— Я справлюсь. Пока.

— Подожди! — крикнула ей вслед Джуди, но тут опять зазвонил ее телефон, и Мэри бегом ринулась к лифту.

Дождь лил беспросветно. Темно-синий блейзер Мэри почти насквозь вымок. Чтобы не намокнуть сильней, Мэри старалась держаться как можно ближе к стене дома, где находился офис Фрэнка Кавуто. Входная дверь дома была заклеена желтыми полицейскими лентами. От одного их вида бросало в дрожь.

Подойдя ближе, Мэри увидела, что крыльцо завалено живыми гвоздиками. Фрэнка любили.

Мэри привстала на цыпочки, заглянула в дверное окошко. Темнота. Потом спустилась с крыльца, прошла вдоль здания к окну кабинета Фрэнка. Шторы оказались задернутыми. Черт!

По ночному небу прокатились раскаты грома, Мэри совсем промокла. Так она ничего не добьется! Мэри огляделась: тротуары пусты, путь свободен. И сделала следующий шаг.

Она торопливо прошла вдоль дома Фрэнка до угла Брод-стрит, свернула направо. Прямо за домом Фрэнка располагалась автомобильная стоянка, и по идее задняя дверь офиса должна была выходить на эту стоянку. Мэри шагнула на площадку и замерла.

Детектор движения! Яркий свет вдруг залил площадку, озарив заднюю дверь, окно рядом с ней и заодно саму Мэри. Она выскочила из освещенного пространства и прижалась к стене здания. Потом начала боком перемещаться вдоль стены, дожидаясь, когда погаснет свет.

Щелчок! Свет выключился, Мэри подождала еще минуту, вымокнув окончательно. Потом быстро подошла к окну, сунула в сумочку кулак и, дождавшись нового раската грома, который, как она надеялась, заглушит все другие звуки, двинула сумочкой по стеклу. Разбив стекло, Мэри влезла в окно.

Внутри все тонуло во мраке. Зажечь свет она не решилась, поэтому, нащупав в темноте выпавшую из рук сумочку, выудила из нее ковбойскую шляпу — брелок, который купила себе на память в аэропорту Мизулы. На кольце брелока висел фонарик.

Кружок света размером не больше десятицентовика исследовал стены прихожей. Ничего нужного. Мэри встала, услышав, как ссыпаются на пол осколки стекла, отряхнулась и, подхватив сумочку, нацелила фонарик на темный коридор. Кабинет Фрэнка должен находиться справа — направо она и повернула.

И… бах! Врезалась в стену.

Мэри потерла лоб и напомнила себе — не спеши, будь аккуратна. Затем она поводила вокруг лучом фонарика, увидела открытую дверь и вошла в нее. За дверью обнаружилась приемная, стало быть, она где-то рядом с входной дверью. Мэри вышла в коридор, снова повернула направо и наконец, споткнувшись всего пару раз, нашла кабинет Фрэнка. Главным образом по запаху.

Мэри поморщилась. Она бывала на месте преступлений и знала этот запах — запах крови. Прежняя Мэри запищала бы и убежала, а может быть, разрыдалась, но новая Мэри, стиснув зубы, шла на запах, пока не оказалась на пороге кабинета Фрэнка.

Она повела вокруг лучом света, скользившим по аттестатам и дипломам. Потом подошла к столу. Фонарик высветил на столе коричневый мазок крови, стол уже обыскали, все его ящики были выдвинуты. Мэри присела на корточки, осветила средний ящик. Убийца забрал все бумаги отсюда. Копы, наверное, решили, что он искал деньги, но Мэри на эту удочку не попалась. Что здесь могло лежать? Она еще раз провела лучом по засыпанному мусором полу. В голове ее вертелась только одна мысль: если у Фрэнка имелись связанные с Сараконе документы, где он мог их хранить? И вдруг она поняла где.

В сейфе. Конечно, Фрэнк говорил что-то о сейфе, вспомнила Мэри. Она встала и первым делом заглянула за дипломы и фотографии. Сейфа не было. Прошлась вдоль книжных полок, вытаскивая наугад книги, потом проверила ящики низкого, стоявшего у стены шкафа. Сейфа нигде не было.

Мэри вышла из кабинета, осветила стол секретарши и тут вдруг сообразила: Фрэнк же должен был держать где-то архив. Она торопливо миновала приемную, вышла в прихожую у парковки. Вот она — дверь, наполовину приоткрытая. Войдя в нее, Мэри оказалась в тесной комнатушке без окон. И отлично. Она плотно закрыла дверь за собой, отыскала выключатель, щелкнула им. И в резком свете ламп сразу увидела это.

Углубление в стене, над самым плинтусом, было разворочено полностью. Сероватая штукатурка сбита, проволочная сетка под ней разорвана, торчавшие из стен деревянные распорки выглядели так, точно их обпилили грубой ножовкой. Мэри присела на колени. Идиот бы понял, что отсюда выдрали сейф.

Проклятие. Она медленно поднялась на ноги, окинула взглядом архивные шкафы, стоявшие рядом с дырой в стене. И начала выдвигать из них ящик за ящиком. Каждый содержал папки из бурого картона. И Мэри пришла в голову новая мысль.

Она внимательно оглядела ящики — на них были от руки написаны буквы, начиная с АБ — БР. Мэри быстро просмотрела первый — с буквой Б, — отыскивая папку БРАНДОЛИНИ. Такой не было. Она скользила взглядом по ящикам и, дойдя до С, рывком выдвинула третий в четвертом ряду: СА — СУ. Папки САРАКОНЕ не оказалось.

Она остановилась, не понимая, что делать дальше. Громко вздохнула, опершись ладонями о выдвинутый ящик, и тут взгляд ее уперся в два самых нижних. СЧЕТА — значилось на бирке, а рядом стояли даты. Ну конечно! Каждый юрист держит копии своих счетов в отдельных папках, ему же приходится и бухгалтерию вести, и налоги платить.

Она задвинула ящик, на который опиралась, села на ковер, вытянула ящик с прошлогодними счетами. На первой его папке значилось ЯНВАРЬ, другие были помечены остальными месяцами года. Мэри пролистала содержимое папки, просмотрела счета, в основном на несколько тысяч долларов, отправлявшиеся жителям Южного Филли и мелким фирмам. Ничего интересного. Мэри взялась за ФЕВРАЛЬ — результат тот же. Добравшись до июня, она начала уже терять всякую надежду и тут-то ей попалось нечто такое, от чего она похолодела.

Вот он. Счет. Вверху стояло имя клиента: «Джованни Сараконе». Мэри прочитала счет, в котором только и было сказано: «Полугодовой платеж». Сумма — 250 000 долларов.

Она едва не расхохоталась. Сумасшедший дом! Что же это было за дело, которое вел Фрэнк для Сараконе, если оно тянуло на такие гонорары? Мэри схватила декабрьскую папку, пролистала ее. И опять, в самой середине, пятнадцатое число: копия счета Джованни Сараконе. Сумма: 250 000 долларов. Мэри едва соображала.

Это что же получается? Она перевела взгляд на ящик со счетами более давними. Ей потребовалось всего пять минут, чтобы найти счета за июнь и декабрь на общую сумму в 500 000 долларов. Она проверила год еще более ранний и два следовавших за ним: всего получилось пять лет. Каждый год — копии счетов на 500 000 долларов. И сколько лет это продолжалось?

Мэри держала перед собой папки и видела, как дрожат ее руки. Она вытащила из папок все счета, направленные Сараконе за пять лет, сложила их вдвое и сунула в сумочку. Потом поставила папки на место и, выключив в архиве свет, ушла. Хорошие девочки всегда экономят электроэнергию и очень стараются, чтобы никто не поймал их с поличным.

Быстро выйдя в коридор, Мэри вылезла на улицу через разбитое окно и побежала под дождем. По крайней мере одну заповедь она сегодня нарушила: «Не кради адвокатских счетов», но накопившаяся усталость заглушала чувство вины. Сумочку она прижимала к груди, прикрывая ее от дождя, потому что там лежали счета и на каждом стоял очень ценный адрес.

Теперь она знала, куда ехать дальше.

Гроза затихать явно не собиралась, дождь лупил по крыше и по окнам старенького БМВ Мэри. Но последние два часа она неслась, вдавив газ в пол, мимо темных холмов и редких домиков к городку под названием Бёрчранвилль. Нужный дом она отыскала быстро. Впрочем, в таком маленьком и, по-видимому, престижном месте это было несложно.

Дом Джованни Сараконе стоял в конце длинной узкой дороги. Мэри остановила машину на противоположной стороне. Ей все еще не верилось, что она и вправду здесь, у дома Сараконе. Человека, который был рядом с Амадео, когда тот умер. Жив ли еще сам Сараконе? Она протерла оконное стекло, вгляделась в темноту.