…Я выхожу из горящего дома и там, на седом осле, сидит ворожит тысячелетний мудрец Ходжа Насреддин – тот, кто видел тысячи войн в странствиях своих…
И он говорит:
– И вот в Кремль пришёл Горбачев на осиротевший русский трон…
Смерть пришла в Кремль – и оттуда пошла по стране… как гражданская кровавая война…
И доселе ходит кровавыми волнами… и мы в них тонем…
И вот таких разрушенных горящих безвинных беспомощных, беззащитных гнёзд – стало миллионы…
И будет больше…
И вот Убийца поджигатель страны, и вот Убийца поджигатель миллионов гнёзд, и вот Убийца сокрушитель народов, и вот Убийца самой жизни, самого дыханья на земле – жив и ликует…
И лютые кровавые помощники, подручники, кромешники его живы и ликуют…
Доколе?..
Но мне жаль и их – обречённых…
О Боже!.. О Господь!..
Твои пути, Твои суды неведомы, бездонны… неисповедимы…
Не знают человеки Их…
И суд человечий запаздывает… когда? когда? когда?
И Суд Божий грядёт… когда? когда?..
О Аллах – сколько видел я земных дорог и троп, но Твоей Дороги – я слепец – не знаю…
…И великий мудрец пыльный морщинистый, как Аральское высохшее море, зарыдал, как младенец…
И я зарыдал вместе с ним…
И я не знаю, не знаю, не знаю…
…Через двадцать лет я посетил родной Душанбе…
На том месте, где стоял дом Ахрора – нынче всемогущая глина и всепобедная трава, куда мы все вновь вернёмся, если Господь не спасёт нас…
Глина и трава – вот из чего составлены безбожники… да!..
И они уйдут, вернутся туда… да… да… А я?..
О Боже!..
Но среди глин и травы куст гранатовых царских роз стоит, цветёт, течет…
Царей уж нет, а царский куст цветёт…
Но!..
Но это уже не куст царских роз, а дикий шиповник…
Так СССР стал РФ…
Так великий Советский Союз стал всеобделённой всеуниженной всеобворованной нищей Россией…
Так блаженная страна, где люди любили и знали друг друга, стала несметным, кишащим, нищим червивым базаром, торжищем-капищем-поганищем, где люди не знают друг друга и готовы продавать друг друга, готовы давить, убивать, ненавидеть братьев и сестёр, отцов и матерей своих…
И это самое страшное зло на земле людей: восстанье сынов на отцов… восстанье детей…
…Я стою у куста одичавшего слёзного шиповника, словно он раздирающими шипами до слёз язвит, царапает душу мою…
И вдруг вновь стайка бабочек-лимонниц нежно летит, шелестит навстречу мне…
Обволакивает меня, окружает, ласкает, обвивает, затуманивает… напоминает…
…Дядя Тима… я люблю вас… больше папы и мамы…
…Фатя, Фатя… девочка в алом платье… в золотошвейной тюбетейке… в малиновых качающихся туфельках…
Девочка, раненая первой любовью… и гражданской войною…
Это ты ушла, улетела, и вернулась вновь стайкой бабочек в Колесе Сансары…
Да?..
Но как бездонно мало… мало… мало…
Но Фатя! Фатя!
Весенняя трепетливая возлетающая упадающая алмазная бабочка бабочка бабочка человечья…
Где ты?..
Где твой однодневный, но вековечный, неизъяснимый, неупиваемый, вечномедовый, вечнопыльцовый, вечнолюбовный полёт?..
Ах, Фатя! Небесная бабочка жемчужная! Паутинка! Былинка, пылинка полевая! Духовитая тропинка… Алмазная слезинка…
Журавлиное пуховое пёрышко летящее кочующее в весенних ветрах, в лазоревых небесах…
Летящее и на землю не упадающее…
Фатя!
Где ты?
Ужели?
На земле?
Тебя?
Я больше?
Не увижу?..
А только в небе наша Вечная встреча…
Екатерина ГРУШИНА КРЫМСКАЯ РАПСОДИЯ
***
Не дарите, волны,
Белый жемчуг мне,
Драгоценный камень,
Что горит в огне.
Не дарите, волны,
Мне морских богатств,
Мне не нужно, волны,
И заморских яств.
Не дарите штиль мне,
Что так гладок, тих.
Подарите лучше
Свой мятежный стих.
Подарите, волны,
Только цвет морской,
Подарите песни,
Что поёт прибой.
ЛУННАЯ СЕРЕНАДА
По серебряному морю
В лодке мы с тобой плывём.
Лунный вечер, круг в узоре –
