— Что случилось?

— Я решил снова пойти в море.

— Понятно, — медленно сказал Брендон. Есть какая-нибудь конкретная причина?

Джонатан бросил на стол документы, которые до этого держал в руках. Он сделал это с такой силой, что по столу покатились карандаши и ручки, и некоторые бумаги упали на пол.

— Да. Очень серьезная причина. Мне необходимо уехать.

Брендон наклонился, чтобы собрать бумаги.

— Ты видел Глорию? — мягко спросил он.

Конечно, дьявол бы ее побрал. Она сильно похудела и работает так, будто ей платят за сверхурочные. Ты бы видел, на чем она ездит. Старый, ржавый «шерман», с которым она еле справляется. Что, черт возьми, с ней происходит? Джонатан с силой ударил кулаком по столу.

— Однажды, — сказал Брендон, усаживаясь в кресло напротив, — когда ты только еще начинал выходить в море с отцом и со мной, ты неправильно завязал канат. Он развязался и…

— Не нужно напоминать мне эту историю, глухо сказал Джонатан. — Я и так все помню. Гарднер пострадал из-за меня. Рана была очень серьезной.

— И после этого ты стал предметом разговоров и насмешек всей команды. Ты мог бы уйти с «Изабеллы» на любой другой корабль, но ты решил остаться там. Почему?

Нахмурившись, Джонатан посмотрел на своего друга.

— К нашему разговору это не имеет абсолютно никакого отношения.

— Я так не считаю. Ответь мне. Джонатан пожал плечами. Ему не хотелось вспоминать об этом случае.

— Я не полный идиот и понимаю, что ты хочешь провести какую-то аналогию между…

— Отвечай, — настаивал Брендон.

Его партнер вскочил на ноги и начал ходить по кабинету.

— Ну, хорошо. Я остался и выдержал все это потому, что думал, что никогда не смогу посмотреть в глаза тем парням, если уйду. Ну и что? Бренд он улыбнулся.

— А то, что и Глория сейчас делает то же самое. Старается выдержать все это одна, с тех самых пор, как уехала из Ливерпуля.

— Подожди минутку. Все совсем наоборот. Она не смотрит мне в глаза, она избегает меня.

Брендон устало вздохнул.

— Ну, ты и слепец. Ты, которого я всегда считал одним из самых умных людей из всех, кого я знал, не понимаешь этого. А тебе не приходило в голову, что она может подумать, что ты поверил всем этим сплетням о ней?

Джонатан изумленно посмотрел на него.

— Да я ни слову не поверил! «Глория — дорогая — деловая партнерша», как сейчас называют девушек по вызову! Нет, я на такое не куплюсь.

— И ты ударил Стива Уоррена, когда он плохо отозвался о ней.

— Ты знаешь об этом?

— Новости быстро распространяются.

Но Джонатан его уже почти не слышал. Он рассеянно надевал свой пиджак.

— Присмотри за делами. Меня не будет какое-то время.

— Как долго?

— Столько, сколько на это потребуется. Скажи просто, что я вышел в море.

Когда Джонатан вышел из комнаты и хлопнул за собой дверью, Брендон широко улыбнулся. Потом он снял трубку телефона и набрал какой-то номер.

— Элизабет? Это Брендон. Думаю, дела идут на поправку, дорогая…

Грязная и усталая, в пятнах краски, Глория закрыла дверь своей квартиры. Ей нужно отдохнуть. Слава богу, работы на сегодня у нее нет.

«Если полежать часов восемь в отмочке в ванне, — подумала она, — то, может, быть, удастся смыть с себя усталость. Если же погрузиться под воду на год, можно было бы смыть с души свинцовую тяжесть сожалений».

Она разделась и бросила одежду в корзину для белья, стоявшую в небольшой кладовке, рядом с кухней.

Было время ужина, но она слишком устала. Налив себе стакан молока и отнеся его в ванную комнату, Глория легла в ванну, медленно выпила молоко и поставила стакан на пол. Улыбаясь, она закрыла глаза и еще ниже опустилась в ароматную воду, дуя на пузырьки. Блаженство. Рай. Королевское наслаждение. Она потеряла ощущение времени.

— Нужно закрывать дверь, когда принимаешь ванну.

— А-а-ах! — вскрикнула Глория. — Она попыталась опереться локтем о край ванны, но ее рука соскользнула, и брызги пены попали ей в глаза. Она зажмурилась. Джонатан! Она вызвала его в своем воображении, потому что ей так хотелось, чтобы он был здесь. Ее давление, должно быть, невероятно подскочило. Через 10 минут, а может, и раньше, она умрет.

— Тебя вымыть? — спросил он. Пораженная, изумленная, она опустилась под воду, потом снова села, подняв массу брызг. Из-за пены она не могла открыть глаза. Прикрыв руками грудь, она спросила:

— Кто это?

Черт возьми, она прекрасно знала, кто это. Просто ей нужно было выиграть время, чтобы прийти в себя.

— Убирайся отсюда.

Глория, наконец, чуть протерла глаза и украдкой посмотрела на Джонатана. Господи, до чего же он красив! Как он смеет обольщать ее своей внешностью? Она позвонит в полицию, и его арестуют… после того, как она поцелует его шесть или семь тысяч раз.

— Уходи.

— Успокойся, ты прекрасно знаешь, кто я. Ты же только что взглянула на меня.

Джонатан, не отрываясь, смотрел на ее тело, вернее, на ту его часть, которую он мог видеть из-за горы пены и струек пара, и боялся, что сейчас с ним случится первый и его жизни сердечный приступ. Она была просто невероятно красива. Когда он зашел в ванную, его сердце чуть не выскочило из грудной клетки. Только вчера он назвал Брендона «Глория». Его мудрый партнер сделал вид, что не заметил. Ей придется поговорить с ним. Его жизнь рушилась из-за нее. Она должна понять, как нужна ему!

— Джонатан Крейг! — возмущенно воскликнула Глория. — Кто дал тебе право входить в мой дом без разрешения? Бандит, маньяк, взломщик…

— Ты не могла бы говорить тише? — перебил ее Джонатан. — Тебя слышат на улице. Позволь мне объяснить. У меня не было намерения входить. Но ты оставила дверь открытой. Это глупо.

— Я не оставляла дверь открытой, и не называй меня глупой, — сказала она, пытаясь окончательно стереть с глаз мыло.

— Нет, оставила. — Он намочил теплой водой полотенце и приложил его к ее лицу. Вот, только не три сильно, просто промокни.

— Не указывай, что мне делать, — сказала она, продолжая растирать глаза. — Убирайся отсюда.

— Сначала я тебя отсюда вытащу. В том на строении, в котором ты сейчас находишься, ты можешь поскользнуться в этом чудовище и разбить голову. Где ты взяла эту штуковину?

— Она досталась мне вместе с квартирой. И должна тебе сказать, что когти на ножках ванной — повальное увлечение сейчас. — Глория попыталась открыть глаза и поморщилась. — Уходи, — снова сказала она, приоткрыв один глаз.

— Нет. Ты можешь упасть.

— Тогда подай мне полотенце. (Как ей выйти из ванны, когда он тут?) И подожди меня в другой комнате. Я буду через минуту.

Когда он покачал головой, она плеснула на него водой.

— Выйди отсюда сейчас же, — сказала она, снова вылив на него целую пригоршню воды.

— По крайней мере, на этот раз не краской, пробормотал Джонатан, вытирая с брюк пену. Нам нужно поговорить, Глория.

— Хорошо. Выйди в другую ко…

— Нет.

Не дав ей времени опомниться, он вытащил ее из ванны и поставил на мягкий коврик. Пока она тщетно пыталась оттолкнуть его, он взял с полки бутылочку увлажняющего крема и выдавил себе немного на руку.

— Предохраняет от сухости зимой, если нанести его на влажную кожу, — сказал он, принимаясь массажировать ее спину. Его ладони начало покалывать от прикосновения к ее телу. — Конечно, зима еще не наступила, но зато первый снег уже успел растаять.

— Перестань, — слабо прошептала Глория.

— Не могу.

— Но ты же хотел поговорить.

— Я и сейчас хочу.

— Тогда говори.

— Я никогда ни в кого не втирал крем после ванны. Мне нравится.

— Тебя не просили это делать.

— Это экспромт. — Он наклонился к ней и поцеловал в губы.

— Мы так не договаривались.

— Я так скучал по тебе.

— Это правда?

— Да, немыслимо расстаться с такой женщиной. Ты так прекрасна!

Никогда в жизни, с тех пор, как он начал встречаться в пятнадцать лет с девушками, Джонатан не терял настолько душевного равновесия. Глория заставила пережить его это… Он нахмурился.