КРАМЕР: Зачем ты кричишь? Говорю тебе, она глуха… Абсолютно глуха… Кричать бесполезно! Она ничего не слышит!
КАТРИН: Но как же ты с ней разговариваешь?
КРАМЕР: Я с ней не разговариваю.
КАТРИН: Ты с ней не общаешься?
КРАМЕР: Нет, общаюсь… жестами… Я подаю ей знаки!
КАТРИН: Знаки?
КРАМЕР: (начинает махать руками как безумный) Да, знаки! Знаки!
КАТРИН: (старательно артикулируя слова, сопровождая речь жестами) Я жена Алена!
Молодая женщина ничего не отвечает.
КРАМЕР: (артикулируя фразу, сопровождая речь жестами, изображающими женский силуэт) Это моя жена… Моя жена.
Молодая женщина кивает и делает Катрин приветственный жест рукой.
КРАМЕР: Она говорит тебе здравствуй.
КАТРИН: Я поняла, спасибо. Что это вообще такое?
КАТРИН: (молодой женщине, артикулируя фразы и жестикулируя) Кто вы? А? Кто вы?
Молодая женщина отрицательно мотает головой.
КАТРИН: (артикулируя и жестикулируя) Где вы с ним встретились? А? С мои мужем? Где? Встретились где?
Молодая женщина ничего не отвечает, у нее опечаленный вид.
КАТРИН: Где ты ее встретил?
КРАМЕР: (артикулируя и жестикулируя) Где мы встретились?
Молодая женщина делает рукой неопределенный жест.
КРАМЕР: (гордо) Она поняла вопрос.
КАТРИН: Согласна. Но только я не поняла ответ… А ты что, сам не знаешь, где вы познакомились?
КРАМЕР: Конечно, знаю. Но ведь ты у нее спрашивала!
КАТРИН: Так где ты ее встретил?
КРАМЕР: Она только что тебе сказала… (Он повторяет неопределенный жест рукой) Я ее встретил… В боулинге!
КАТРИН: Ты ходишь в боулинг?
КРАМЕР: Естественно.
КАТРИН: Это что-то новенькое.
КРАМЕР: Вовсе нет. Давным — давно. Много лет хожу в боулинг.
КАТРИН: Я была уверена, что ты любишь футбол.
КРАМЕР: Это одно и то же… Тот же принцип! Там мяч катится, тут шар катится!
КАТРИН: Ты, наверное, шутишь?
КРАМЕР: Да ты что! Можно одновременно любить и футбол, и боулинг! Одно не мешает другому! Мы не обязаны выбирать! Я люблю спорт с шарами, понятно? То, что можно катать!
КАТРИН: Ты никогда мне об этом не говорил.
КРАМЕР: Да нет, говорил! Но ты же меня никогда не слушаешь! Тебе плевать на все это… Футбол, боулинг… На все, что я люблю, что не люблю… На все мои увлечения… Тебя же не интересует, что я делаю!
КАТРИН: (смущаясь присутствия молодой женщины) Может быть, не время выяснять…
КРАМЕР: Она в любом случае ничего не слышит! Ей это все по барабану, она ничего не слышит!
Пауза.
КАТРИН: Значит, вы познакомились в боулинге?
КРАМЕР: Да, именно там. Доминика… была на соседней дорожке… И поскольку она была моей соседкой по дорожке… Как это бывает, мы разговорились… Наделали комплиментов… Подбадривали друг друга… Это нормально, мы же не машины… Игроки в боулинге очень чувствительны… Знаешь, мужчина или женщина на одной дорожке с шаром… Они играют вместе… И потом — раз! Страйк!
КАТРИН: Страйк?
КРАМЕР: Это удар молнии, вот это что!
КАТРИН: А ее муж?
КРАМЕР: Что ее муж?
КАТРИН: Он в курсе?
КРАМЕР: В курсе боулинга?
КАТРИН: Нет, что ты спишь с его женой.
КРАМЕР: Не знаю.
КАТРИН: Как это ты не знаешь?
КРАМЕР: Ну, знаешь, ее муж… Он тоже… Он совершенно глухой! А у глухих… Они… Они ладят очень плохо! Они очень мало общаются. Когда не слышишь друг друга, то и не понимаешь.
КАТРИН: Ее муж глухой?
КРАМЕР: Месье Франк? Конечно, глухой, как тетерев… (молодой женщине, жестикулируя) Твой муж, он тоже глухой?
Молодая женщина утвердительно кивает.
КРАМЕР: Ее муж совершенно глухой… Все семейство Франк глухие… Это семья глухарей.
КАТРИН: А почему ты ее привел сюда? Что она делает здесь?
КРАМЕР: Она… Она… она занималась со мной любовью! Это моя любовница! Что еще, по твоему она должна делать?
КАТРИН: Почему здесь? Прямо у меня под носом!
КРАМЕР: Чтобы было по честному… Из уважения к тебе!.. Ты знаешь, что у меня есть любовница… Она знает, что у меня есть жена… Зачем прятаться? Все в курсе… Я считаю, что это смешно — снимать комнату в отеле. Кроме того, стоит целое состояние… Я считаю, что гораздо моральнее заниматься любовью здесь. Какие-то проблемы?
Катрин дырявит Крамера взглядом.
КРАМЕР: Если тебя это смущает, мы пойдем в другое место…. (Молодой женщине, артикулируя и жестикулируя) Одевайся… Одевайся… Ты должна уйти… Моя жена хочет, чтобы ты ушла!
Женщина собирает свои вещи.
КАТРИН: (Катрин наблюдает за ней.) Странная какая-то история.
КРАМЕР: Я тебе говорил уже, что у меня есть любовница… Говорил тебе!
КАТРИН: Ты мне не говорил, что она глухая.
КРАМЕР: Ну да, потому что я… Я не выделяю людей по их физическим недостаткам! Что это за дискриминация? (показывая на молодую женщину, которая одевается) Вот эта женщина… которая, к счастью, не слышит… Эта женщина всю свою жизнь сражалась за то, чтобы интегрироваться в мир слышащих… Она не слышала ни одного звука за свою жизнь, ни слова, ни малейшего шума…. И она никогда не жаловалась! Ты слышишь меня? Никогда! Она образцовая католичка! Мать пятерых детей! Она воспитала всю семью в благоговении. Дала образование… Она святая, эта женщина! Святая Доминика! А я, что, должен сказать «глухая», когда говорю о ней? Это все равно что называть женщину телкой, бабой… Дурой… Нет! Для меня Доминика не инвалид! Это настоящая женщина! Женщина с большой буквы!
Молодая женщина, одевшись, ждет возле двери.
КРАМЕР: (обращаясь к ней, жестикулируя) Иди… Ты можешь идти… Созвонимся!
КАТРИН: (мужу, повторяя его жест) Как это созвонимся? Я думала, что она глухая?
КРАМЕР: (нажимая пальцами на воображаемые клавиши) Да нет, SMS! Созвонимся при помощи SMS!
Молодая женщина выходит.
Пауза.
КАТРИН: Ты мне причинил такую боль.
КРАМЕР: Я прошу у тебя прощения.
КАТРИН: (резко) Прощения? Прощения за что? Ну? Прощения за что? Прощения за то, что не прикасался ко мне долгие годы? Да? За то, что чувствовал такое отвращение к моему телу, что предпочел трахаться с калеками? Прощения за то что считал меня толстой коровой, которая может только рожать детей? Или давать молоко… Да? Хорошее молоко, чтобы они были красивыми и здоровыми, как их папочка! Прощения за то, что ты ни разу ни о чем меня не спросил, не озаботились на полсекунды тем, счастлива я или нет? Прощения за то, что ты поздно возвращаешься с работы, пинаешь меня под столом и рычишь, если мясо пережарено? Прощения за то, что я потратила свою жизнь на то, чтобы твоя состоялась? Прощения за то, что на тебя смотрят, как на мебель в гостиной? Прощения за то, что на тебя не обращают внимания? Не смешат тебя? Не доставляют удовольствия? За то, что тебя принимают за набитую дуру, готовую проглотить хоть что? Хоть что! Прощения за что? Уточни немного твою мысль! Потому что я немного недопоняла!
