Раск равнодушно кивнул и спокойно произнёс:

— Собственно меня и попросили за вами сходить.

— Что-то стряслось?

— В некотором смысле.

— Кто? Доктор?!

— Нет. Ольга.

— Чёрт!

На первый взгляд в зале было абсолютно пусто. Лишь внимательно приглядевшись можно было заметить основательно поредевшую со вчерашнего ужина компанию. Доктор, Хайд и Анна сидели каждый в своём углу в разных концах зала и вызывающе молчали.

— Я привёл его! — громко объявил Раск, не глядя ни на кого конкретно.

«Интересно, когда он успел так хорошо узнать местный лабиринт?» — мельком отметил Марк.

Днём, несмотря на то, что окна были занавешены непроницаемой серой завесой бесконечного дождя, всё казалось будничным и банальным. Атмосфера ночного апокалипсического страха сменилась тоской и скукой.

Хайд явно не выспался. Он сидел, словно усталый, потрёпанный жизнью филин и бессмысленно таращил покрасневшие глаза, силясь не задремать. Доктор был свеж и бодр, но аполитичен. На его костлявом птичьем лице лежала печать вселенского безразличия. Анна с томной грацией сытой кошки откровенно скучала.

Один лишь Раск был неприятно оживлён.

— Итак, наша забавная игра «на вылет!» в самом разгаре! — Раск возбуждённо потёр руки. Полумаска на его потном лице перекосилась, мешая держать в поле зрения всю компанию. — Ещё немного и выбирать будет не из кого!

— Чему вы радуетесь, Раск? — холодно спросила Анна. — Может следующим в этой очереди вы?

— Его возбуждает запах крови, — зевая пробурчал Хайд.

— Хайд, вы как всегда пристрастны, — откровенно издеваясь хихикнул доктор Джекиль. — Просто, мистер Раск ЧУЕТ, что корабль тонет.

Марк впился взглядом в безмятежное лицо доктора. И в это время где-то в недрах Эшеровского лабиринта раздалось тоскливое — словно детский плач — мяуканье.

— Итак, — глухо сказал Марк, не сводя пристального взгляда с доктора Джекиля. — Нас осталось только пятеро.

— Шестеро! — переигрывая, жизнерадостно откликнулся Раск. И в ответ на общее молчаливое недоумение неожиданно злобно буркнул: — Шестой — эта мяукающая скотина!

— Опять двадцать пять, — проворчал Хайд. — Тогда уж и крыс приплюсуйте.

— Дались вам эти крысы! — огрызнулся Раск.

— А вам этот кот! — не остался в долгу Хайд.

— Я предлагаю, — невозмутимо произнёс доктор Джекиль, — сначала позавтракать. Даже, если кому-то из нас предстоит умереть в ближайшие пару часов, лучше это делать сознавая, что ты успел хороию и вовремя подкрепиться.

— Я бы не сказал, что ваш замогильный юмор меня вдохновляет, — отозвался Хайд, — но в принципе, я бы не прочь пожрать. Если, конечно, найдётся доброволец, который будет дегустировать все блюда… Вы не хотите стать добровольцем, Раск?

— На что вы намекаете?! — ощетинился Раск.

— Вы же обладаете таким великолепным обонянием и… чутьём.

— Вы, что же?! Равняете меня с крысой?!!

— Избави бог!

— Господа! Прекратите ссориться. Посмотрите вокруг — великолепное вино! Пища, достойная всяческих похвал! — доктор Джекиль заговорщицки подмигнул. — Вы недооцениваете нашу Реальность!

— Опять же, сдохнуть можно в любую секунду, — подхватил Хайд. — В общем, полная свобода воли и демократия…

— А я хочу жить! — вдруг резко сказала Анна.

— Тогда вам, голубушка, нужно бухнуться в ножки тому благодетелю, который это всё сотворил, — паясничая поклонился Хайд. — О, господи! — вдруг воскликнул он. — Кажется я понял! Я знаю кто…

Но в этот момент со стороны кухни раздался грохот и дикое завывание. В зал задом вкатился огромный чёрный котище. Его бока были разодраны в кровь. Большая часть шерсти стояла дыбом, а остальная свисала кровавыми клочьями, будто несчастное животное долго и старательно обрабатывали грубой теркой…

Хайд, так и не окончивший фразу, застыл с открытым ртом, а Эдвард Раск настолько шумно сглотнул, что это выглядело бы комично, если бы в то же мгновение в зал из кухни не хлынул серый лоснящийся поток… Крысы!!! Сотни крыс! Тысячи!!!

Марк, действуя словно автомат, схватил за руку безучастно закаменевшую Анну и почти насильно потащил к дверям зеркального лифта. Доктор и Раск кинулись следом, а Хайд застыл, завороженный безумным потоком.

— Хайд! — как-то сдавленно пискнул доктор и дёрнулся было обратно, но Раск, с мёртвой полуулыбкой, словно обрубленной полумаской, поймал доктора за шиворот и рывком вернул к лифту. — Хайд!!!

Анна нажала на кнопку — дверь лифта распахнулась. Многократно повторенная в зеркалах фигура Хайда казалась крохотным островом посреди кипящей серой массы. Вот остров дрогнул, осел и мгновенно оказался погребённым под серыми беснующимися телами…

Раск проворно нырнул в недра лифта, таща за собой безвольно обмякшего доктора. Марк с Анной скользнули следом.

Дверь начала медленно закрываться.

Крысиный водоворот, поглотивший Хайда, словно не замечая ускользающей добычи, самозабвенно кружил по залу, уничтожая всё, что попадалось на пути…

Марк почувствовал как к горлу подступает тошнота.

— Я хочу жить, — исступленно прошептала Анна.

— А я, пожалуй, уже нет, — вяло пробормотал доктор, безвольно садясь на пол.

— А я бы выпил сейчас шампанского, — равнодушно объявил Раск.

«Сейчас меня стошнит, — подумал Марк и поймал на себе настороженный взгляд Раска, многократно растиражированный зеркалами. — Неужели я всё-таки прав?!» Марк закрыл глаза, пытаясь не концентрировать внимание на собственных ощущениях.

Лифт мягко шёл вверх, унося уцелевших персонажей от беснующегося крысиного роя.

«Пожалуй, с меня хватит, — абсолютно хладнокровно рассудил Марк. — В данной ситуации бессмысленно пытаться предотвратить следующую жертву. Собственно, ключ к разгадке был у меня в руках после первой же встречи… САМОЙ ПЕРВОЙ! В принципе, мне должно быть совершенно безразлично кого следующего сожрёт эта… змея. Змея, кусающая себя за хвост! Каким нелепым кажутся теперь попытки анализа этого безумного мира с точки зрения логики… Серые пустые улицы. Улицы, на которых не встретишь ни единого запоздалого путника. Разве что… крысу. Крысу, вышедшую на ночную охоту. Крысу, учуявшую живую плоть. Крысу, которую не интересуют ни логические построения, ни духовные искания. Крысу, которую притягивает только запах крови! Мир, построенный на безумии. Точнее, настолько слабый мирок, что доминирующим в нём будет жажда разрушения — жажда крови. Разве такой мир изначально не обречён?! Жаль лишь, что первыми из него уходят совершенно непричастные, порой лучшие люди… И вот, когда там не останется уже ни единого нормального человека, — там остаются лишь… крысы…»

— Крысы, — последнее слово Марк невольно произнёс вслух.

— Боже! Какое нетривиальное наблюдение, — слабо улыбнулся доктор Джекиль.

— Я ухожу, — спокойно сказал Марк.

— Куда? — мёртвым голосом спросила Анна.

«Вероятно, я должен остаться, чтобы бороться за всё хорошее, что ещё можно сохранить в этом мире», — Марк спокойно встретил взгляд трёх пар глаз и попытался улыбнуться, но правая половина лица неверно истолковала намерения левой половины, и улыбка обернулась оскалом.

— В конечном итоге, это не важно. Главное, что ОТСЮДА.

— Не глядите на нас так брезгливо, — проскрипел из-под полумаски Эдвард Раск. — Во всём, что происходит есть частица и вашей вины.

— Возможно, — устало кивнул Марк. — Но уж больно много здесь крыс…

— Но вы ведь детектив?! — резко сказал Раск. — И вы не до конца решили задачу. Кто…

— Разве так уж важно знать «кто»?! — покачал головой Марк. — Мне, например, хватит и того, что я проник в тайну этого мира.

Лифт резко остановился и двери распахнулись. Серая пелена дождя, словно опущенный театральный занавес, полностью отрезала уцелевших персонажей от всего остального мира. Можно было только предполагать, что лифт привёз их на площадку, находящуюся на самой верхушке сторожевой башни. Той самой башни, под сводами которой лишь вчера стоял забавный «местный Вергилий», и на которой был укреплён щит с эмблемой — змея, кусающая себя за хвост…