Надену я плащ с балахоном Надену я плащ с балахоном, Чтоб выпить из чаши любви, Я песнь пропою под балконом И горлинку брошу – лови! Я ночью залезу в окошко, Что делать – такие века, А где-то играет гармошка И в такт ей танцует река. Мы сядем с тобой у камина В ладонях согреем вино И пышная ветка жасмина Украсит твое кимоно. Я завтра уйду на рассвете, В тумане затихнут шаги И снова я стану медведем В чащобе амурской тайги. Хрустальные ели
Вдоль дороги хрустальные ели Нам расставил вчера Дед Мороз Прилетели к ним сестры-метели С ледяными гирляндами роз. За стеклом у меня минус тридцать, Под машиной хрустит серебро, Улыбается мне фельдшерица, И ее тронул бес за ребро. У нас на Руси благодать В каждой крупной деревне в Сибири Есть Париж, Амстердам и Берлин, Разных храмов по три иль четыре И искусств меценат армянин. Здесь в соседях потомки Кучума И кочевник кайсацкой степи, Здесь китайцы с капустой без шума Точат цепи своих бензопил. Нашу нефть продают на валюту, Богатеют Москва, Петербург, А сибирскому бедному люду Помогать как-то все недосуг. Производство сменилось торговлей, Лучший танк в государстве один, В переплавку – без всяких глаголей, Сейчас рынок у нас господин. Снова тонем в болоте застоя, Власть себя назначает во власть, Есть сейчас право выслушать стоя, Что у нас на Руси благодать. Мотыльки Летят мотыльки-огонечки К луне от ночного костра, Закончились лета денечки И песни с тобой до утра. Туманы густы на рассвете, Уключины в лодке скрипят, Все вещи уже на корвете, Товарищи в кубриках спят. Поднимем мы черное знамя, Костями гремит «черный джек», Фортуна-красавица с нами, Команда поет в кураже. Недолго земля нас держала, Тельняшки бурлили волной, Натянуты крепкие фалы И пахнет сибирской сосной. За год обойдем вокруг света, В далеких портах погостив, Добавим мы к песне куплеты На старый пиратский мотив. Ностальгия Вся Россия больна ностальгией, Вспоминают умильно царя, Кто террор назовет терапией И большие в тайге лагеря. Кто-то горло лечил керосином, Кто-то улей занес на балкон, Кто-то лечится лампочкой синей, Кто-то сиднем сидит у икон. Кто-то вспомнит икру в магазинах, Море водки, цена – три рубля, Продавщица, красавица Зина, Материлась, ну сущая бля. Футболисты у нас чемпионы, Первым в мире был русский хоккей, Физкультурников шли легионы И болельщики разных мастей. Как летали мы первые в космос И ловили на танцах стиляг, Под подушками прятали комикс И в наушники слушали «шляг». Мы над ними сейчас улыбнемся, Но и наши промчатся года, Может, так же и мы соберемся, Посудачить, чья слаще вода. Греховодное Стою, склонившись у лампады, Монашек вижу, звук «Ламбады» Меня опять повел к греху И руки тянутся к стиху. Рука моя совсем чужая Мне рюмку тянет вместо чая, Опять напьюсь сегодня пьян, А пьяный я всегда буян. И снова утром громко каюсь, Иконы лбом своим касаюсь, Ловлю святого хитрый взгляд, Он говорил, что водка яд И беды все идут от страсти, Любовь подобна дивной сласти, Мы за нее рычим как львы И не жалеем головы. Чего я каждый день влюблен? Какой гарем, где много жен? Я скромной жизни образец, В горах пасу своих овец. Лавровый венок На рынке купил я лавровый венок И сборник стихов там, на книжном развале, А рядом домашнее лилось вино Из бочек в огромном подвале. Я в старом венке всем стихи стал читать, Поэты там все с орденами, Собрались по сотне и вирши в печать, И слава полилась в карманы. И вдруг я увидел свои там стихи, Как всем, захотелось мне славы, А где-то вдали уж кричат петухи, И критик зовет на расправу. Берегите всех ваших врагов Берегите всех ваших врагов, Что даны, как пути указатель, Что не пустят в страну дураков И забудут о праздничной дате. Враг порхает как бабочка-гад, Словно моль в гардеробе любом, Раньше вас он и выпьет ваш яд, И ваш гроб разобьёт топором. Раскидает венки по дороге И засыплет могилу землей, И пойдут ваши голые ноги По знакомой тропинке домой. И поверьте, не все люди гады, Есть мужчины и есть слово честь, Будьте им бесконечно вы рады И он будет навечно ваш весь. |
