Мы смотрели друг другу в глаза. Спокойная, сестра казалось, прожила на Эрланте тысячи лет. Вот что значит проехаться по ее территории верхом. Она даже как-то повзрослела, стала такая подтянутая и замученная.

— Я даже слегка разочарована. Знаешь, Силла, я так боялась этого, а оказалось, что все просто.

Лисса стянула сапоги и с ногами залезла на кровать.

— Я даже подумала, может, и волшебства во мне никакого нет. — Продолжала она, подтягиваясь. — Может, я вообще без толку ездила туда, но потом вспомнила, как Светило объединило нас, помнишь тот момент?

Я кивнула.

— Тогда я поняла, что посторонняя магия мне не нужна. Не знаю, как точно объяснить. Будто я сама ее источник.

— Ты права. Так оно и есть. — Лисса поразила меня подобными мыслями. Почему-то до меня эта простая истина до сих пор не дошла.

— А потом я встретила Витора. — Сестра опустила голову. Дрожь побежала по моему телу. Она там была абсолютно беззащитна. Сама встретила Витора. И меня рядом не было. Никого не было. Испугалась. Знаешь, он в дороге мне такую пакость сделал. Лишил голосовых связок, чуть не убив. Думала сбежать. Но куда бежать, это же Пустыня.

Я заглянула в глаза сестре. Мне хотелось увидеть ее взгляд, понять, как он изменился и в какую сторону.

— И что произошло?

— Не знаю почему, но на этот раз он не взрывал мне мозги, не вырывал горло. Даже поразительно! Может он и не такой уж жестокий, каким его привыкли считать?

Холодок пробежался по позвоночнику. Я насторожилась, не это ли странные слова для человека, для Лиссы? Он пытался ее убить, а она задумывается, настолько ли он жестокий. Чем закончилась та встреча в Пустыне?

— Лисса, не поддавайся на его уловки. Витор может быть сама доброта, если ему это выгодно. Но извращеннее сознания я еще не видела. — Я слабо и неуверенно пыталась ее убедить, но уже чувствовала, что это бесполезно.

— Может ты и права. Но то, что он пытался заговорить меня до смерти, это точно! Сестра засмеялась. Сестра ли? — Чего-то объяснял, оправдывался. Рассказал такие вещи, что мне стало его жаль. Ты знала, что они с отцом сводные братья? И что дед наш его ненавидел?

— Нет.

Я отстранилась от ночной гостьи. Как она так быстро могла вернуться?

— Витор, оказывается, не мог ходить в детстве и все знахари говорили, что это на всю жизнь. За это он был лишен любви отца. Я просто представила, каким бы он был, если бы жизнь над ним так не подшутила. Силла, может можно как-то с ним договориться? Он ведь ищет всего лишь понимания. Возможно, мы могли бы быть счастливой семьей. Он наш единственный родственник.

Вздохнув, я вспомнила все выходки единственного родственника.

— Я понимаю твое желание помочь ему, сестренка. Но ты его просто не знаешь. Мне так же жаль, что именно так все получилось, но… Витор не изменится. К чему вообще все эти разговоры, Лисса?

Я произнесла ее имя, но прозвучало оно, как чужое, как постороннее. Она поджала губы.

— Он сказал, что именно так ты и скажешь.

Вот так сюрприз! Не нравиться мне это. Что он там ей наговорил?

— Это так и есть!

— А может все и должно быть так и мы зря сопротивляемся?

Вопрос оглушил своей абсурдностью. Я схватила сестру за плечи, встряхнув.

— Что ты такое говоришь? Лисса, все чего бы он тебе не наговорил — ложь!

— Ложь то, что ты жила здесь среди роскоши, тебя любили и о тебе заботились? А я была в детдоме. Ты знаешь, что это такое, быть одной на всем белом свете? Самой прикрывать свои тылы, отбиваясь от мира, который не был таким радужным и приветливым, как тебе тут нарисовали? Ложь то, что ты меня вытянула с Земли, как только тебе прижали хвост?

Я отшатнулась. Но не от страха, от злости. Как можно поверить в эту чушь? А потом осознала, что Лисса переходит на его сторону. А это гибель для нас. Неужели он ее сломил? Неужели Витор убедил сестру, втемяшив ей в голову подобный пусть и правдоподобный, но бред? Сестра вскочила с кровати, руки ее тряслись, голос ломался от хрипоты.

— Я не хочу тебе помогать, сестренка! Я не верю тебе! Где гарантия, что ты меня не выкинешь, как только надобность во мне пропадет?

Да, она что, с ума сошла!

— Лисса, поверь, если бы я могла, то поменялась бы с тобой местами! Если бы была моя воля, то не позволила тебе ни минуты остаться одной! Это был не наш выбор, ты же понимаешь это?

— Ну, да! Легко все спихивать на судьбу, верно? — Сестру уже колотило с огромной силой, я у дивилена, что она до сих пор держится на ногах.

Так, надо срочно ее к Феоду доставить. Возможно, есть еще шанс. Может это просто солнечный удар.

— Страшно, да, дорогая?

Ах! Знакомый голос. Все встало на свои места. Попалась, как девчонка. Но, как Витору удалось сделать столь сильную иллюзию. У меня даже и сомнений не возникло в подлинности, не неси эта подстава моей сестры всякую ересь. Некромант, мать его!

— Ты бы только видела свое лицо! — Захохотал старик в теле сестры. Смотрелось это действительно страшно.

Ну, на этот раз я его просто так не отпущу! Прилетел глотнуть моей кровушки, падальщик. Некромант, жертву видимо принес, чтобы так заставить меня поверить. Ну, что ж, отскакивай от своей жертвы, потому что сейчас будет больно! Я схватила за горло образ сестры, шепча заклинание. Из под пальцев пошел дым. Витор закричал. Кричал и смеялся. Я горяча на руку, даже не подумала, что Лисса действительно может быть связана сейчас с ним, и тогда ей тоже больно. Отдернула руку.

— Вали отсюда!

Витор хохотал так, что стены затряслись.

— Испугалась? Правильно сделала! Ты только что своей сестренке ненаглядной все голосовые связки прожгла!

Образ с прожженным горлом растворился.

Я вскочила с кровати, на этот раз окончательно проснувшись. Никого в комнате не было, холодный ветер играл с занавеской. На Востоке светало. Присниться же такое! Приснилось ли? Старый черт, когда ж ты уже успокоишься? Или упокоишься с миром?

Пытаясь совладать с паникой, что бросила меня в холодный пот, выскочила из комнаты. Я что, действительно сестре горло прожгла? "Прости меня, сестренка!" — протянула я.

В замке уже просыпалась прислуга, но на верхних этажах еще было пусто. От этой пустоты стало еще тоскливее. Торопясь сбежать от одиночества, я летела в подвал к Феоду. Коридор был длинным, как никогда. Я торопливо переставляла ноги, путаясь в халате и ругая себя за трусость. Я никогда не боялась темноты. Я вообще ничего не боялась, после того подарка Витора на день рождения. Ничего страшнее просто быть не может.

Под дверью мастерской пробивалась тонкая полоска желтого света, едва можно было услышать голоса. Я тихонько постучалась и отворила дверь. Троица сидела за столом, что-то оживленно обсуждая. Впалые щеки и мешки под глазами ярко свидетельствовали, что мы, мол, не тунеядцы и не бездельники, мы работу работаем!

— Силла, ты чего так рано? — три пары глаз уставились вопросительно на меня на трех рыжеволосых головах. Вот подобралась семейка!

— Да так, кошмары всякие. Витор никак не успокоится. Я, кажется, только что Лиссе голосовые связки сожгла.

На лице моем было выражение смущения, страха, что меня засмеют. Но еще больше я боялась, что Феод скажет: "Ну, императрица, Вы даете, мать Вашу! Кто ж так с собственной сестрой-то?"

Но пока что меня ожидал жесткий допрос. Под перекрестным огнем вопросов я чуть не погибла, но выжила. А вот когда Олег подтвердил, что мои опасения могут быть не безосновательными, и я действительно сделала то, что сделала, вот тогда-то мне и захотелось помереть.

— Но я ведь не знала…

Вялые оправдания потекли слезами по щекам. От этого стало еще поганее. Не люблю плакать при посторонних. Вообще, плакать не люблю. А тут аж три свидетеля и где-то сестра, которая по моей вине разговаривать неделю не сможет.

— А у вас есть чего нового? — перевела я тему.

— Садись, совет держать будем! — Верховный Маг указал на стул. — Осторожно, он шатается.