– Это логично, стоит немного подумать. Жизнь в прошлом существует, даже если и ведет себя как механизм, поскольку волна настоящего там уже прокатилась, а именно она порождает жизнь. Но волна эта еще не достигла будущего. Все, что мы выстроили из неорганической материи – дома, машины и так далее, – там уже наличествует, но, лишенное присмотра и заботы, подвергается постепенному разрушению. Что же касается строительного материала наших собственных организмов – так там только прах, прах и ничего больше.

Хешке, задумавшись, попытался вообразить безграничную мертвую пустоту.

Машина времени, которую сконструировали Титаны, была значительно больше своего прототипа – цилиндрическая, похожая на что-то вроде приплюснутой с обоих концов клетки, с выступающими ребрами и стенками-жалюзи. В одной половине находилась кабина для пилотов и пассажиров, в другой – нелепый огромный механизм. Однако аппарат сохранил некое подобие своему инозвездному первоисточнику: окна изготовили из толстого, почти матового материала, делающего возможным контроль обзора, с помощью особого механизма пропускающего, или блокирующего свет, а вся система управления была точной копией с оригинала.

Для отрыва от современности машине требовалось другое, еще более мощное устройство, в пасти которого она торчала как высунутый язык. Однако сразу же после старта машина начинала пользоваться собственным двигателем и полностью теряла контакт с базой. Это тревожило Хешке, и пока он боролся со страхом, и пока терпеливо выносил упаковку в жесткий комбинезон, который Титаны категорически посоветовали ему надеть.

– Удобно? – спросил молодой техник.

Хешке кивнул, хотя об удобстве не могло быть и речи, поскольку напоминающий кожу комбинезон полностью парализовал его движения.

Уже несколько минут Зал экспедиций заполнял назойливый свист: это прогревалась катапульта перед стартом. Аскар, как и два офицера-техника, выделенные для пилотирования машины времени, уже был обряжен в комбинезон. Аскар жестом пригласил археолога внутрь.

– Все в порядке? Оборудование на месте?

– На борту, – ответил Хешке. Он не очень-то верил, что ему придется чем-либо воспользоваться. Он не очень-то понимал, что ему следует делать, когда они наконец окажутся среди руин.

– Тогда по местам.

Хешке вслед за Аскаром поднялся и вошел в машину времени. Кабина оказалась сравнительно большой, примерно девять на десять футов. Хешке уселся рядом с физиком и пристегнул ремни. Офицеры-техники, на которых комбинезоны сидели значительно лучше, чем на гражданских, заняли кресла пилотов в передней части кабины. Люк закрылся, и одновременно оборвался свист из Зала экспедиций – машина времени была звукоизолирована.

Хешке почувствовал, что его мышцы цепенеют. Офицеры-техники негромко переговаривались, потом все так же негромко передали сообщение обслуживающему персоналу. Хешке услышал за спиной растущий звук, похожий на хрипловатое кошачье урчанье.

Один из Титанов обернулся к ним вполоборота и сказал:

– Ну, поехали!

И это все? Хешке с облегчением почувствовал, что судороги в желудке проходят. Он был уверен, что машина стоит на месте, но сквозь матовую поверхность окна видел мчащуюся полосу движения и краски, с бешеной скоростью осциллирующие то в одну, то в другую сторону, словно аппарат двинулся не по тому курсу.

– Покидаем дом, – сказал Аскар.

Хешке поглядел на него, ничего не понимая.

– Пока мы еще у себя, – проворчал физик. – Не понимаете? Ничего не видите?

– Вроде бы нет.

– Мы выходим из Абсолютного Настоящего. А это наш дом. Единственная точка вселенной, где существует разумная жизнь. Подумайте о прошлом, которое раскинулось позади нас, уходя в бесконечность. Чем больше мы в него углубляемся, тем дальше оказываемся от того миниатюрного интервала, в котором сконцентрирована жизнь, – и в конце концов станем подобны духам, крохам времени в безвременной бездне… Точно так же и с будущим. Вы и теперь ничего не понимаете?

Глаза Аскара полезли из орбит, а на лбу выступили капельки пота.

– Вы таким образом ощущаете передвижение во времени? – тихо спросил археолог. – Как падение в бездну?

– Да ведь так оно и есть: пропасть без дна. В которую мы проваливаемся.

Хешке неожиданно понял его. Аскара, который ободрял его перед стартом, самого терзал смертельный страх. Он боялся, что в результате какой-либо аварии они могут оказаться отрезанными, застрянут в прошлом, не имея возможности вернуться к свету, жизни и времени.

Аскар отличался слишком буйным воображением и склонностью к мелодраме. Хешке подумал, что пять лет жизни в таком окружении могли несколько нарушить психическое равновесие физика. Аскар, как бы там ни было, работал над поистине безумными проблемами.

Для Хешке теория времени и не-времени до сих пор оставалась слишком туманной, чтобы он мог подойти к ней трезво: всякий раз, как он пытался ее проанализировать, мысли превращались в изменчивый калейдоскоп. Он не мог понять, почему эта двигающаяся волна «сейчас», эта волна времени, должна была находится в одном конкретном месте, конкретном времени …

Нет, все не так. Ведь время течет именно оттуда, что волна была там, где была…

Остаток путешествия они провели в молчании. Аскар вытянулся в кресле, насколько это позволял комбинезон, и время от времени что-то бормотал себе под нос. Прошло три часа. Наконец офицер-техник предупредил их, что близится момент посадки.

Раздался гонг. Размазанные, переменные образы, которые почти что усыпили Хешке, замерли за окном, но сквозь его толщу трудно было различить что-либо конкретное.

Аскар освободился от ремней и посоветовал Хешке сделать то же самое.

– Подойдите-ка к окну, – предложил он. – Это зрелище может вас заинтересовать.

Хешке приблизился к окну, которое, казалось, было покрыто чешуей. Аскар повернул рукоять – и стекло стало прозрачным.

Перед ними открылся мучительно знакомый и милый пейзаж. Судя по высоте солнца, стоял ранний полдень. Под голубым небом раскинулась обширная зеленая плоскость – саванна, тут и там отмеченная карликовыми деревцами. На переднем плане Хешке без колебания – несмотря на триста лет разницы – узнал руины Хатара, потрескавшиеся, искрошившиеся, поросшие мхом.

– Заметили что-либо любопытное? – сказал Аскар с явным интересом.

Да, кое-что интересное Хешке заметил. Рядом пролетала ворона. Точнее, не пролетала: она неподвижно висела в воздухе, и так близко, что Хешке мог в деталях рассмотреть каждое перо на ее распростертых крыльях.

– Не шевелится, – ошеломленно пробормотал он.

– Вот именно, – согласился Аскар с радостным удовлетворением. – Мы в мертвой точке. В застывшем мгновении.

Тут Хешке осенило:

– Но тогда мы не могли бы ничего видеть, поскольку свет застыл бы тоже.

Аскар снисходительно улыбнулся.

– Быстро соображаете, гражданин, но не совсем верно. Ничего такого, как застывший свет, в природе вообще не существует. Скорость света постоянна для любого наблюдателя, что, выражаясь более точно, равнозначно утверждению, что к ней вообще не применимо понятие «скорость». Лишь немногие умники способны это усвоить.

Аскар сделал какой-то знак пилоту.

– Так или иначе, но из практических соображений мы должны исследовать среду, обладающую теми же качествами, что и мы сами, а точнее – среду подвижную.

Пилот произвел какую-то операцию на пульте управления. Ворона сорвалась с места, махнула крыльями и улетела. Трава заколыхалась от дуновения ветра.

– Теперь мы движемся в будущее со скоростью секунда за секундой, то есть в соответствии с тем ходом времени, к которому мы привыкли. Такая скорость поддерживается автоматически. Мы можем выйти наружу.

Люк с тихим шипением откинулся. Внутрь хлынул свежий воздух. Хешке отошел в глубь кабины, взял видеокамеру, сумку с инструментами и коробочку для образцов и присоединился к Аскару.