– Мы рискуем жизнью, – тактично возразил Приликла.

Он указал на перекопанный песок в том месте, где заканчивалась граница противометеоритного поля, и продолжал:

– У нас больше нет защиты. Вы можете убить нас прямо сейчас, а мы не можем сделать ничего, чтобы помешать вам. Но если вы не отмените наступление, мы вместе с вами сгорим здесь насмерть. Подумайте об этом, крититкукик, подумайте о том, почему мы рискуем, и поверьте в то, о чем мы говорим.

Приликла чувствовал, как возрастает неуверенность крититкукика, но никаких признаков скорых враждебных действий не отмечалось.

– Почему бы вам не проверить, правду ли я говорю, употребив свое оружие? – проговорил эмпат.

– Доктор, это чистой воды безумие! – вмешался Флетчер.

Наверное, ему пришлось кричать для того, чтобы Приликла его услышал даже при минимуме громкости в наушниках. – Я сейчас же заберу вас всех оттуда с помощью гравилучей, пока вы еще живы. Всех, слышите – и пациентов-крекстиков в том числе. Так мы спасем хотя бы немногих из них, хотя вряд ли они проникнутся к нам за это пылкой любовью… – Он продолжал говорить громко, но все же тон его немного смягчился. – Такой метод транспортировки отличается неожиданностью и резкостью, и на вас лично может сказаться плачевно, доктор, но если на то пошло, мы летим в самый лучший госпиталь в галактике…

Капитан умолк, и стал едва слышен другой голос – такой далекий, что Приликла едва улавливал отдельные слова.

– Сэр? – проговорил капитан, разговаривая с неведомым собеседником. – Но… но вы же видите, что по ходу нашего разговора готовится наступление. Понимаю, сэр. Никаких действий с моей стороны без вашего личного приказа.

Приликла не стал просить у капитана разъяснений, потому что обстановка на берегу, где шли переговоры, вступила в крайне деликатную стадию. Он почувствовал, как всполошилась Кит и все медики, когда крититкукик снял с плеча лук и выпустил стрелу. Стрела пролетела все расстояние до медпункта, ударилась о белую стену и упала на песок. Убрав лук за спину, крититкукик поднес к губам рупор. Первым делом он что-то прокричал планеристам, а потом – морякам, выстроившимся на берегу. Но у всех были включены трансляторы, и на этот раз всем было ясно и понятно, что именно говорил крититкукик.

Всем наземным отрядам и всем планерам было приказано прекратить наступление и немедленно вернуться на корабли – всем, кроме одного планера, которому было предписано набрать максимальную высоту и с помощью воздушной сигнальной акробатики передать этот приказ более отдаленным от острова кораблям и планерам. Облегчение и радость, которые охватили всех, кто окружал Приликлу, объяли его подлинным фейерверком дружбы и тепла, но и здесь возникло одно исключение.

– Есть «но», – заметил крититкукик. – Почти четверть собравшихся здесь крекстиков – это, можно сказать, пираты, существа жестокие и несговорчивые. Будь все, как всегда, мы бы не стали иметь с ними дело. Но они имеют влияние на других крекстиков. Пытаясь убедить их в ваших добрых намерениях ради блага всех крекстиков, я сказал им, что ваш корабль беззащитен, но что если они пойдут в атаку и вынудят его взлететь, сотни крекстиков погибнут. Сигналы, которые могут подавать странствующие между тучами, коротки и просты, и сказать с их помощью что-то вразумительное очень трудно. Короче говоря, наши малообразованные и малокультурные собратья мне не верят и намерены в самом скором времени пойти в атаку.

Как только он произнес эти слова, темное эмоциональное облако, обнявшее Приликлу, сразу же превратилось в злобную грозовую тучу. Впервые в жизни Приликла не мог придумать, что бы такое сказать всем, кто его окружал, чтобы успокоить их и утешить. Друг Флетчер тоже молчал, хотя наверняка слышал сказанное крититкукиком с помощью звуковых датчиков на борту «Ргабвара».

Было тихо – но не совсем. Издалека доносился еле различимый гул, и всем телом ощущалась вибрация. Казалось, шум доносится отовсюду и одновременно – ниоткуда. Данальта изобразил на верхушке своего бесформенного тела глаз, напоминающий мясистую спутниковую антенну, а немного погодя присовокупил к этому «глазу» указующий перст. Все устремили взгляды в ту сторону, куда указывал мимикрист.

Медленно и величаво над островом снижался «Веспасиан».

– Боевые корабли имперского класса из флота Корпуса Мониторов не имели возможности садиться на поверхность планет из-за сложности их наружных конструкций – обилия антенн, вооружения и прочих структурных элементов, венчавших корпус столь внушительной величины. И теперь «Веспасиан», находясь на высоте в несколько миль, напоминал еще один сверкающий металлический остров – вот только этот остров парил в небе при помощи четырех оглушительно ревущих реактивных двигателей. Рядом с гигантом кружили, выписывая огненные кольца, три крейсера сопровождения. Издаваемый ими шум казался фальцетом в сравнении с могучим басом «Веспасиана».

Величественно лавируя над паучьими кораблями, «Веспасиан» подлетел к заливу и завис на высоте в тысячу метров от поверхности моря. Пламя, вырывавшееся из его сопл, вспенивало воду и превращало ее в пар, за облаками которого почти не было видно днища корабля. Казалось, он держится на сотворенных им самим тучах.

Некоторое время «Веспасиан» сохранял такое положение, и из-за рева его двигателей было не слышно ровным счетом ничего и никого. А потом могучий крейсер удалился, точно так же маневрируя над кораблями в заливе, и медленно набрал высоту. За ним последовал эскорт из трех звездолетов более скромных габаритов. Как только грохот стал менее оглушительным, из динамиков «Ргабвара» послышался голос нового действующего лица.

– Доктор Приликла, – сказало это действующее лицо, – говорит маршал сектора Дермод. Я давно знаю, что за счет профилактической демонстрации силы часто есть возможность предотвратить беспорядки. Бунтари при этом обычно утихомириваются и начинают здраво мыслить. Теперь я возвращаю мои корабли на орбиту и избавляю вас от производимого ими шума, дабы все вы там, внизу, могли договориться. Уверен, с вашей помощью и при условии того, что вы еще немного поусердствуете на ниве творческого нарушения субординации, договориться вам удастся.

Вы молодец, доктор Приликла, – добавил маршал. – Большой молодец.

К вечеру следующего дня большинство кораблей крекстиков ушло из залива, покинуло прибрежные воды и вернулось по домам. Остались только корабли крититкукиков от каждого клана да советники крититкукиков. В течение последующих дней и недель многочисленные планеры то и дело взмывали в небо, забирались на максимальную высоту и сигналили на всю округу о результатах переговоров, которые проходили в бывшем медпункте. Полученные сигналы другие планеристы передавали дальше.

Происходило много всякого разного, хотя переговоры, которые вели между собой специалисты по установлению отношений с «Декарта» и представители крекстиков, порой напоминали поединки без применения силы. Как ни странно, подобных противоречий не возникало при обсуждении пунктов договоров с троланнцами, которых крекстики уже считали новыми друзьями. Но над островом нес дозорную вахту один из крейсеров из гвардии маршала Дермода. Он держался на такой высоте, чтобы не мешать сигнальным планерам.

Только однажды, когда возникло такое впечатление, что переговоры могут принять неудачный оборот, маршал сектора распорядился, чтобы крейсер пролетел над медпунктом на бреющем полете, дабы все вспомнили, что лучше работать головой, а не мышцами, и уразумели, на чьей стороне реальная сила. Крейсер наделал шума, но никто из крекстиков не пострадал. Парламентеры со стороны Корпуса Мониторов намеренно сделали вид, что ничего не заметили, но с этого момента переговоры пошли более мирно и гладко.

В течение трех недель Приликла старался проводить на переговорах все время, пока не спал. Он даже ел, не покидая рабочего места. Этот процесс немного пугал крекстиков, но отвращения у них не вызывал. Когда специалисты по установлению контактов с «Декарта», земляне, опытные во всех отношениях, демонстрировали голографические видеоматериалы и подробно рассказывали о том, как устроена Галактическая Федерация, крекстикам (присутствовавшие на переговорах троланнцы уже видели большую часть этих материалом), ими владели недоверие, изумление, страх. Выявляя индивидуальное эмоциональное излучение, Приликла умело выводил беседу в нужное русло, и тогда экспертам удавалось достигать большей убедительности.