— Черт тебя знает, Эдик. Больно ты какой-то самоуверенный. Небось фокус какой-то. Ну, меня не проведешь, обещаю. Никаких лишних проводков и скрытых зеркал я не допущу. Сам проверю.
Евгений Николаевич посмотрел по сторонам. При словах «спор» и «коньяк» народонаселение комнаты странным образом увеличилось. Все присматривались и прислушивались.
— Давайте, дуйте отсюда, особенно ты, товарищ Сидоров-Три. — приказал любопытствующим Один — Чтобы пока не выйду, никого здесь не было. Собирай, Эдик, свою чудесную схемку, будем разоблачать и коньяк зарабатывать.
Вот уже десять минут Один сидел не шевелясь. Глаза смотрели на показания амперметров и вольтметров. Только рисующий что-то указательный палец выдавал работу мысли.
Наконец Сидоров сдался.
Рассказывай, Эдик, что у тебя там внутри и что ты сам то об этом думаешь. Если это действительно работает, а не какой-то фокус, то это… это… это прорыв.
— Решил я Сыщенко подколоть. Ну он все возится со штатовским операционником, не с самим конечно, а с его клоном. Все параметры у него не такие выходят, а шаблоны перерисовать ленится, может в них дело. Ну ладно, дай, думаю, я ему другую топологию подкину. Набросал топологию по-быстрому, от балды, ради того, чтобы проверить, заметит или не заметит. А потом думаю, давай я ему вместо бора и фосфора проведу легирование какой-нибудь другой дрянью, и не атомами, а молекулами. И не двумя видами, а четырьмя. Перерисовал я топологию под четыре легирования, добавил несколько слоев, дорожки накатал. Интересное художество получилось, там в центре как раз буква на Ю похожая, ну от его имени Юра. Да Вы сами в микроскоп гляньте.
Макс пододвинул Одину микроскоп, тот бережно снял крышку с микросхемы и бережно положил ее на предметный столик.
— Да Вы не волнуйтесь, у меня еще 8 штук есть, я сразу девять засветил, чего тяжким трудом отполированному диску кремния зазря пропадать. Все рабочие. Так вот, еще в армии увлекся я камушками, коллекцию собирал под свой каменный цветок. Меня однажды подкололи, на одном сабантуе подарили три красивых камушка. Да не камушка, а булыжника. Один с самого Кунашира, типа вулкан его выплюнул, второй где-то у впадения Иртыша в Обь, третий опять с берега Иртыша, возле нашего гарнизона, прямо напротив Мостков, которые за нижней переправой. Решил я как раз разрезать и полирнуть их в лаборатории, вот крупинки пыли и пригодились для розыгрыша. В общем, присобачил я их на ионную пушку и провел имплантации, совсем чуток, чисто ради приобретения опыта работы. Распилил готовую пластинку на кристаллы, посадил их на корпус, проводки приварил. Ну и решил сам посмотреть, что вышло, а то спалит Сыщенко приборы, некрасиво получится, КЗ это уже не безобидный розыгрыш. Вот и обнаружил подобную ерунду. Пытался разбираться, вот даже три простых радиоэлемента сделал на основе присадок из этих камешков, но не понять мне принципа, не то образование. Занимайтесь Вы, Евгений Николаевич, если интересно, у Вас и химики знакомые должны быть. Да, четвертый элемент — песок с Чукотки, у Анадыря. Я им слой диэлектрика имитировал. Там наш аэродром, рядом ручей, в море впадает, а возле моря, прямо в створе ВПП, я песочку и набрал, когда на БД летали. Золота в песке, конечно, не оказалось, но забавная штука, случайно обнаружил, что частично растворяется в спирте и окрашивает его в изумрудный цвет, поэтому и не выбросил.
Представляете, Евгений Николаевич, тут самое главное — не греются переходы, вообще ничего не греется. Можно и универсальный источник питания хороший сделать, и ключи, и усилитель тут готовый, и возможно ТТЛ логику может сможет заменить, греется то она изрядно, особенно большой степени интеграции.
Исследовать надо, а у меня опыта мало.
Рабочий процесс в лаборатории был сорван. Когда Сидоров-Один вышел из ступора, он сразу превратился в прежнего начальника. Все плановые исследования — и копирование западных микросхем и свои разработки были временно заброшены. Все сотрудники, получив образцы и черновые результаты, изучали характеристики новых элементов. Макс был отправлен изготовить еще как можно больше образцов, Илюшина и Большакова протоколировали весь техпроцесс. Всеми овладело возбуждение большого открытия. На следующий день Один сказал, что план есть план, его надо выполнять, велено аналоги создать — значит надо создавать, поэтому придется ехать докладывать в Москву и просить передать плановые работы другим институтам, и даже может расширить штат лаборатории. Один велел Максу собираться в дорогу, на что тот начал отбрыкиваться.
— Да причем тут я, Евгений Николаевич? Я все равно в физике процесса абсолютный ноль. Ну это ваше зеркальное возбуждение электронов за новым диэлектриком — ну что я в этом понимаю? Все равно буду молчать как баран на новые ворота. И история вообще смешная, в такое даже самому трудно поверить. Это какая ж вероятность была подобного исхода? Все равно как в Спортлото-2 шесть цифр выиграть в обоих тиражах сразу. Не-не, мне такая слава первооткрывателя не нужна, хоть режьте. Ладно еще камни на память, они красивые, а песок? Я ж его ради золота набрал, это ж вообще уголовщиной попахивает. И ребят подставлю, с которыми в Анадыре спирт пил, который разлил на песок. В общем, придумывайте сами, откуда у вас такие реактивы, никуда не поеду, знать ничего не знаю, хоть увольняйте. Ну неинтересно это мне, я сейчас о микросхеме мечтаю, которая одна кучу логики может заменить, ну как ПЗУ, такой черный ящик, — запишешь в него чего есть на входе и чего хочешь на выходе, запрограммируешь и никакой тебе возни с разводкой по печатной плате. ПЗУ и сейчас есть, но с импульсными сигналами ведь не работает, опять счетчики всякие на вход ставить, опять разводка платы. Нет, не поеду, хоть режьте. Мне один моряк привез из-за бугра процессор Z80, хочу миникомпьютер собрать, со схемой обвески вот разбираюсь, развожу плату — дел по горло. Забирайте приоритет хоть себе, хоть на коллектив его вешайте, хоть на Леночку.
Один махнул рукой
— Ладно, Эдик, потом разберемся. Может, это вообще известное явление, только засекреченное. К тому же действительно ерунда получается — ты в рабочее время каким-то хулиганством занимался. то есть имеется мой недосмотр. Решаем так — я велел тебе разные типы примесей проверить, в том числе из твоих красивых камешков. А если состав химики раскусят, а они раскусят, обещаю, то может вообще твоих камушков не понадобится. Тогда от своей доли славы первооткрывателя тебе не отвертеться.
Евгений Николаевич занялся командировкой. Московский академик согласился его принять, бронь на поезда у института была и в тот же вечер Сидоров отбыл на втором поезде в Москву, увозя с собой не только материалы открытия, но и несколько попутных бакрисов.
Макс помахал в удаляющееся окно вагона возбужденному Сидорову и улыбнулся своим мыслям.
— Хрен они чего найдут в имеющихся открытиях, даже засекреченных. Ну выделят молекулы примесей, определят формулу, ну разберутся с камнями. Синтезировать нужный порядок атомов все равно не смогут, еще технологий нет и в ближайшие пару столетий, если история пойдет по-старому, их и не будет. В природе эти примеси не встречаются, но грэйв сделает месторождения, эдакий мой тайный подарок Союзу, эксклюзив. А то прямо какая-то историческая невезуха у страны — и климат суровый, и кочевники регулярно хулиганят, и чилийской селитрой Бог обделил. Места, где камни якобы подобраны, найдут, вытрясут из сослуживцев Эдика. Конечно, если это не была его пьяная байка, ведь никаких булыжников в вещах Эдика не было. Если не байка, то Эдик наверняка их выбросил, чемодан то и без того неподъемный. Ну а грэйв в любом случае проследит всю цепочку поисков и в конце концов подкинет геологам еще пару таких камешков и тогда начнет формировать месторождения. С анадырским песочком, конечно, может быть прокол, ни о какой пьянке и походе на берег Эдик не рассказывал, только о том, что в Анадырь на недельку на дежурство летали и залив можно перейти по спинам идущего на нерест лосося. Но скорее всего тут до допросов сослуживцев дело и не дойдет, может, даже и меня трясти не будут, место то я указал приметное, не ошибешься. Главное — толчок для технологического прорыва дан, а то еще долго будут бороться с тепловыделением, сокрушаться, мол мал процессор, да кулер его зело велик. Теперь дело за малым, чисто работа ума — из этого восьмилапого универсального транзистора начать делать процессоры «все включено». Будет освоен процессор — можно уже в станках его применять, для начала чтобы те же процессоры делать, только уже более дешевые, и без человеческого фактора, с почти нулевым браком из-за отсутствия вездесущей пыли. Ведь как сейчас — какие фильтры ни ставь, в какой только костюм кролика не обряжай работника, дополнительно раздев, обрив и вымыв его дочиста, и пропустив через несколько тамбуров, а вот прошелся он чистенький по чистому помещению — обязательно частички пыли от износа того же кроличьего костюма в воздух добавил. В общем, пока все по плану, сельским хозяйством заниматься сейчас уже поздно — июнь на дворе, все давно проросло, промышленностью заниматься еще рано, процессора нет. Дороги можно подправить, вон как автобус мотает, когда водила просевшие люки объезжает, проехался сейчас с Сидоровым на вокзал, так чуть поручень не оторвал. Хорошо еще, что езжу мало, все больше порталами хожу. Надо бы все-таки на море съездить, пока Сидоров в Москве, вон — распогодилось, жара, взять в Юрмалу Ленку и Юльку, а может и Зинку. А то взять и махнуть всей лабораторной компанией на выходные подальше, на безлюдный берег — шашлычок там, сухое белое вино, танцы при лунах, палаточка на двоих, погоду и вторую Луну грэйв обеспечит… Нет, пока с процессором не разберусь — никаких палаток. А то что я такого пока сделал за целый месяц — ну транзистор, ну Ленкиному отцу таблетки подменил, ну перекресток с вечными ямами починил, ну готовую продукцию завода слегка подправил. Но музыку надо подобрать заранее. Сделаю себе фальшивый приемник с наушниками, буду попутно слушать, якобы рисуя топологию первого своего процессора.
