119 * * * Не остывшая от зною, Ночь июльская блистала… И над тусклою землею Небо, полное грозою, 5 Все в зарницах трепетало… Словно тяжкие ресницы Подымались над землею, И сквозь беглые зарницы Чьи-то грозные зеницы 10 Загоралися порою… 120
* * * В разлуке есть высокое значенье: Как ни люби, хоть день один, хоть век, Любовь есть сон, а сон — одно мгновенье, И рано ль, поздно ль пробужденье, 5 А должен наконец проснуться человек… 121 * * * Как весел грохот летних бурь. Когда, взметая прах летучий, Гроза, нахлынувшая тучей, Смутит небесную лазурь 5 И опрометчиво-безумно Вдруг на дубраву набежит, И вся дубрава задрожит Широколиственно и шумно!.. Как под незримою пятой, 10 Лесные гнутся исполины; Тревожно ропщут их вершины, Как совещаясь меж собой, — И сквозь внезапную тревогу Немолчно слышен птичий свист, 15 И кой-где первый желтый лист, Крутясь, слетает на дорогу… 122 * * * День вечереет, ночь близка, Длинней с горы ложится тень, На небе гаснут облака… Уж поздно. Вечереет день. 5 Но мне не страшен мрак ночной, Не жаль скудеющего дня, — Лишь ты, волшебный призрак мой, Лишь ты не покидай меня!.. Крылом своим меня одень, 10 Волненья сердца утиши, И благодатна будет тень Для очарованной души. Кто ты? Откуда? Как решить, Небесный ты или земной? 15 Воздушный житель, может быть, — Но с страстной женскою душой. 123 Предопределение Любовь, любовь — гласит преданье — Союз души с душой родной — Их съединенье, сочетанье, И роковое их слиянье, 5 И… поединок роковой… И чем одно из них нежнее В борьбе неравной двух сердец, Тем неизбежней и вернее, Любя, страдая, грустно млея, 10 Оно изноет наконец… 124 * * * Не говори: меня он, как и прежде, любит, Мной, как и прежде, дорожит… О нет! Он жизнь мою бесчеловечно губит, Хоть, вижу, нож в руке его дрожит. 5 То в гневе, то в слезах, тоскуя, негодуя, Увлечена, в душе уязвлена, Я стражду, не живу… им, им одним живу я — Но эта жизнь!.. О, как горька она! Он мерит воздух мне так бережно и скудно… 10 Не мерят так и лютому врагу… Ох, я дышу еще болезненно и трудно, Могу дышать, но жить уж не могу. 125 * * * О, не тревожь меня укорой справедливой! Поверь, из нас из двух завидней часть твоя: Ты любишь искренно и пламенно, а я — Я на тебя гляжу с досадою ревнивой. 5 И, жалкий чародей, перед волшебным миром, Мной созданным самим, без веры я стою — И самого себя, краснея, сознаю Живой души твоей безжизненным кумиром. 126 * * * Чему молилась ты с любовью, Что, как святыню, берегла, Судьба людскому суесловью На поруганье предала. 5 Толпа вошла, толпа вломилась В святилище души твоей, И ты невольно постыдилась И тайн и жертв, доступных ей. Ах, если бы живые крылья 10 Души, парящей над толпой, Ее спасали от насилья Бессмертной пошлости людской! 127 * * * Я очи знал, — о, эти очи! Как я любил их, — знает бог! От их волшебной, страстной ночи Я душу оторвать не мог. 5 В непостижимом этом взоре, Жизнь обнажающем до дна, Такое слышалося горе, Такая страсти глубина! Дышал он грустный, углубленный 10 В тени ресниц ее густой, Как наслажденье, утомленный И, как страданье, роковой, И в эти чудные мгновенья Ни разу мне не довелось 15 С ним повстречаться без волненья И любоваться им без слез. 128
Близнецы Есть близнецы — для земнородных Два божества, — то Смерть и Сон, Как брат с сестрою дивно сходных — Она угрюмей, кротче он… 5 Но есть других два близнеца — И в мире нет четы прекрасней, И обаянья нет ужасней, Ей предающего сердца… Союз их кровный, не случайный, 10 И только в роковые дни Своей неразрешимой тайной Обворожают нас они. И кто в избытке ощущений, Когда кипит и стынет кровь, 15 Не ведал ваших искушений — Самоубийство и Любовь! |
