— Да, будем готовить ужин, — радостно ответил Дзин. Такаки обратил то ли вопрошающий, то ли вызывающий взгляд на Исана, не принимавшего участия в споре.

— Может, понаблюдаете из бойницы рубки? — сказал он. — У вас ведь богатый опыт наблюдения в бинокль.

Они поднялись по винтовой лестнице. Из слов Такаки можно было заключить, что Свободные мореплаватели решили использовать третий этаж как рубку, то есть как свой новый штаб, который раньше был в подвале павильона. Между кроватями Исана и Дзина стояла рация — приемник и передатчик, мощный микрофон и всякое другое оборудование, которым, видимо, оснащается рубка корабля. На стене, обращенной к заболоченной низине, между бойницами, был наклеен лист бумаги, на котором рукой Исана была написана по-английски первая страница из Достоевского.

— Я вижу, нам с Дзином придется освободить это помещение. Отнесите наши кровати на второй этаж и поставьте в комнату, которая рядом с ванной, — больше нам ничего отсюда не нужно, — сказал Исана.

Взяв бинокль, который Такаки заранее положил на пол возле бойницы, Исана начал осматривать развалины киностудии. Линзы застилала сиренево-красная дымка, висевшая над развороченной землей, — Исана казалось, что у него морская болезнь. Он стал медленно водить биноклем из стороны в сторону, и наконец в поле зрения попал огромный костер. Пламя состояло из мелких очагов, горевших на большой территории. Видимо, огонь бушевал в вырытой траншее. Перед этим мощным, но невысоким пламенем красной тенью шел человек. Человек, прорвавшийся через частокол огня, был в трусах, голова замотана куском материи с прорезью для глаз. Кое-где проглядывало черное, точно обожженное тело. Его фигура, казалось, колышется в поднимающемся вверх теплом воздухе, будто плывет в багровой воде. Потом фигура исчезла, и появились две новые, похожие не только тем, что лица были закутаны в куски материи, но и сложением. Они пытались пробиться сквозь огонь, но неожиданно исчезли. Видимо, слились с темным небом и дымом.

— Здоровые ребята. Если Бой затеет драку, несладко ему придется, — сказал Исана печально.

Однако Такаки обиделся за товарища.

— Посмотрите, какие у них мускулы. Совершенно одинаковые, верно? Днем наработаются, а вечером ходят в гимнастический зал. Сила есть у них, но тупая. Если бы Бой захотел убежать, это ему ничего бы не стоило. Больше ничего не видно?

— Больше ничего, — сказал Исана.

Тамакити и Красномордый отнесли вниз кровати Исана и Дзина и все лишние вещи, получив наконец возможность превратить комнату в настоящую рубку Свободных мореплавателей.

— Я теперь считаю себя одним из членов команды Союза свободных мореплавателей, — сказал Исана, — и если удастся достать корабль и выйти в море, я поплыву с вами. Поэтому прятаться от меня нет необходимости. Я, Дзин и Инаго будем спать втроем в комнате второго этажа. Только не следите за нами. Мы хотим начать совместную жизнь, и не надо ее омрачать.

После, уже глубокой ночью, Тамакити и Красномордый пошли на разведку в заболоченную низину. А Исана решил выяснить у Такаки дальнейшие планы Союза свободных мореплавателей.

— Предположим, мы выйдем в открытое море, но ведь придется заходить в порты, чтобы пополнять запасы воды и продовольствия? — сказал Исана. — Ясно, что на ворованном корабле долго не проплаваешь.

— Это верно. Тамакити думает заняться пиратством, но это крайне нежелательно, — сказал Такаки. — Вы от Инаго узнали, что мы собираемся украсть корабль?

— Это легко предположить. Но сейчас вторая половина двадцатого века, и нужно раздобыть корабль законным путем.

Исана еле удержался, чтобы не сказать: если избежим расплаты за смерть Короткого…

— Вы правы. Но тогда Свободные мореплаватели не смогут выйти в море ни завтра, ни послезавтра, — сказал Такаки. — Мы еще недостаточно обучены, чтобы получить официальное разрешение на выход в море. Как раз за это и ругал нас Коротышка…

— По-моему, он говорил прямо противоположное — дайте нам корабль хоть завтра. Только в море Союз свободных мореплавателей станет реальностью, говорил он.

— Но реальность такова, что завтра мы не сможем выйти в море, — вспыхнул Такаки. — И вообще, задуманный Коротышкой сценарий провалился. Мы остались в живых, и, чтобы воплотить мечты мертвеца, потребуется время…

— Мой тесть вот-вот умрет от рака. Я и Дзин должны получить наследство. Если я попрошу заранее выплатить нам нашу долю, то, думаю, Свободные мореплаватели смогут получить корабль, — сказал Исана. — А взамен я верну убежище…

— Вам не жаль своего убежища! — поразился Такаки.

Красномордый и Такаки решили подняться наверх, понаблюдать за тем, что происходит в заболоченной низине. Уложив Дзина спать, Инаго разделась и, примостившись рядом с Исана, стала требовать ласки. Исана боялся, что Такаки и Красномордый услышат их возню, но Инаго это нисколько не смущало — ради ласки она готова была предать весь Союз свободных мореплавателей в том числе и забаррикадировавшегося Боя…

Исана открыл глаза, когда Дзин зашевелился во сне, точно пытался отогнать от себя неприятное сновидение. Он сразу уловил странное движение в комнате наверху. Стараясь не потревожить Дзина и Инаго, которая напоминала во сне деревянную куклу, он встал, в темноте надел рубаху, трусов найти не мог, и натянул штаны на голое тело и поднялся по винтовой лестнице.

В комнате на третьем этаже, щедро наполненной утренним солнцем, сидел Такаки и через бойницу смотрел в бинокль. Через другую бойницу вел наблюдение Красномордый. С видом бывалого моряка Такаки повернулся к Исана. С трудом раздвигая тонкие сухие губы, бесстрастным голосом диктора телевидения, ведущего репортаж с места события, он сообщил:

— Поднялся туман, плохо видно. Похоже, рабочие начали рушить наш павильон и между ними и Боем вспыхнула перепалка. Их крики были слышны даже здесь, но разобрать ничего не удалось… Туман непроглядный… Вчера там жгли костер до поздней ночи, дым дошел сюда и смешался с туманом. Исана выглянул из бойницы; над заболоченной низиной стлался туман, из которого, подобно горному пику над облаками, поднималась крыша еще не разрушенного павильона. Исана прислушался… Раздался взрыв, от которого дрогнули стены убежища. Исана был готов к этому взрыву — он видел, как над павильоном, до сих пор скрытым туманом, грибовидным облаком поднимаются вверх туман и дым. Вслед за ним вспыхнуло желто-красное пламя. В прогалине рассеянного взрывом тумана появился движущийся бульдозер. Полосатый бульдозер стремительно шел вперед, задрав свой огромный нож, точно клюв взбешенного пеликана. Он продвигался, разрезая туман, и перед ним показались два бульдозера, с которых в панике, точно напроказившие дети, спрыгнули водители. Маленький человечек на высоком, чуть сдвинутом вбок водительском сиденье, расправив плечи и широко расставив ноги, вел вперед свой полосатый танк. Воображаемый танк… Наблюдавшие сразу поняли, что происходит. Исана не успел и рта раскрыть, как Такаки и Красномордый закричали в один голос возбужденно и радостно:

— Бой пустил в ход бульдозер!

Снова заклубился туман и поглотил атакующий бульдозер и два других, брошенных водителями. Раздался лязг и скрежет металла, и трое выглядывающих в бойницу не смогли удержаться от хохота.

— Надо спасать Боя, — выдавил Исана, задыхаясь от глупого смеха. — На своем бульдозере ему далеко не удрать.

Опомнившись, Такаки посмотрел на Исана.

— Верно… Такой жуткий скрежет. Бульдозер уже… — начал он, но новый приступ смеха не позволил ему продолжать.

— С прошлой ночи спасательный отряд Тамакити ждет в машине, чтобы прийти Бою на помощь. Недалеко от павильона, — добавил Красномордый, насмеявшись до слез и еще больше побагровев.

До убежища донеслись обрывки ругательств и крики. Но вот запылал павильон, выбросив из тьмы огромный столб пламени; горячие струи воздуха рассеяли туман, но ни Боя, ни рабочих, которые по всем предположениям должны были сейчас с ним сражаться, не было видно, не было видно и спасательного отряда…