Нет, ничего из того, что я мог вообразить, Господин Инвестор не сделал! В этот миг я наконец понял, почему власть приплыла к нему в лапы. Раньше я думал, что ему помог случай: у него были деньги, а тот, кто изобрел устройство для телепортации, нуждался в деньгах для реализации своего проекта. А деньги? Наверное, тоже случайно достались… Я не подозревал за Господином И. никаких особых способностей. Думал, что у него в голове, как выражается моя матушка, "мясо с пустотою". Но оказалось, что и мясо с пустотою обладает определенными талантами.

Да, у вессенфюрера был особый дар, который вознес его над миром. Оказалось, что он мог проглотить любое оскорбление, если считал это необходимым, и был способен торговаться в любой ситуации. Господин И. подумал и миролюбиво сказал:

— Косой, зря ты драматизируешь. Проще надо быть. Давай договоримся. Твоему слову я верю: пообещай не уходить из "десяточки", и тогда бери себе женщину, как ты просил. А я возьму в заложники двух оставшихся. Согласен, Косой?

Почему Правитель назвал Амби Косым? Я вспомнил смуглое лицо итальянца. У него был жесткий пристальный взгляд, никаких признаков косоглазия…. Почему Амби просил себе Ифри? Насколько мне было известно, Ифри хотел забрать не Амби, а Валент Страбус.

Страбус… но ведь это же по латыни означает: Косоглазый! Я вспомнил директора департамента по борьбе с Z-фактором. Амби… Амби-Валент! Он сказал мне, что означает его имя: умение действовать в двух, взаимоисключающих модальностях. А может быть, амбивалентность его была в том, что он сам не знал, чего хотел на самом деле?

Вот он — тот, кого вессенфюрер называл Косым. Твердые и тяжелые черты лица, подобные древнему бетону, который римляне называли "опус цементум" — древнему рукотворному камню из пепла вулкана и мраморной пыли. А рядом с ним стоит Ифри, во всем очаровании своей нежной и гордой оленьей красоты.

Но и Господин И. оказался не таким простым и однозначным, каким он являлся перед своими веселыми подданными. Он вдруг произнес тихо, но отчетливо:

— Помнишь, Страбус? Ночью небо над моим тропическим островом черное, звездное… как кофе с толченым стеклом.

Странный манящий голос, странные слова, непохожие на его обычный базарный крик…. если бы из рыхлого стога сена вдруг выползла гибкая змея. Амби-Валент подошел к Ифри и тихо сказал ей:

— Когда ты пронзила меня стрелой, я сказал тебе, что высоко в небе все птицы в небе кажутся черными.

Он кивнул в сторону Господина И.:

— Но эта птица действительно черная, и она не так глупа, как тебе кажется. Не желаю тебе, голубушка, попасть к ней в когти. Нет ничего страшнее, чем оказаться в руках того, кто вооружен серебряным оружием.

Любил ли Страбус Ифри? Или надеялся, что хитрая дикарка поможет ему в каких-то его планах?

Да в сущности какая разница… Важно другое: согласится Ифри или нет? Я вдруг вспомнил, что Амби-Валент кое-что недоучел! Ведь если Ифри наденет телепортационный комбинезон, то система аварийного возврата почувствует ее страх. Программа автоматической защиты не может не сработать. Ифри окажется перенесенной туда, откуда мы взяли ее комбинезон — в будущем, где теперь Рейг. Лишь бы Ифри позволила Страбусу одеть ее в серебряную одежду. Наверняка Ифри испугана еще больше меня. Значит, она исчезнет, как только комбинезон будет надет на нее.

Я поглядел на Ифри. Нет, она не боялась. Может быть, она не понимала, что происходит. А может быть понимала, но все равно не боялась. До меня вдруг дошло, что Ифри похожа на Рейга. Такие люди не цепенеют от страха. Для них страх — просто сигнал для того, чтобы отскочить, увернуться. Или ударить нападающего. Или получше приглядеться к нападающему, чтобы понять, куда бить.

Ифри приглядывалась… Ее зоркие глаза дикарки изучали "десяточку" и их предводителя. Наконец ее пристальный взгляд остановился на унилазере, и она задумчиво спросила меня:

— Эта змея в руках того, кому служит Валент Страбус — она живая?

Я машинально ответил:

— Да нет, у нее внутри компьютер.

Потом сообразил: Ифри не знает, что это такое. Но она хитро улыбнулась. Видно это слово "компьютер" было ей уже знакомо, уж не знаю, от Страбуса, от Рейга, или от обоих. Лицо у нее посветлело… Ифри поняла, как надо действовать! С вызовом она крикнула своре Вессенфюрера:

— Эй, стая! Вы люди, звери или оборотни?

Они ответили, дружно, как волки, воющие на луну:

— Мы сверхлюди.

Господин И. ядовито рассмеялся и решил начать расправу. Он выбрал первую жертву, назвал своему унилазеру имя моего отца и скомандовал:

— Прожги ему ноги.

Но гибкий, как лебединая шея, ствол разумного оружия вдруг опустился. По непонятной причине склонился к ногам своего хозяина. Пламя в жерле унилазера начало разгораться. Красно-оранжевый свет выхватил из тьмы опавшие листья и мерзлый лесной перегной. Господин И. попытался поднять ствол, но встроенный компьютер проигнорировал его приказ. Унилазер упорно целился в землю.

Мой отец видно понял, что сейчас произойдет, и Амби тоже догадался. Оба отошли подальше. А вот Господин И. не ждал беды. Ему бы телепортироваться в этот роковой для него момент. Но он упорно пытался перенаправить свое оружие из нас и грозно бормотал садистские команды в направлении непокорного серебристого ствола.

В ответ ему из встроенного в оружие компьютера раздался равнодушный механический голос:

"Вы дефектные периферийные устройства и вы ломаете другие периферийные устройства нашей сети. За это вы будете утоплены в болотной грязи"

Здесь не было никакого болота. Но компьютеры никогда не ошибаются. Мощный энергетический импульс ударил в землю, мгновенно разогрев ее до температуры плавления. Лесной перегной превратился в клокочущее черное месиво. Оно стало засасывать Повелителя Жизни и его придворных, с хищным аппетитом огромной черной пиявки. Они пытались вырваться. Невозможно. Перегрев повреждает скафандры для телепортации.

Кипящая трясина сомкнулась над десятью головами, вздулась огромными пузырями, как обожженная кожа, а потом застыла прежней пустой лесной поляной. А на ней — ничего. Будто ночной грабитель или оборотень унес отсюда пространственно-временных воров в серебряной одежде.

Только мега-турбо-супер-бластер с невинным видом поблескивал в лунном свете. Он успел всплыть на поверхность, пока грязь еще была жидкой. Ведь во все наши компьютеры встроена программа самосохранения. Теперь "мельница богов" лежала на краю полянки, под елочкой, как игрушка в подарок.

Десять лет назад вессенфюрер оживил меня, но не было во мне ни жалости, ни благодарности. Ржавое железо не звенит, как его не бей. Да и не случилось ничего страшного с моим повелителем, ведь смерти больше нет. Мы всегда можем вернуться в прошлое и забрать "десяточку". Но не раньше, чем будет открыт способ делать таких как они…. ну, хотя бы безвредными. Тогда мы их конечно спасем, клянусь моей мамой Семь-Зверей!