«Ты возвратился из снов», — произнесла она, пытаясь заставить свой голос казаться сильным, невзирая на то, что Азек и так почувствовал бы правду. Она говорила через интерфейсные устройства корабельного разума, мысленно формулируя слова, которые затем транслировались на системы судна. В некотором смысле Кармента разговаривала с кораблем, или сама с собой, в зависимости от того, как она предпочитала смотреть на это. Но она знала, что Ариман был здесь, что его разум касался систем машины, что на самом деле она общалась с ним.

+ Ты догадалась, что я вернулся, еще до того, как я сам об этом заявил. +

«Ты удивлен? — она остановилась и ощутила, как сквозь нее изливается усталость. — Я чувствую весь корабль, каждую заклепку, каждое перенапряженное звено энергии и силы. Я чувствую каждую душу, что дышит выдыхаемым мною воздухом. В километре под нами, на нижних уровнях днища, пожар. Днищенская банда вскрыла заполненный топливом отсек. Они зажгли факел. Десятеро погибли. Один все еще кричит. К передним сенсорным антеннам подсоединен криптошунт, что напевает мне песнь боли, и так будет продолжаться и впредь, поскольку до него невозможно добраться, не прорезав при этом три метра брони. Я вижу все это, а чувствую еще больше. Поэтому да, я заметила твое возвращение».

+ Тебе больно видеть все это? +

«Да, — сказала она и замолчала. — Я ухожу, Ариман. Я не знаю, переживу ли еще одно сражение. Корабль отнимает все больше моего естества. Когда мы не в варпе, мне лучше. Но когда мы входим обратно, когда он пробуждается для битвы… Я не понимала, почему столь давно Механикус нарекли меня еретичкой — но теперь знаю, что они были правы. Один разум не в силах контролировать столь мощную машину. Здесь, вместе со мной, есть и другие голоса. Они становятся сильнее, а я становлюсь слабее. Скоро я уйду окончательно, и останутся только они».

+ Ты сильная, госпожа. Всегда такою была. +

Она рассмеялась, и ее мысленный голос прозвенел, словно бьющееся стекло.

«Врун. Всегда таким был».

+ Ты не можешь знать наверняка, что произойдет. +

«Тебе ли говорить о подобном? Я могу. Я чувствую это, Ариман. Я не такая, как ты — мне не требуется видеть будущее, чтобы знать, каким оно будет. «Сикоракс» заберет меня, или… — Кармента остановилась, и Ариман ощутил концентрацию мыслей и воли. — Все заканчивается, так или иначе».

+ Никогда не верил в будущее, которого не творил сам. +

«Конечно, нет, — в ее мыслях снова послышался смешок. — Ты доверяешь слишком много, и слишком мало. Тебе ведомо почти все, но ты упускаешь из виду то, чего не понимаешь. Твои глаза видят далеко, но не замечает обрыва у самых ног».

+ Это был упрек? +

«Нет, — ответила Кармента, и Ариман ощутил, как она пожала плечами, даже не нуждаясь в том, чтобы видеть это. — Нет, это было прощание. Вот почему я позвала тебя, пока еще могла, пока еще была в состоянии. Скоро мы войдем в потустороннее, а затем в горнило боя, и там я встречу свой конец».

Карменте показалось, будто она ощутила отголосок неуверенности, словно Ариман сформулировал ментальное послание, только затем, чтобы оставить его неотправленным, подобно слову, так и не слетевшему с открытых уст.

«Удачи, мой друг», — сказала она.

— Ты готов, навигатор? — спросил Ариман.

Сильванус огляделся и сглотнул. Со всех уголков зала на него взирали глаза. Одни были глазами людей или, по крайней мере, глазами созданий, похожих на людей, другие — тусклым призрачным свечением глазных линз Рубрики или кристаллическим блеском из-под масок кираборов. Он не ожидал подобной встречи, но ему следовало догадаться, что они вскоре куда-то отправятся, а для этого им придется возвратиться в варп. Но даже если бы навигатор был готов, подобной встречи он все равно не ожидал.

Громадный сводчатый зал, судя по внешнему виду, когда-то мог быть палатой для собраний. Внутри пяти его стен свивалась единственная платформа. С многоярусного потолка свисали проеденные коррозией балконы, а пол представлял собой пологую чашу из истершегося камня. Стены расцвечивала бирюзовая и оранжевая ржавчина, формируя кривые сталактиты между просевшими балконами. Зал кишел людьми, стоявшими вдоль стен, выстроившимися на извивающейся от пола до самого потолка платформе. На первый взгляд многие из них были рабами в белых одеяниях, но встречались среди них согбенные уродливые существа, закованные в цепи, за которыми надзирали стражники в масках. В самом центре зала парила кристаллическая сфера. Сильванус узнал в ней точную копию той, что находилась на мостике «Сикоракса». Вокруг нее висели меньшие шары, похожие на остановившиеся планеты в исполинском планетарии. Сильванус опустил взгляд, едва только взглянул на сферы. Внезапно ему захотелось закрыть глаза и больше никогда их не открывать.

Воздух мерцал перед его глазами так, словно он смотрел сквозь тепловую дымку. В нос ударил запах дождя, стали и обугливающегося дерева, затем они исчезли и появились снова. У Сильвануса вдруг заболел третий глаз, скрытый под повязкой из черного шелка.

Ариман стоял под парящими сферами. Он излучал сосредоточенность. Сильванусу пришлось перебороть головокружение, что накатило на него, едва он только посмотрел на колдуна. Он сделал вдох. От воздуха во рту разило грязью.

Все станет намного, намного хуже. В это он не сомневался.

— Сильванус? — снова спросил Ариман.

— Лорд Ариман, — навигатор кивнул и заставил себя пересечь зал. Стоявший позади него Хемеллион остался у него за спиной, скользнув в ту крошечную тень, которая была его положенным местом.

— У нас вновь появился курс, — промолвил Ариман. Он взглянул в его выжидающие глаза, затем на покачивающихся и закутанных в одеяния, либо трясущихся в цепях рабов-псайкеров.

— Легкий, надеюсь? — сказал Сильванус, прежде чем успел прикусить язык.

Ариман ничего не ответил, но только склонил свой рогатый шлем набок. Навигатор не мог сказать, куда был устремлен его взор — на него или же на зал.

— Ты готов?

Сильванус остановился в трех шагах от Аримана и опустил голову. Огромная кристаллическая сфера давила на него. С него градом катился пот. Бархатные и шелковые одеяния прилипли к его дрожащим конечностям.

«Я должен это сделать. Вот ради чего они меня держат. Я не могу отказать, — в его разуме всплыли слова Хемеллиона, тяжелые от презрения. — Вот почему ты служишь им так охотно? Потому что боишься умереть?»

— Я готов, — сказал он и поднял глаза.

Красные линзы Ариманового шлема походили на прорези в домне. Из-за спины колдуна на него взирали сотни глаз. Он нахмурился, но затем попытался скрыть это.

«Где Астреос? Где Санахт и Игнис? Разве они не нужны здесь?»

+ Нет, + произнес Ариман внутри черепа Сильвануса. + Только я один буду тебе помогать, и сплету путь, по которому ты будешь следовать. +

Взгляд Сильвануса переметнулся на фигуры, столпившиеся у стен зала.

«Тогда для чего они здесь?» — задался он вопросом, но ему тут же расхотелось знать ответ.

Он снова посмотрел на Аримана и кивнул.

Окружающий мир исчез. Сильванус воспарил сквозь облака света и участки тьмы. Вокруг него формировалось образы, спирали и линии растягивались между пустотами в свете. Это было восхитительно, словно наблюдать за сотворением цветка. Он понятия не имел, на что смотрел, либо что это означало.

«Иди по пути, навигатор», — подумал он, но затем понял, что мысль принадлежала не ему, что где-то он потянулся и стянул со лба шелковую повязку. Зал очертился перед его оком пылающим свечным пламенем сотен разумов. Каждый присутствовавший в зале псайкер закричал, когда их разумы расплавились и стали костром. Кристаллическая сфера превратилась в полыхающее солнце. Меньшие шары завращались, меняя цвета и размеры. Сильванус заглянул в кристалл. Образы внутри его разума закружились, изменились и стали нахлестывающимся переплетением нитей.

За пределами сферы сознания Сильвануса, «Сикоракс» и его флот пронзили кожу реальности и проскользнули за звезды. В черепе Сильвануса загорелось белым третье око, и он узрел путь и его окончание.