой активности, так как ничто и есть источник всего сущего.
и, одновременно, не движется.
Вы отправляетесь на утреннюю прогулку. В каком-то смысле, вы движетесь, а в каком-то смысле, вы не движетесь. Ваше тело движется, ваш ум движется, но ваше сознание остается неподвижным. Вы были ребенком, затем вы стали юношей, потом постарели. Все двигалось и, вместе с тем, не двигалось вовсе, ведь ваше сознание нисколько не изменилось.
Поэтому так трудно… если у вас нет соответствующей записи, если у вас нет свидетельства о рождении, если вы не держите у себя календарь, тогда вам трудно определить свой возраст. Если вы закроете глаза и попытаетесь выяснить свой возраст, вам вообще не удастся сделать это.
По этой причине, если вы поедете в первобытные племена, в которых не существует ни часов, ни календарей, в которых никто не знает, когда он родился, потому что люди там не могут продолжить счет дальше десяти пальцев… даже тот, кто может посчитать десять пальцев, считается у них очень образованным, ученым и культурным человеком. Он становится у них жрецом или вождем! Если вы спросите этих людей, сколько им лет, они не смогут ответить вам, ведь они не имеют об этом никакого понятия.
Вам не выяснить это, исходя из своего внутреннего существа. Для этого необходимо какое-то внешнее измерение. Почему? Потому что, когда вы закрываете глаза и смотрите в себя, ваш внутренний мир всегда один и тот же, он никогда не меняется, а все, тем не менее, изменилось. Вы не сможете узнать свою фотографию, на которой вы запечатлен в годовалом возрасте. Или, может быть, вы думаете иначе? В чреве матери, на протяжении девяти месяцев, вы проходили через все стадии, которые жизнь прошла за миллионы лет. Сначала вы были похожи на рыбу, а в конечном итоге стали подобными обезьяне. А нужно сказать, что очень немногие люди вырастают из этой стадии!
Возможно, Дарвин прав в отношении некоторых людей, то есть в отношении Будда, Христа, Заратустры, Лао-цзы… По сути, я не могу причислить к ним даже Дарвина! Может быть, он прав в отношении нескольких человек, говоря, что они развились дальше обезьян, но что касается других людей, то они только успели спуститься с деревьев (это верно), но они вовсе не развились. Они не стали лучше обезьян.
Просто понаблюдайте за своим умом, и тогда вы увидите, что в нем продолжают скакать обезьяны. Ваш ум — это обезьяна, которая совершает более длинные прыжки (квантовые скачки), чем любая обезьяна. Обезьяна может прыгать с одной ветки на другую, с одного дерева на другое, но недалеко, но вот вы способны прыгать с земли на луну. Ваш ум переплюнул в этом обезьяну.
Каждый ребенок переживает эту стадию в материнском чреве. Если вам покажут фотографию или даже серию фотографий, вы не сможете поверить, что на них изображены вы. Неужели вы думаете, что сможете узнать себя в свой первый день в материнском чреве? На фотографии будет только точка, почти невидимая невооруженному глазу, и вам понадобится микроскоп для того, чтобы рассмотреть ее. А потом… но все это внешние изменения, но в центре вы все такие же. Ничего не изменилось, и ничто никогда не меняется.
Понаблюдайте за собой во время утренней прогулки. Ваше тело движется, но нечто в вас остается неподвижным.
Самость движется и, одновременно, не движется.
Она далека, и все же близка.
Самость далека, если вы живете умом; тогда она очень далека. На самом деле, она настолько далека, что вы никогда не сможете достичь ее. Но если ваша жизнь полна медитации, тогда самость очень близка, ближе вашего эго, и ближе всего к вам именно она. Она и есть само ваше существо. Но все зависит от вас. Если вы живете умом, значит, вы избрали самый длинный путь, а если вы живете не-умом, значит, вы избрали самый короткий путь.
Самость внутри всего сущего,
И, вместе с тем, вне всего сущего.
Она одновременно внутри и вовне. Но вы, прежде всего, должны ощутить ее внутри, потому что это ближайшая к вам точка, ближайшая дверь, через которую вы можете войти в храм Бога. И тогда, как только вы ощутите это явление как саму вашу самость, вы узнаете о том, что эта самость принадлежит всему на свете. Тогда вы увидите ее в дереве и камне, в животных и людях — вы увидите ее во всем. Когда вы осознали самость в себе, вы уже не можете не осознавать ее повсюду.
Провидец, который не видит ничего, кроме Самости,
И который во всем видит лишь Самость,
Ни от чего не отрекается.
Вся идея отречения не принадлежит арийцам, но индийцы полагают, что это часть их культуры. Они сами не понимают, о чем толкуют. Отречение — это не арийское явление, и оно не имеет никакого отношения к индийской культуре или индийской религии. Оно появилось от джайнов, а джайны — это не часть индийской культуры.
Когда арийцы пришли в Индию, то есть около десяти тысяч лет назад, Индия была высокоцивилизованной страной. Когда в Индию явились арийцы, наша страна процветала, и в ней уже было население. В наше время археологи открыли Хараппу и Мохенджо-Даро. Эти два города, должно быть, попали в жуткую беду, поскольку на них остались следы их семикратного разрушения. Археологи провели раскопки и нашли семь слоев этих городов, самый старый из которых, то есть седьмой слой, залегает на самом дне. Даже в голове не укладывается древний возраст самого низкого слоя. Так или иначе, эти города разрушались. Может быть, в этом повинны землетрясения, какие-то глубинные процессы в земной коре, но эти города засыпались землей. Потом города снова заселили, затем в третий раз… семь раз города заселялись и разрушались. Разумеется, их разрушала какая-то природная катастрофа, и, возможно, тогда Гималаи поднимались ввысь очень близко к этим городам. А когда рядом с городом развиваются такие громадные горы, то его непременно будет трясти, иначе и быть не может. Эти горы такие большие, они огромные… Если величайшие в мире горы растут ввысь, это означает, что все вокруг них на тысячи миль изменится. А Гималаи до сих пор растут. Это самые молодые горы в мире. И они все еще растут, все еще поднимаются ввысь. Представьте же себе, каким бедствием был охвачен весь север Индии, когда они впервые показались из земли. Хараппа и Мохенджо-Даро разрушались семь раз.
В Хараппе и Мохенджо-Даро нашли статуи, которые могут относиться только к религии джайнов. Это статуи голых мужчин, которые сидят, как Махавира, в позе лотоса, или стоят, как Махавира, и медитируют. Известно, что только джайны медитируют стоя, и ни одна другая религия не предписывает выполнение медитации в позе стоя. И все они голые, а ведь только джайнская религия верила в голых мастеров. Хараппа и Мохенджо-Даро, по всей видимости, частично уцелели. Складывается впечатление, что джайнская религия гораздо старше индуистской религии, и, должно быть, она явилась из Хараппы и Мохенджо-Даро. Наверное, эти города были джайнскими культурными центрами. Сохранились остатки этой культуры, и они завладели умами арийцев.
В другом случае арийцы никогда не решились бы отречься от жизни, ведь они всегда радовались жизни. Но джайны испортили их умы, им удалось очернить все их представление о жизни.
«Такой провидец, — говорят Упанишады, — ни от чего не отрекается».
Ему и не нужно отрекаться, потому что все есть Бог! Отвернуться от мира — значит отказаться от проявления Бога. Отворачиваться, отрекаться от жизни — значит совершать святотатство. Упанишады верят в радость, а не в отречение; таков и мой подход.
