Как бы то ни было, полноценно использовать магию в степи все равно нельзя, так что ждать, когда же наконец восстановляться все способности, смысла нет. На случай непредвиденных обстоятельств у меня есть Варт, которого я столь предусмотрительно оставил при себе. В любом случае, даже если мы никого не найдем, немного свежего воздуха пойдет мне только на пользу.

Удачно, как мне казалось, забытая в шатре заклинательницы сумка в поисках помогала мало. Несколько раз мне вроде бы удавалось обнаружить направление, но после того как Хель подтвердил, что мы ходим кругами, я сдался. Раз уж без приглашения туда не попадешь, будем смиренно доказывать свою безобидность и скромно проситься пустить на порог. Знать бы еще к кому.

Все мои дальнейшие действия отдавали таким идиотизмом, что, пожалуй, стоило потребовать у Хеля отвернуться и заткнуть уши. Сгрузив оружие аккуратной кучкой у своих ног — теплый плащ на этот раз я предусмотрительно оставил себе — оглянулся, убеждаясь, что свидетель у моих чудачеств только один, и, наконец, провозгласил, глядя куда-то в небо.

— Клянусь жизнью, что не умею злого умысла, не причиню вреда ни магией, ни оружием, ни без оных. Я пришел просить о помощи и готов ее оплатить.

Шатёр не появился, небеса не разверзлись, и даже Хель не издал ни одного подозрительного звука в ответ на мое воззвание. Убедившись, что он все еще тут, решил, немного прогуляться — в прошлый раз, помнится, все перемещения происходили только при ходьбе. Четверти часа мне хватило, чтобы убедиться, что моя пламенная речь была высшими силами проигнорирована.

Сделал знак Хельварту, смиренно тащившему за мной груду оружия, чтобы тот остановился поодаль. Прокашлялся, высморкался и на всякий случай отхлебнул микстуры, щедро заготовленной принцем, дабы коварная болезнь не вмешалась в самый неподходящий момент в мое общение с потусторонними силами. Выбрав место посуше, опустился на колени.

— Смиренно прошу о помощи, — Для пущей убедительности склонил голову, и тут до меня дошла вся ошибочность моей стратегии. Судя по прошлой нашей встрече, действовать надо не так. — Я принес вкусненького.

Ну и что ей еще надо? Разозлившись, велел Хельварту подать мне нож. Эта служба из меня всю кровь выпьет. За одно то, что по моей наводке внепланово накрыли целую сеть распространителей дури, мне премия положена и отпуск вне очереди. А я тут должен уламывать вредных девиц непонятного происхождения!

— Это уже лишнее. Магия крови в степи для вас под запретом. — Приятный грудной женский голос заставил поднять голову. Получилось! Подскочив, отряхнулся, приводя в порядок одежду и незаметно оглядывая шатер и его хозяйку. Вместо озорной девчонки я имел честь лицезреть уже зрелую женщину, задумчиво пускающую в воздух колечки дыма. Знакомая сумка в углу наводила на мысли, что попал я все же по адресу, и это либо родственница моей знакомой, либо у местных заклинательниц здесь приемный пункт, и я просто попал не в ту смену.

— Приветствую, миледи. Я общался вчера с вашей… кхм… коллегой. Она сказала, что я могу рассчитывать на помощь, если принесу то, что ей нужно.

Звонко рассмеявшись, заклинательница снова затянулась, проследила за колечком дыма и, снисходительно улыбнувшись, сообщила:

— Ты забавный. — Еще одна затяжка. — Я уж было подумала, что ты так и будешь ходить вокруг, а постучать не додумаешься. Выкладывай, с чем пришел?

Времена, когда подобные снисходительные интонации могли меня задеть, давно прошли. Развернув запасы, разложил на салфетке бутерброды, заранее нарезанный пирог с рыбой и, немного поколебавшись, достал заветный сверток.

— Это тебе не понадобится.

— Вы отказываетесь помочь?

— Ну-ну, — заклинательница жестом призвала немного сбавить обороты. — Еще полчаса, от силы час, и ты дойдешь до нужного состояния без сторонней помощи. — Она задумчиво пожевала кончик сигары. — Но к могильникам я тебя больше не поведу, не дело это тревожить души.

Если вылазка в степь сама по себе была достаточно авантюрной, то самостоятельный поиск достопамятного холодильника в лучшем случае обернулся бы позорным провалом. Из худшего варианта меня в прошлый раз вытащили, хоть и грозились оставить мое тело в холодке, чтобы не испортилось, а душу расквартировать в теле какого-то сурка.

Окружающие предметы медленно поплыли, теряя четкость очертаний, воздух загустел так, что казалось его можно потрогать. Повинуясь взмаху руки, он скрутился сизой спиралью, которая так и повисла у меня перед глазами, медленно трансформируясь в пыльное облако, смутно напоминающее печального барашка.

— Ты не сможешь привести заблудшую душу в дом, где нет мира. — Смысл слов ускользал от меня, теряясь в царившем повсеместно тумане. — Ты его нарушил, тебе и исправлять.

— Это невозможно! — Полог на мгновение распахнулся, позволяя ледяному ветру в один миг выстудить шатер. Вместе с дымом исчезла и сигара из руки заклинательницы. — Я поклялся, что и ноги моей не будет там, пока я не верну ее.

— Почему ты решил, что можешь определять порядок вещей? — Вкрадчивый голос снова одурманивал мозг. — Кто бы ни сказал тебе эту глупость, не слушай его — он плохой советчик. Без одного не свершится второе. Полвека не убедили тебя в том, что естественный ход событий нельзя обратить вспять?

— Как нарушение обета поможет мне вернуть сестру?

Мой вполне закономерный вопрос так и остался без ответа. Заклинательница молча собирала невесть когда разложенные кости для ворожбы, всем своим видом показывая, что аудиенция закончена. Когда я уже уверился, что больше не дождусь от нее ни слова, она все же расщедрилась:

— Приходи за помощью, когда будешь способен ее принять.

Перехватив летящую в меня сумку, я все же справился с раздражением, вовремя вспомнив, что у меня есть еще одно обязательство.

— А как быть с теми, за которыми я приходил в прошлый раз? Они так и не пришли в себя.

— Вспомнил все-таки. Лови. — Я еле успел перехватить два шарика, один за другим летящих в меня. — Разобьешь рядом с их телами. Кто же знал, что они такие бестолковые, сами дороги не найдут… — Заклинательница отмахнулась от моей благодарности. — Иди уже. И позволь дружеский совет на прощание. Не думай о том, в чем клялся другим. Вспомни, что обещал себе.

Иллирэн

Стрелка часов медленно подползала к десяти, а Сариэл так и не явился меня будить. Еще немного — и ему вовек не отмыться от подозрений, что, несмотря на его мышиную природу, сострадание ему все же не чуждо. Не то чтобы кому-то было под силу вытащить меня из кровати — не после вчерашней экзекуции! Но одно дело нежиться под одеялом, досматривая утренние сны, и совсем другое — под монотонное нудение выторговывать себе право поспать еще пять минуточек.

Хорошенько выспаться мне, увы, так и не удалось. С ролью Сариэла я неплохо справился и сам. Сначала вспомнил, что вечером так и не проведал захворавшего Тиррелинира — а ведь с него станется пренебречь постельным режимом и заработать себе парочку осложнений! Впрочем, с ним же остался Хельварт, за своим родичем присмотрит уж как-нибудь. Так что врачебный долг, конечно, превыше всего, только, чур, пусть сначала кто-нибудь полечит меня. Так бы я и продолжил дрыхнуть дальше, но вдруг ни с того ни с сего засомневался, выдал ли вчера Кирриэлю очередную дозу лекарства? Само собой, больной проинструктирован должным образом — приема лекарства не пропустит. Да и если бы ему вдруг стало хуже, меня бы уже десять раз разбудили. Я почти уговорил себя, что с Кирриэлем все в порядке и можно со спокойной совестью наслаждаться заслуженным отдыхом, но вдруг с пугающей ясностью осознал, что совершенно не помню вчерашнего дня.

Какие-то жалкие обрывки воспоминаний. Лекарства для Тиррелинира я готовил наверняка, а вот насчет визита Дайанира уже не так уверен. Кажется, он все-таки приходил. Вроде бы вечером…

Эх, поваляться в свое удовольствие все равно уже не получится. Попытался встать и тут же со стоном рухнул обратно. "Небольшую разминку на ночь глядя" забыть при всем желании не вышло бы.