— Ну вот, я тебе план учебный срываю, — виновато пробормотал я. Дело ведь не в том, что действительно помешал Дайаниру, просто он знал обо мне почти все, а вот я так и не удосужился хоть что-то выяснить о своем друге. — Возьмешь меня с собой как-нибудь? — Дайанир скептически вздернул бровь. — Ну, пожалуйста, я не буду тебе мешать, я у Повелителя сам отпрошусь, ты не думай.
— Вообще-то детям в Академии делать нечего… — задумчиво протянул Дайанир, но потом все же сжалился надо мной. — Но не смею отказывать Вашему Высочеству. Поправишься к сессии, возьму тебя на экзамены — это гораздо интересней. А что надо делать, чтобы поправиться быстрее, ты и сам прекрасно знаешь.
— Лежать и лишний раз не дергаться.
Дайанир усмехнулся, подтверждая мои слова. Так толком и не сказал мне, что с моей семьей — отец жив-здоров, а подробнее выяснять ему было некогда; как только, узнает, что-то стоящее моего внимания, тут же сообщит. Что ж, такое умалчивание только подтверждает слова Главного Мыша — Дайанир просто не хочет лишний раз травмировать "неокрепшую детскую психику". А зря… Зная, что никому больше не нужен, легче расстаться с прошлым, и лучше уж обрубить одним ударом, чем медленно рвать по ниточке…
Повелитель.
Меня резко выдернуло из сна, и я тут же подскочил в кресле: как я мог заснуть во время передачи энергии?! Неслышно подошел к кровати, на которой беспокойно разметался эльфенок. Подняв сползшее на пол одеяло, я осторожно укрыл его. Чуть слышный стон сорвался с его губ — снится кошмар или он просто сквозь сон ощущает чужое присутствие? Я зашептал заклинание, должное подарить спокойную ночь без грез, но братишка нервно дернулся и что-то неразборчиво забормотал.
— Тшшш, — подул в лицо, заканчивая творить магию.
От моих манипуляций стало только хуже — всхлипнув, Иллирэн заговорил быстрее, громче и еще неразборчивей. Разбудить? Еще одно заклинание? Секундное промедление решило все: что же ему такое снится, если он кричит во сне?
— Иллирэн, — осторожно тронул за плечо, — Иллирэн, проснись.
Резко открыв глаза, он дернулся в сторону, сбрасывая мою руку, и, лихорадочным движением нащупав браслет, попытался его стащить. Было видно, что дерганые движения причиняют ему боль, но Иллирэн, пытаясь избавиться от наручников, не обращал ни на что внимания. Крепко схватив за руки, прижал забившегося брата к кровати, тщетно пытаясь пробиться к его разуму. Но как бы я не старался, наталкивался лишь на безумие вперемежку с отчаяньем.
— Нет. Нет. Нет… — как заводной — одно и то же слово без проблеска сознания в широко распахнутых глазах.
Пара ударов по щекам, и брат наконец затих, уставившись бездумным взглядом куда-то сквозь меня. Включил ночник и осторожно усадил Иллирэна, подсунув побольше подушек под спину. Нельзя ему сейчас спать — снова ведь провалится в кошмар, который и так-то не спешит его отпускать.
— Иллирэн? Это всего лишь сон, все будет хорошо…
— Сон? — растерянно повторил брат. Краски медленно, словно нехотя, возвращались на его лицо, а вместе с ними слабая вымученная улыбка.
Были ли это слезы облегчения — я не знал. Ровно как и не знал, что делать в такой ситуации, что говорить, да и надо ли? Тем более, сам Иллирэн, кажется, не замечал мокрых дорожек, расчертивших щеки.
— Почему ты тогда не казнил меня? — Как удар под дых. Он ждал, и, судя по лихорадочному блеску глаз, ему не все равно, каков будет ответ. Но что сказать, если я сам не могу толком понять, что меня тогда остановило?
— Ты не похож на убийцу.
— Если поверил Дагмару, что я не убивал, — Иллирэн поднял на меня больные глаза, — почему не отпустил? Я же тебе был совсем не нужен.
— Я… — Уже думал над этим всем, не мог не думать. Целых полгода продержал собственного спасителя в рабстве… Гнал такие мысли, снова и снова возвращался к ним, и все равно оказался не готов к обвинениям, брошенным в лицо. Не смог выдержать взгляда, отвел глаза. — Если ты когда-нибудь сможешь, прости меня.
— Простить?
Смех острым лезвием резанул по сердцу, ударил наотмашь, разбивая губы в кровь — хотя, быть может, я просто прокусил губу. С грохотом поднялись щиты, сдерживающие всколыхнувшуюся силу.
— Простить? Знаешь, я даже благодарен тебе за встречу с Дагмаром… — недобрый, злой огонек полыхнул в его взгляде, — а то так бы и сдох убийцей.
— Что? — не удержавшись, наклонился к нему, пытаясь заглянуть в глаза, но в них уже не было прежнего безумия, только усталость.
— И сейчас поверил, а тогда… до последнего хотел верить, что это всего лишь кошмар, что еще чуть-чуть и проснусь… Я убивал, изощренно, наслаждаясь чужой болью. Сколько бы потом не твердил, что кошмар, просто дурной сон… только вот проснуться до сих пор не могу. — Он замолчал и, когда давящая тишина стала совсем невыносимой, чуть слышно продолжил. — Кровь была везде: пятна на одежде, багровые полоски под ногтями, запекшиеся потеки на лезвии ножа, металлический привкус во рту. У меня не хватило смелости вернуться туда, чтобы своими глазами увидеть, что я натворил… Все так просто: несколько капель в чай — ни вкуса, ни запаха — и ты уже не понимаешь, где реальность, а где видения. Просто друг решил, что нехорошо, когда от компании откалываются. Можно подумать, я эльфов не видел? Что мне на них смотреть… А он — подмешал наркоты, потащил с собой… Что там дальше происходило? Я помнил только крики, кровь… — о, тогда мне это доставляло удовольствие. А когда кровавая пелена спала, ничего не изменилось: повсюду кровь и крики тех, кто забрел спозаранку на ту поляну. И мой, когда понял, кто убийца. Пока с Дагмаром и Седриком не встретился, так и думал, что я тоже…
— Ты же целитель! Как ты мог?! — схватил его за плечи, едва удержался, чтобы не встряхнуть его изо всех сил, — Поверить в такое!!!
— Как я мог? Да что ты вообще обо мне знаешь?! — он перешел на крик. — Ты никогда не задумывался, откуда я столько о лечении эльфов знаю? Хочешь, расскажу? Отомстить хотел, а раз уж под руку справочник по медицине вашей попался, я его выучил. Так, на всякий случай — чтобы при случае наверняка получилось… Вы же живучие как тараканы, я мог хоть убиться, но сражаться так, как вы, за всю жизнь не научился бы. А ядом оно надежнее, знаешь ли. — Я до боли сжал пальцы, наверняка оставляя синяки на его плечах. — Вы же нелюди, вас за людей можно не считать, так ведь?! Для вас же человеческая жизнь — пустяк, нестоящий внимания! Почему мы должны относиться к вам иначе?! Да… я даже убийце отомстить не смог. Потому что слабак. Ты спрашиваешь, как я мог. Пара капель — и ты сможешь сделать все, на что так тебе духу никогда не хватит.
— И детей убить, и женщину, да?! Ты этого всегда хотел?!
Хотелось ударить. Сильно, разбивая губы в кровь, только чтобы стереть с его лица кривую ухмылку, чтобы замолчал, прекратил…
— Я… — он сразу сник, побледнел… — только когда ты мне сказал… я не знал… — несчастный, потерянный взгляд. — Я никогда… нет… тогда же покончил бы с собой, но это было бы слишком просто… Убийца должен быть наказан. Только настоящего убийцу отпустили, а я…
Гладил по голове, по плечам, что-то шептал, пытаясь успокоить, обняв, укачивал в своих руках, пока братишку перестало колотить и трясти.
— Все позади, Иллирэн, все будет хорошо. Ну что ты…
Не то что голос повысить, резкой фразой обидеть боялся, а сегодня, когда он пусть чересчур зло и цинично, но все же рассказал хоть что-то о своем прошлом, доверил… я наорал, словом ударил, а ведь мог и кулаком. Сегодня смог бы… а ведь клялся защищать.
— Прости, — шепнул, когда он уже затих и уснул, вымотанный кошмарами и нервным срывом.
Скользящее движение — и еще одна голова покатилась по полу, еще одно тело с глухим ударом упало мне под ноги.
— Еще десять.
Не отдал бы Дагмару — сам бы убил! Передо мной выросло десять сероглазых убийц. Не успели они поднять оружия, как двое уже расстались с блондинистыми головами. Но Иллирэн даже убийцу своего избавил от мучений.
